Белль Аврора - Неукротимый (ЛП)

Мужчина с повязкой наставляет на меня оружие. Испуганный крик вырывается из меня, и люди разбегаются как муравьи.

Я не виню их. Если бы я не была так ошеломлена, я бы тоже побежала.

Мужчина ухмыляется и кричит Твитчу:

— Ты должен был лучше понимать, старый друг, — удерживая мой взгляд, он заявляет: — Никто не побеждает во время войны.

Сильно зажмурившись, я руками накрываю живот и жду неизбежного. Сейчас я умру.

Раздается выстрел, и я поражена тем, что практически ничего не чувствую.

Еще через три выстрела я открываю глаза. Твитча стоит за спиной у мужчины, приставив к его лбу пистолет. Мужчина смеется:

— О, ну. Стоило попытаться.

И это последние слова, которые произносит мужчина.

Тело мужчины неудержимо дергается, когда Твитч отпускает спуск и выпускает пулю в его мозг.

Твитч падает на колени перед телом мужчины, задыхаясь. Дотянувшись рукой, он ладонью прикрывает шею, и с этого места я не могу сказать, сильно ли ему досталось. Мой мозг, наконец, говорит моим ногам двигаться, и я бегу к нему. Мой рот не работает. Мои глаза рассматривают его шею, куда он прижимает ладошку. Кровь сочится между его пальцев, и я задыхаюсь:

— Тебя ранили.

Он хихикает:

— Просто царапина, малышка. Серьезно, ничего страшного.

Я вижу, как струйка превращается в поток. Его веки трепещут, и он слабо говорит:

— Найди Хэппи. Прямо сейчас.

Быстро встав, я бегу в здание и ору:

— Хэппи! Мне нужна помощь!

Не проходит и секунды, прежде чем я вижу Хэппи, выходящего из двери с правой стороны и бегущего ко мне. Не позволяя себе остановиться, я бегу и Хэппи следует за мной. Он кричит:

— Что случилось?

Я кричу в ответ:

— Его ранили. В шею.

Когда мы добегаем до него, мое быстро колотящееся сердце замирает. Он не двигается. Хэппи подбегает к нему и поднимает его. Я вижу пулевое отверстие в его шее. С каждым ударом его сердца, кровь вытекает из его тела на тротуар.

Хэппи говорит:

— Давай, чувак. Держись! Просто держись! Очнись! — Хэппи трясет его, и он шевелится.

Вытащив его телефон, Хэппи набирает номер и говорит:

— Огнестрельное ранение в шею. Потерял много крови. Он едва в сознание, — он называет адрес, пока мы с Твитчем смотрим друг другу в глаза.

Он бормочет:

— Я слишком упрямый, чтобы умереть, малышка. Ты знаешь это.

Я знаю это. По крайне мере я выбираю верить в это прямо сейчас. С затуманенными глазами, я неубедительно шепчу:

— Хорошо.

Он выжимает из себя улыбку и слабо произносит:

— У меня были ранения похуже этого, — его веки трепещут. — Скажи мне, как мы назовем нашего малыша.

Я знаю, что он делает. Он пытается отвлечь меня.

Из пулевого отверстия сочится густая кровь, и я стою, ошеломленная, не способная отвести взгляд. Он шепчет:

— Малышка, посмотри на меня. Мне в глаза. Знаешь, я люблю, когда ты видишь меня.

Моргая сквозь слезы, я говорю ему:

— Я не думала об имени. Слишком рано.

Он слегка улыбается:

— Может быть, выберем вместе, когда мне станет лучше, да?

Я тут же отвечаю:

— Ага. Хорошо, дорогой.

Звуки сирен ревут вместе с красно-белыми сигнальными огнями, прерывая мои счастливые мысли. Чьи-то руки опускаются на мои плечи, и, когда я смотрю на санитара, я вижу, как его рот открывается, но ни одно слова не доходит до меня. Кровь ревет в ушах, и я временно глохну. Страх парализует меня. Потом Твитча помещают в машину скорой помощи, он слабо улыбается мне. Хэппи запрыгивает с ним, и кричит мне:

— Встретимся в больнице, Лекси.

Кивая сквозь поток слез, я слабо командую:

— Не умирай, ладно?

Он отвечает настолько решительно, насколько может:

— Все будет хорошо.

И он так неистово произносит это, что я верю ему.

Я верю ему.

ЭПИЛОГ

Пять лет спустя...

Просыпаясь утром из-за кого-то, ерзающего в изножье кровати, я сонно улыбаюсь:

— Кто же, спрашивается, это? В моей постели монстр? — я стараюсь изо всех сил казаться напуганной. Хотя истеричное хихиканье меня выдает.

Одним быстрым движением я сдергиваю одеяло и рычу как лев. Эйджей визжит, прежде чем запрыгнуть в мои объятия.

Я его крепко обнимаю и раскачиваю, целуя в лоб.

Заметив что-то у него на руках, я всматриваюсь и начинаю хохотать, затем спрашиваю:

— Дорогой, что случилось с твоими руками?

Поднимая взгляд вверх, он улыбается, и я стараюсь не рассмеяться во второй раз, из-за промежутка от двух недостающих верхних зубов.

Я знаю, он мой ребенок, но, боже, он великолепен.

Он показывает на тыльную сторону ладоней и объясняет:

— Я похож на папочку.

Всматриваясь снова в его руки, я внимательно разглядываю рисунки маркером по всей длине рук. Никто никогда не обвинит его, что он не любит папу.

Кстати говоря, нам пора собираться.

Мы живем вдвоем в доме с тремя спальнями в окрестностях Сиднея. Проживание с Твитчем не вариант.

Я уволилась с работы соцработника, и теперь гордо ношу звание мама-домохозяйка своего черноволосого и кареглазого мальчика четырех с половиной лет.

И он так похож на Твитча, что это пугает. Тот же внешний вид. Те же манеры. То же самое все.

Иногда я задаюсь вопросом, есть ли в этом ребенке хоть что-нибудь от меня.

Зная Твитча, его сперма, вероятно, добралась до моей матки и решила, что сделает все, что там надо для зачатия, самостоятельно. Упорство должно быть передается по наследству, потому что ЭйДжей такой же.

Быть матерью одиночкой не всегда легко, но, когда я смотрю на сыночка, я не могу себе представить мою жизнь без него. Он абсолютно точно стоит того. И он значит для меня все.

Еще раз целуя его в макушку, я говорю ему:

— Поживее, дорогой. Пора одеваться. Сегодня мы увидимся с папой.

Он подпрыгивает и орет:

— УУУрааа!

Потом он мчится как ракета в ванную. Я слышу, как включается вода, и знаю, что он чистит то, что осталось после его потерянных зубов.

Хихикнув сама с собой, я встаю с постели и начинаю собираться.

ЭйДжей бежит по коридору в майке и нижнем белье, с паникой во взгляде, он спрашивает:

— Что мне одеть?

Опустив подбородок, я сдерживаю смех.

Твитч.

Абсолютный Твитч-изм. В тот день, когда он начнет говорит: «Оденься прилично», у меня случится сердечный приступ.

Зная, что он хочет одеться прилично на встречу с папой, я говорю ему:

— Как насчет черных джинсов и твоей толстовки с Человеком-пауком?