Бертрис Смолл - Плененные страстью (Сборник)

И целую стопку выпусков «Перл».

Никому и никогда не дозволялось видеть ее собрание эротической литературы.

Взбешенная тем, что этот человек, этот полковник бесцеремонно вторгся в ее мир, обнаружил тайный порок, Абигейл забыла о страхе и стыде.

Полковник долго рассматривал содержимое сундука, прежде чем поднять на нее взгляд. В серых глазах на мгновение промелькнуло нечто такое, отчего у Абигейл затвердели соски. Но эти самые глаза немедленно похолодели и потеряли всякое выражение, совсем как голос.

— Я ищу полотенце. И одеяло.

— Ну так вот, там вы их не найдете.

Абигейл бросила журнал в сундук и, захлопнув крышку, вызывающе уставилась на мужчину, словно подначивая высказаться насчет литературы, о которой ни одна хорошо воспитанная леди не должна иметь ни малейшего понятия, не то что хранить!

— Полотенце рядом с насосом, в углу, около печки. Зачем вам одеяло?

Должно быть, она ошиблась, посчитав, что его глаза ярко вспыхнули. Сейчас они были куда жестче олова, от которого взяли цвет.

— Я насквозь промок, миссис…

— Мисс, — поправила Абигейл, немного замявшись. Она не собиралась открывать этому высокомерному типу свою фамилию. Не дай Бог, он знает кого‑то из ее семьи или близких родственников. — Мисс Абигейл.

— Я насквозь промок, мисс Абигейл. Нужно же мне чем‑то прикрыть наготу, когда я развешу одежду на просушку!

Абигейл охнула.

Последние слова заставили моментально забыть о нестихающем ветре и проливном дожде.

— Полковник Коули, — негодующе процедила она, выпрямляясь, — мне придется дать вам приют, но я не позволю… разоблачаться…

Серые глаза были неумолимы.

— Мисс Абигейл, поверьте, вы не в силах меня остановить.

Абигейл вскинулась, готовая сопротивляться либо бежать.

Раскат грома потряс коттедж.

Предупреждая, что бежать некуда.

Напоминая о том, что она ведет себя скорее как инфантильная Лора из «Перл», чем зрелая старая дева, обряженная в выцветшее зеленое платье, с серебристыми прядями в светло‑каштановых, выбившихся из узла волосах.

Одетый или голый, он мало походил на человека, способного обратить внимание на женщину, ей подобную. Особенно еще и потому, что промерз до костей.

Вода лилась с него ручьями, уже успев образовать лужу у сапог.

— Прекрасно! — коротко бросила она. — В таком случае подойдите к столу и возьмите стул. Я принесу вам полотенце и одеяло. Но прежде подброшу дров в печь…

— Это ни к чему.

— Полковник Коули…

— Мисс Абигейл, за окном бушует ураган. У вас черепичная крыша. Если ветром снесет трубу, вероятнее всего начнется пожар. Предпочитаю страдать от холода, чем поджариться в огне.

Абигейл глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Даже ее старший брат граф Мелфорд не столь деспотичен, как полковник.

— Прекрасно.

Гневно поджав губы, она вытащила полотенце и, пока он вытирался, стянула с кровати верхнее одеяло. Полковник уже успел высушить и откинуть со лба волосы, оказавшиеся не черными, как она сначала подумала, а цвета жженой умбры. Вода не осела на них капельками, а это означали, что он не помадится, как большинство лондонских джентльменов.

Абигейл в жизни не встречала аристократа, который бы не помадил волосы и брился… но он просто неотразим.

Она уронила полотенце на стол.

— Я подожду у постели. Пожалуйста, скажите, когда разденетесь, и я повешу вашу одежду сушиться.

Вой бури не заглушил скрипа стула, когда полковник тяжело сел, чтобы стащить сапоги. Она обнаружила, что одежда тоже шуршит: верхняя — громче, нижняя — тише, более маняще.

Интересно, тело у него такое же смуглое, как лицо?

Абигейл даже глаза прикрыла, стыдясь залившего щеки румянца.

— Можете повернуться.

Он сидел за столом, обернутый одеялом наподобие тоги и не отрывая глаз от Абигейл.

Поспешно отведя взгляд — голые рука и плечо казались почти черными на фоне серого одеяла, — Абигейл собрала в охапку промокшее белье. Оно пахло дождем, влажной шерстью и чем‑то непонятным. Пряностями. Или мускусом. Чем‑то чисто мужским.

Нагнувшись, она схватила заляпанные грязью сапоги. И невольно узрела длинные узкие ступни и крепкие лодыжки. Тоже смуглые. Поросшие черным волосом.

До этой минуты Абигейл не приходилось сталкиваться с обнаженным мужчиной.

Она поспешно разогнулась, чувствуя, как горит лицо.

Серые глаза ждали ее взгляда.

— На будущее постарайтесь задергивать занавески, мисс Абигейл. Ни один мужчина не устоит перед соблазном заглянуть в окно. И запирайте дверь. Некоторые представители сильного пола наверняка попробуют взять больше, чем вы готовы дать.

Абигейл готова была наброситься на него с кулаками. Он еще смеет намекать, что она не прочь принять подобные знаки внимания!

Но гнев тут же испарился, сменившись унижением при мысли о том, что он, вероятно, прав. Как противно, что этот чужак проник в ее тайные желания, совершенно не подобающие леди!

— Полковник Коули, я провела в коттедже целую неделю, и единственный мужчина, не устоявший перед искушением «подсмотреть», — это вы. Да как вы смеете упрекать меня за незапертую дверь, когда именно…

И словно вторя яростной тираде, раздался звон стекла. Абигейл, повернувшись, в изумлении воззрилась на ветку дерева, исчезавшую в рваной дыре того окна, что было ближе к кровати.

Ветер и дождь ворвались в комнату. Пламя свечи мигнуло и снова вспыхнуло, создавая безумную игру света и тени.

— Оставайтесь на месте! — резко приказал полковник. — Пол усыпан осколками. Нужно чем‑то загородить окно… буфет вполне подойдет. Подайте мне сапоги и потушите свет.

Абигейл стиснула зубы. Полковник из тех, кто привык отдавать приказы.

Обернувшись, она прицелилась и запустила в него тяжелыми от грязи сапогами. Коули едва успел убрать ноги.

— Вам удобнее двигать буфеты в темноте, полковник Коули? — вежливо осведомилась она.

— Вовсе нет, мисс Абигейл. — Серые глаза хищно сузились. — Просто хотел пощадить вашу стыдливость.

Он встал и отбросил одеяло.

Абигейл уронила его одежду, единственную преграду между ними, и бросилась к свече. Коттедж погрузился в непроглядный мрак. Что‑то коснулось ее бедра. Абигейл инстинктивно протянула руку… и сжала бархатистую плоть. Жаркую, твердую, обнаженную плоть. Похожую формой на толстую ручку насоса. Гордо поднятую. С гладкой, как шелк, кожей.

На нижней стороне проходила пульсирующая вена.

Абигейл, словно обжегшись, отдернула руку.

— Полковник Коули! Вы меня поражаете.