Эммануэль Арсан - Частные уроки

— Я провожу тебя до ворот, — сказал Фили приятелю, не желая с ним расставаться.

— Да, так будет лучше, — довольно согласился толстяк, и повел за руль свой велосипед по аккуратной аллее сада. Когда они удалились от шофера на достаточное расстояние, он спросил: — А тебе ваша экономка даст, по-твоему?

— Мне? — удивился Фили, но тут же сказал: — Конечно! — Перехватил иронический взгляд толстяка и добавил: — Наверное…

Они как раз подошли к красивым литым воротом, свежевыкрашенным черной краской и сейчас распахнутым настежь.

— Отлично, — заявил Шерман, садясь на велосипед. — В таком случае, когда у тебя с ней получится, не забудь после этого направить ее ко мне! Договорились?

— Ты что, спятил что ли? — рассмеялся Фили.

Шерман нажал на педали и поехал. Фили бросил ему вдогонку:

— Ты же даже не знаешь, что с ней надо делать!

— Это я-то не знаю? — крикнул Шерман и скрылся за поворотом, едва вписавшись — ветки густого кустарника больно хлестнули его по боку и ноге.

Но последнее слово осталось за ним.

Фили не торопясь пошел к дому, намереваясь еще раз пройти мимо экономки, которая притягивала его к себе, как сладкоголосые сирены притягивали отважных мореплавателей.

Но, к искреннему своему сожалению, еще издали он заметил, что мисс Меллоу уже ушла в дом.

У Кадиллака с тряпкой возился Лестер. Мимо него проходил крепкий приземистый мистер Грин в старенькой соломенной шляпе, прикрывающий от беспощадного солнца его лысину. На плече садовник держал полиэтиленовый мешок, в котором обычно носил навоз.

— Грин, пожалуйста, отойди подальше от машины, я только что ее помыл, — брюзгливо попросил Лестер.

Садовник почти поравнялся с шофером. Он широко расплылся в довольной улыбке и демонстративно перебросил мешок с одного плеча на другое — так что из него на сверкающий чистотой Кадиллак посыпался навоз.

— Да, конечно, Лестер, — довольно сказал садовник, убедившись, что машину придется мыть снова.

— Ну посмотри, посмотри что ты сделал, а?! — взорвался в бесплодной ярости Лестер. Садовника он побаивался — не тронь навоз, запах чище будет, считал Лестер.

— Да? — В притворном удивлении поднял бровь мистер Грин. — А что такого?

— Это все что ты можешь сказать? — волна праведного негодования захлестнула усердного шофера.

— Нет, не все, — заявил садовник. — У вас огромная куча дерьма на машине, мистер чистюля!

— Тогда я скажу тебе… — начал было Лестер, сжимая кулаки, но садовник равнодушно повернулся к нему спиной, вновь перебросив с плеча на плечо свой треклятый мешок. Навоз послушно полетел прямо в лицо Лестеру, оборвав его гневную тираду на полуслове.

С удовольствием наблюдавший за происходящим, Фили расхохотался. Лестер подарил ему взгляд, который бы враз испепелил насмешника, владей шофер черной магией.

Фили, вспомнив сейчас эту утреннюю сцену, пришел в отличное расположение духа и посмотрел в окно. Кадиллак подъезжал к особняку Филморов.

Фили поймал в зеркальце заднего обзора отражение самодовольной физиономии Лестера и неприлично рассмеялся.

Лестер недоуменно повернулся в его сторону.

«Хм, — подумал Фили, — мне жить с ним и экономкой наедине целую неделю, " — и сделал вид, что его что-то рассмешило в телевизоре.

Лестер улыбнулся свой противной улыбкой и отвернулся. Машина медленно объехала огромную круглую клумбу, разбитую перед парадным входом дома, выстроенного в стиле южных плантаторов конца позапрошлого века. Посреди клумбы возвышался мраморный изящный фонтан, который очень нравился мистеру Филмору.

Затем Кадиллак проехал по дорожке и остановился.

Фили удивлено посмотрел в окно.

— Почему мы здесь остановились? — спросил он недовольно. — Это же служебный вход!

Лестер выключил мотор, и обернулся к пассажиру, положив руку на спинку сиденья.

— Все верно, мистер Фили, — в голосе его звучала неприкрытая издевка.

Фили полусогнувшись подобрался по огромному салону Кадиллака к креслу Лестера, выключив заодно телевизор.

— Но обычно ты же подвозил меня к нормальному входу!

— Обычно — да, — нагло улыбнулся Лестер.

— Ну?..

— Ну… — протянул безмятежно Лестер, поправляя немодный свой галстук. — Ну а сейчас не подвез.

Фили вздохнул и вернулся на свое место. Сел и скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что ждет.

— Фили, может ты все же выйдешь здесь? — глядя ему прямо в глаза спросил Лестер.

Фили хотел ответить, но все же сдержался, сам не понимая зачем. Вздохнул и выбрался на свежий воздух.

— Спасибо, Фили, — самодовольно бросил ему Лестер.

Фили с силой хлопнул дверцей и пошел к парадному входу, хотя для этого и требовалось пройти лишних метров двести.

Торопиться все равно некуда — каникулы! И чем занять сегодняшний день, и все остальные тоже, Фили не знал.

А делать было совершенно нечего. Музыку слушать, как вчера — абсолютно не было желания. Повалялся на кровати, включил телевизор. Выключил.

Затем Фили решил, что в такую погоду в комнате находиться совершенно нецелесообразно, взял нечитанную еще книгу в яркой мягкой обложке и пошел на улицу.

По дороге он заглянул за соком на кухню. На самом деле сок был предлогом, его подсознательно тянуло на кухню, как в наиболее вероятное место пребывания в это время новой экономки — Фили почему-то снова хотелось увидеть ее, может, случайно коснуться. Он вспомнил как его рука вчера наткнулась на ее такую упругую грудь и улыбнулся.

Но на кухне никого не оказалось. Он налил гранатовый сок в графин, взял стакан и пошел в сад. Уселся на одном из плетеных стульев, стоявших вокруг белого круглого стола, открыл книгу.

Отпивая маленькими глоточками вкусный, охлажденный сок, Фили как-то незаметно для себя перенесся в жуткий заколдованный лес, где бесстрашный воин с могучим обнаженным торсом и огромным мечом в руках, пробивался сквозь непролазные заросли, чтобы добраться до очередного замка очередного злобного чародея, похитившего очередную знойную красавицу. Фили с головой погрузился в занимательный сюжет, прекрасно понимая, что мускулистый герой обречен-таки спасти ослепительно красивую, разумеется, пленницу и что она обязательно подарит ему ночь любви. Любви без любви, ибо где-то там, далеко, героя ждет единственная, ради которой, собственно и совершаются подвиги…

Фили потянулся к графину, чтобы налить еще сока и вдруг неожиданно заметил, что на стуле напротив сидит, закинув ногу на ногу, экономка и улыбается, скромно сложив руки на коленке. Фили брызнула в глаза загорелость ее обнаженных ног, покрытых легким золотистым пушком, и космическая притягательность таинственной тьмы под халатом, где эти самые ноги сходятся.