Александр Тали - Любовь в перемотке (ЛП)

было никого, чтобы увидеть нас. СТОП! Реальность пнула меня под дых; где были все?

Разве остальные работники не должны были помогать мне с уборкой? О Боже, нас

может кто-нибудь увидеть? Подумала я. Я вспомнила про одностороннее стекло и

проверила, просто чтобы убедиться, не было ли здесь кого-то еще. Когда я повернула

голову, я почувствовала, как Льюис прикоснулся губами к моей щеке. Полагаю, это был

еще один официальный момент, когда я перестала дышать. Я собрала все свои силы и

повернулась к нему лицом, полностью отдаваясь его власти. Я посмотрела на него снизу

вверх, стараясь сохранять контроль над ситуацией. Я чувствовала себя так, что мне

придется двадцать минут вытягивать шею, чтобы достать до высоты его роста. После

этого он напрочь разрушил наше молчание.

- Я не могу поверить в то, насколько красивы твои глаза, маленькая девочка. Они

напоминают мне цвет воды на Терксе и Кайкосе [острова близ Северной Америки, колония

Британии – прим. переводчика]. А твои волосы цвета песка.

Он улыбался самой красивой улыбкой, которую я только видела, демонстрируя

свою бесподобную ямочку на щеке и идеальные белые зубы. Я все еще не дышала.

Должно быть, это одна из моих каждодневных фантазий. Конечно. Сейчас я проснусь в

своей кровати, мокрая от пота и не только. Это та часть моего сна, в которой Льюис Бруэл

просит меня присоединиться к нему еще с двумя женщинами в номере отеля?

Он продолжал говорить:

- У нас есть некоторая недвижимость на рынке, которую мы продаем в Терксе.

Завтра у меня частный показ. Я бы хотел, чтобы ты поехала со мной на эти выходные,

чтобы я мог все тебе там показать. Что ты скажешь на это, маленькая сестренка Дженны?

Первым, что пронеслось в моей голове, было:

- Я сейчас не намерена покупать что-то на Терксе или Кайкосе, - он молча смотрел

на меня какое-то время, оценивая мой ответ.

- Туше, маленькая девочка, но мое предложение все еще в силе. Я планировал

показать тебе только спальню, а не весь дом, - сказал он с хитрой улыбкой.

Он что, сумасшедший? Я едва сказала ему два слова! Он ведь даже не

представился! Он даже не знал моего имени и по воле Небес хотел показать мне свою

спальню на Терксе и Кайкосе. Вау. Он был действительно высокомерным ублюдком. Если

бы моя сестра знала, что он только что мне предложил, если бы она прошла мимо и

увидела нас в таком положении, она бы оторвала мне голову. А Майк оторвал бы Льюису

яйца. Маму хватил бы удар, а папа застрелил бы его в упор.

Я собрала себя в кучу и ответила на его последний комментарий:

- Меня зовут Эмили Маркус, кстати говоря. Очень рада с вами познакомится.

Мистер Бруэл, верно? Я обычно не уезжаю из страны с мужчинами, которые не знают мое

имя или с которыми я, по крайней мере, не выпила кофе.

Эти мои слова вызвали еще одну улыбку, при которой была видна его ямочка, и

которая заставляла еще сильнее намокнуть мои трусики. Эту ухмылку должны запретить

законом. Он, правда, был слишком хорош, чтобы быть настоящим.

- Эмили, зови меня Льюис. «Мистер Бруэл» звучит от тебя как «растлитель

малолетних», - сказал он, почти в мои губы.

Он был настолько близко, что если б я только пошевелилась, даже для того, чтобы

просто вздохнуть, я наткнулась бы на его губы.

- Я принимаю твое приглашение на кофе. Пошли, маленькая девочка.

О. Мой. Бог. Льюис Бруэл хочет выпить со мной кофе! В его темных глазах

мелькали самые сексуальные маленькие искорки. Когда он улыбался. Вблизи он казался

даже еще более красивым. Я очень быстро привыкала к этой улыбке и этому лицу. Если

это был сон, то я никогда не хотела бы проснуться.

***

Кофе в лобби Гранд Отеля прошел в основном в комфортном молчании. Это место

было роскошным, изящным и эксклюзивным – очень подходит для Льюиса Бруэла. Даже

музыка здесь была такой, какую я никогда прежде не слышала. Она была плавной и

сексуальной, но все же под нее можно было танцевать. Это место абсолютно не было той

чашкой чая или кофе, которую я имела в виду. Столики были крошечными. Я сидела

напротив него, все еще дрожа где-то внутри, все еще отчаянно пытаясь выглядеть

спокойной, крутой и подходящей для него. Мне даже пришлось сидеть на своих руках,

чтобы не выдать своего волнения и не залить все капучино. Если честно, это была самая

идиотская вещь, которая когда-либо со мной происходила. Мне приходилось все время

прятать свои сиськи, на которых сейчас очень сильно выделялись мои напряженные соски.

Он долго старался не смотреть вниз, но с треском провалился. Мне показалось, что я даже

заметила, как он сглотнул слюну. Я вытащила руки из-под себя и начала рассеянно

помешивать свой напиток. Я изо всех сил пыталась понять, Что не так с этим миром, я

пью кофе в отеле наедине с Льюисом Бруэлом?

Мы сидели рядом друг с другом, тихо улыбаясь и попивая свои напитки. Спустя два

часа и две чашки кофе, Льюис, наконец, спросил:

- Эмили, ты позволишь пригласить тебя на ужин наверху? Мне бы хотелось узнать,

какие мысли проплывают в твоей хорошенькой маленькой головке.

Мне не хотелось спешить расстаться с парнем моей мечты. Я не узнала о Льюисе

ничего, чего не знала бы два часа назад. Мне хотелось принять его приглашение на ужин,

но для начала я должна была быть уверена кое в чем:

- Льюис, ты ведь говоришь о настоящем ужине, с едой, как в ресторане, а не о том,

чтобы подняться в один из номеров отеля, верно?

Он улыбнулся, встал из-за стола, протянул мне руку и сказал:

- Никаких кроватей, только еда, - когда я поднялась из-за стола и взяла его руку, он

добавил. – Сейчас.

На самом деле, я не была голодна. А даже если бы и была, не думаю, что смогла бы

съесть хоть кусочек, когда Льюис Бруэл наблюдает за каждым моим движением. Мне

необходимо было повзрослеть, найти в себе уверенность и задать Льюису каждый из тех

вопросов, что крутились в моей голове.

Когда он заказал нам на пробу несколько блюд, я спросила его очень чопорно и

формально:

- Льюис, расскажи мне немного о себе.

Он не отводил от меня взгляда. Все еще улыбаясь, он ответил:

- Мне нечего рассказывать. Все, что я есть, находится прямо перед тобой. Тебе

нравится то, что ты видишь?

Улыбка не сходила с моего лица еще с того момента, когда мы сели за наш столик.

Мне не нравилось то чувство, которое вызвал его ответ внутри меня. Он выглядел как