Любовь на острове (ЛП) - Халле Карина

— Тот бывший, который должен был ехать в кузове?

Она снова одаривает меня одной из своих милых улыбок, и это почти выбивает из меня дух. Я заставляю себя сосредоточиться на дороге.

— Я думала, ты хотел меня туда посадить! Изменил свое мнение обо мне?

Ага, конечно.

Она смотрит в окно, ее плечи опускаются.

— Нет, — устало отвечает она. — Это был другой бывший.

Моим последним бывшим был Крис.

Я должен забить на это. Воспользоваться возможностью побыть в благословенном молчании. Но если она будет тыкать в меня, то я буду тыкать в нее.

— Так что же случилось?

— Очень прямолинейно.

— Я такой. Что случилось? Почему его здесь нет? Ты заговорила его до смерти?

— Знаешь, я болтаю только тогда, когда нервничаю.

Я ухмыляюсь ей.

— Значит, я заставляю тебя нервничать?

— Нет, — говорит она нерешительно и затем прикрывает глаза.

— Кажется, я впервые вижу, как ты улыбаешься. Ктонибудь когданибудь тебе говорил, что твои зубы ослепляют?

— Ктонибудь когданибудь говорил тебе, что ты слишком часто говоришь «ктонибудь, когданибудь»?

Она медленно выдыхает через губы.

— Мне Крис так говорил. Он мне много чего говорил, пока однажды я не пришла домой готовить обед и не застукала его за сексом с бывшей коллегой.

Черт.

Я тихо присвистываю.

— Это очень грубо.

— Да. А за несколько недель до этого меня уволили с работы, где я пахала десять лет.

— Дерьмо.

— Мгм, — она начинает постукивать пальцами по бедрам.

— И что же ты делала? Кем работала?

Еще один вздох.

— Я была главой отдела маркетинга в компании, занимающейся спортом. Ну, знаешь, одежда для йоги, товары для оздоровления и все такое.

Я внутри содрогаюсь при слове «оздоровление».

— И что же ты сделала? — повторяю я. — То есть, почему тебя уволили?

— Меня не уволили, — огрызается она, и ее лицо начинает краснеть. — Сократили.

— Ладно, успокойся, Рыжая бестия.

— Рыжая бестия?

Я пожимаю плечами. Ей это прозвище подходит.

— Значит, уволили из компании. Это, наверное, отстой.

— Мне следовало вообще не приезжать сюда. Остаться дома и найти другую работу, чтобы забыть Криса.

— Ты бы так поступила со своей сестрой?

Ее плечи приподнимаются.

— Даже не знаю. Честно говоря, я не знаю, будет ли это волновать Лейси. Я не видела ее пять лет, мы уже не так часто общаемся, как раньше.

Она ловит на себе мой взгляд и широко улыбается непринужденной улыбкой, в которой большинство не заметили бы фальшь.

Но я заметил.

— В любом случае, я здесь, — она садится прямее, в ее голосе звучит наигранная бодрость. — И я буду наслаждаться этой поездкой.

Может быть, после всего пережитого дерьма, это шанс начать все сначала, понастоящему найти себя. Знаешь, может быть, я последую совету, которым меня травила компания все эти годы. «Отправляйтесь в духовное путешествие» и все такое.

Я смеюсь.

— Похоже, ты движешься в правильном направлении.

Она кивает, улыбаясь.

Но я не думаю, что она верит в это.

Глава 4

Дейзи

Это была, без сомнения, самая долгая поездка в моей жизни.

Четыре часа — это долго, как ни крути, но четыре часа в тесном пространстве со сварливым парнем, с его свежим океанским запахом, большими руками и рычащим голосом, парнем, который не мог скрыть своего презрения ко мне, даже если бы попытался (а он не пытался), подтолкнули мое здравомыслие к пределу.

Не говоря уже о том, что большая часть дороги была извилистой, и моя тошнота снова дала о себе знать. Тай, вероятно, был благодарен мне за то, что я заткнулась, но я просто пыталась не блевануть.

Последнее, что мне было нужно, — это еще больше опозориться.

Представьте, если бы я изгадила его раритетный грузовик? Он, наверное, вышвырнул бы меня и заставил ехать автостопом, даже не обернувшись.

По правде говоря, я была почти готова сделать это. Просто чтобы позлить его.

Наконец мы добираемся до симпатичного городка Рассел, с причудливыми магазинами и людьми, толпящимися вдоль сверкающей гавани с рожками мороженого в руках. Но мы продолжаем ехать, поворачиваем в лес, пока не заезжаем на узкий полуостров, полный домов. Заезжаем на подъездную дорожку и паркуемся.

Я пытаюсь быстро выбраться из грузовика, и практически вываливаюсь из него. К черту свадебную вечеринку, я надеюсь, что это был последний раз, когда я застряла в такой близости с Таем.

Я улучаю момент и прислоняюсь к пассажирской двери, сразу же делая глубокий, успокаивающий вдох. Мы находимся в конце длинной гравийной дорожки, по обеим сторонам которой тянутся зеленые холмы, спускающиеся к широкому бледному пляжу и бирюзовой воде за ним. Если бы мне пришлось описать Новую Зеландию одним словом, я бы сказала «насыщенная». Каждый цвет, от зелени до синевы неба, яркий и притягательный, как будто контраст увеличили с помощью цифровых технологий.

А воздух здесь… Такой свежий, что мне кажется, будто он лечит мое похмелье.

Я перевожу взгляд на большой белый дом перед нами и кучу машин, припаркованных на траве. Тай залезает в кузов и без особых усилий вытаскивает тяжелые чемоданы. Его загорелые мускулы напрягаются, и мне приходится отвести взгляд, прежде чем он поймет, что я пялюсь на него.

— Где мы? — спрашиваю я, оглядывая окрестности. — Я думала, мы едем в отель.

— Это дом моих родителей, — неохотно говорит Тай, волоча мой багаж по гравию к мощеной каменной дорожке, ведущей к парадной двери.

— Родителей? — я бегу за ним. — Ты вырос здесь? Это великолепно.

И это действительно так. Дом двухэтажный, с верандой, под каждым окном ящики с цветами. Напоминает дом моих родителей в Орегоне, за исключением того, что белая краска здесь чистая и блестящая, а мои родители покрасили свой дом однажды в 90-х годах и с тех пор оставили всё на волю стихии. Мама говорит, что это шеббишик, но я знаю, что они просто слишком заняты фермой, чтобы обращать внимание на что-то еще, например, на дом или своих детей.

Кстати, пока я глазею на прелесть родительского дома Тая, парадная дверь открывается, и мои родители выходят на крыльцо.

— Так, так, так, — говорит отец, спускаясь по тропинке к нам.

— Ранняя пташка, — он кивает Таю. — Спасибо, что привез ее. Я бы не винил тебя, если бы ты оставил ее в аэропорту. Я знаю, каково это — возить Мисс Дейзи.

— Спасибо, пап, — говорю я, закатывая глаза, когда Тай неодобрительно хмыкает и исчезает внутри.

Я не видела своих родителей с Пасхи прошлого года. Они всегда были религиозны, поэтому пропустить Пасху с ними в местной церкви — это все равно что отречься от них, хотя зимой я провела Рождество с Крисом, что, оглядываясь назад, было неправильным решением.

Мой папа хорошо выглядит. У него всегда был загар, потому что он много работает на улице, но темные круги под глазами исчезли, и его лицо выглядит более пухлым и счастливым.

— Ты отлично выглядишь, — говорю я, когда он обнимает меня.

От него исходит знакомый и успокаивающий запах, и я даже не представляла, как сильно нуждаюсь в ласке от близких.

— Это из-за вина, — говорит мама у него за спиной, пока Тай уносит чемоданы в дом.

Моя мама выглядит так же, как и всегда, такая же маленькая, как я, но худенькая, как птица, а не спортивная и фигуристая. Она одета в шорты цвета хаки и клетчатую рубашку, те же самые вещи, которые она носит дома круглый год, хотя сейчас у нее сандалии на липучках, вместо галош.

Мы очень разные. Я не думаю, что она когданибудь пользовалась косметикой, у нее длинные вьющиеся седые волосы, всегда собранные в хвост. На голове у нее неизменная бейсболка и очки. Должно быть, она иногда смотрит на меня и гадает, откуда я, черт возьми, взялась.

Она оглядывает меня с ног до головы. Она не из тех мам, которые делают какие-то сопливые или пассивно-агрессивные замечания, вместо этого она держит все при себе и смотрит на меня, как на инопланетянина.