Жена по контракту (СИ) - Манило Лина

— Вы уже встали? Замечательно! — снова ослепительная улыбка, обращённая к Лане. — Пойдёмте, милая, последний укол поставлю вам.

С медсестрой Лана спорить не стала, лишь бросила на меня быстрый задумчивый взгляд и скрылась в дверях своей палаты, а я по глазам понял, что услышала меня. Я же пошёл в сторону ординаторской, но кабинет оказался пустым. Где его черти носят, этого Олега Михайловича, когда он так нужен?

Его я нашёл на балконе: он стоял, опираясь круглым животом на кованое ограждение с витиеватыми стальными загогулинами-цветочками, и вдумчиво курил, сжимая во второй руке чашку, наполненную кофе.

— Анализы её пришли, — объявил, глянув на меня через плечо. — После обеда, уверен, можно оформлять выписку.

Это ведь отличная новость, правда?

Михалыч выбросил окурок в массивную пепельницу и посмотрел на меня долгим взглядом, пытаясь влезть под шкуру.

— Арманд, хочешь, я её ещё недельку здесь подержу? — вдруг предложил Вятский, отводя взгляд в сторону.

— Заманчивое предложение, — усмехнулся я, доставая из кармана свою пачку сигарет. — Только не уверен, что ей это понравится.

— Ты меня удивляешь, — коротко хохотнул Вятский, растирая идеально выбритый подбородок крупными пальцами. — Сначала ходить сюда каждый день начинаешь, круги у палаты наматываешь, а сейчас волнуешься, что там кому-то может не понравиться. Удивительно.

— У меня новое хобби появилось. Нельзя, что ли?

— Да бога ради, — засмеялся Олег и сделал шаг в сторону выхода. — Только это совсем на тебя не похоже. Впрочем, не моё дело.

Я закурил, а Вятский тихо вышел, оставив меня в гордом одиночестве. На часах почти полдень, и мне бы свалить отсюда, пока всё не стало ещё хуже. Пускай её выписывают — не мои проблемы. Куда пойдёт потом, тоже неважно. К родственникам каким-нибудь, наверное, к друзьям. Должны же быть у неё хоть какие-то близкие люди? Хотя все мои поиски не увенчались успехом — никого я так и не смог найти.

Но неважно. Что-то же она собиралась делать, когда по лесу бегала.

Только царапало что-то внутри. Совесть, наверное. Потому что не просто так она бег с препятствиями, не захватив ни денег, ни документов устроила. Моё чутьё меня ещё ни разу не подводило, и я прекрасно понимал, что дела у девочки ещё хуже, чем могло показаться на первый взгляд.

Затушил сигарету, посмотрел не часы, понимая, что вот-вот её выпишут. Внутри боролись здравый смысл и голые эмоции, и перевес был, к сожалению, не на стороне первого.



Запустил руку в волосы, взъерошил на затылке, пытаясь собраться с мыслями и обрисовать план действий. Где-то совсем близко слышались голоса, приглушённый смех и перестук. Больница жила своей жизнью, наполненная чужой болью и обрывками судеб.

Я последний раз прикинул все варианты в уме, усмехнулся собственной глупости и пошёл к дверям. Не знаю, чем в итоге обернётся моя затея, пожалею ли я о ней, но иначе поступить не мог.

Пошло оно всё, рискну.

5 глава

Лана

Дверь захлопнулась, а я вслушивалась в звук удаляющихся шагов моего нечаянного благодетеля и пыталась разобраться в своих ощущениях.

Арманд очень странный — его поведение не поддавалось анализу, я не видела в нём логики, но что-то такое было в этом мужчине, что не давало забыть о нём ни на секунду. Волнительное и волнующее.

Себе-то, в конце концов, я могла признаться, что жду его. Каждый день ждала, а когда приходил, становилось легче. Даже пусть ничего не говорил, но уже от одного его присутствия рядом было намного проще.

Будто бы в этом хаосе только лишь его визиты были тем спасательным кругом, который не давал провалиться в пропасть отчаяния и самобичевания.

Арманд… перекатывала его имя на языке, пока никто меня не слышал, пробовала на вкус. Ар-манд. Жёстко, хлёстко, с отдающимся в груди глухим рокотом морского прибоя, и я раз за разом повторяла его, прислушиваясь к ощущениям, что рождались внутри.

В общем-то, просто скрашивала тоскливые дни, развлекалась, пытаясь не вспоминать о том, от чего бежала, наслаждалась мнимым покоем, страшась на самом деле того, что меня ждало после выписки. Но с каждым разом это имя всё глубже врастало в меня.

Иногда он мне снился. Во сне Арманд всё так же молчал, лишь задумчиво ощупывал взглядом, как делал это каждый раз, входя в мою палату и нарушая покой. Что он хотел понять, о чём думал? Не знала и, как ни пыталась, не могла разобраться. Наверное, подсознание просто играло со мной, подкидывало непрошеные образы, но в мрачном и стылом мареве мне нравилось бродить не в одиночестве.

А ещё в тех снах всегда появлялся Лорд. Он резвился, бегал вокруг, сбивая с ног, лизал лицо, призывая очнуться, и я выплывала из липкого дурмана, чтобы снова понять: это только сон.

О муже и прошлой жизни старалась не думать. Не хотела бередить канувшие в небытие воспоминания, потому что нет в этом никакого прока. Какой смысл жить прошедшим, если это ничем не поможет — выжить не поможет?

— Вот умница, Ланочка, — прощебетала медсестра, выдёргивая меня из размышлений, а я улыбнулась в ответ. Проследила за тем, как она аккуратно вынимает иглу из моей кожи, протирая место укола проспиртованной ваткой. — Уже и румянец появился, замечательно.

Казалось, она искренне радовалась моему выздоровлению, а я поймала себя на мысли, что буду скучать по этой женщине. И вообще по дням, проведённым здесь, хотя болеть — так себе удовольствие, конечно.

— Не знаете, меня могут выпустить на улицу? Очень хочу погулять, — начала я, понимая, что снова могу напороться на отказ. Но мне так нужно было добиться хоть какой-то, но свободы, потому что не привыкла сидеть, пялясь в одну точку, и думать о вечном. Хотела простора, воздуха, а не сжимающихся вокруг идеально белых стен. Куда ни глянь, кругом стерильность, повышенный комфорт и… тоска.

Медсестра снова улыбнулась, убирая вскрытую ампулу и забирая поднос.

— Сейчас Олег Михайлович зайдёт, посмотрит вас. К нему все вопросы.

Господи, как же меня раздражала эта загадочность, таинственность даже, от которой голова кругом шла. Надоело. И пусть впереди у меня чёрт знает что, лучше уж так, чем торчать здесь, когда с тобой носятся, точно с хрустальной вазой. Грешным делом казалось, что в муниципальной больнице было бы намного проще — там бы со мной не церемонились.

Врач пришёл на удивление быстро. Невысокий, плотный, в натянутом на внушительном животе белом халате, он смотрел на меня ласково, а в уголках губ пряталась улыбка. Симпатичный. Таким, как он, хотелось доверять.

Олег Михайлович щелчком пальцев смахнул невидимую пылинку с рукава белоснежного халата и подошёл совсем близко, обдавая ароматом медикаментов и антисептика. Что-то читал в своей папке, шурша листами, беззвучно шевелил пухлыми, словно у барышни, яркими губами и чему-то неясному кивал.

Знать бы, что творилось у него в голове.

— Судя по анализам и вашему внешнему виду, всё уже осталось позади, — усмехнулся Олег Михайлович, глядя на меня поверх элегантных очков в тонкой золотистой оправе. — Это хорошо.

Я лишь кивнула и улыбнулась, потому что и правда, чувствовала себя отлично. Да если ещё и анализы подтверждали… что может быть прекраснее?

Дальше пошёл стандартный осмотр, опрос, во время которого я всё-таки назвала ему свои данные, которыми так ни разу за всё это время никто толком не интересовались. Персонал только знал моё имя — Лана, — а всё остальное их, казалось, не волновало. Словно здесь в порядке вещей хлопотать над неизвестными женщинами с двусторонним воспалением лёгких.

Тем временем Олег Михайлович шустро выписывал список лекарств, которые мне нужно будет принимать “на воле”, чтобы избежать нечаянных осложнений. Я слушала его вполуха, потому что чётко понимала: мне не за что их купить. Тогда, какой смысл? Никакого.

Не знала, сколько времени прошло, прежде чем Олег Михайлович торжественно вручил мне документы, с которыми нужно подойти к старшей медсестре. Выписка, рецепт, и я побрела в нужном направлении, пытаясь совладать с паникой, что мягкими волнами накатывала на берег моего мнимого спокойствия.