Роузи Кукла - Правильный выбор

— Ты зачем меня поцеловала, да еще в губы? Что это значит, скажи? — Она так и стоит с кружкой в руке и молчит, только отвернулась.

— Ведь я же просила!

Нависла тревожная пауза, которую разрушает лишь то, что она чуть слышно начинает всхлипывать.

— Ты, что, плачешь? Почему ты плачешь? Я что тебя обидела? — Самой становится неловко.

— Я! Я… — Только и слышу. — Я уже давно, давно так! — Потом пауза.

— А как увидела тебя, после каникул, так спать перестала. Все ты перед глазами, все вижу твое лицо, глаза, грудь, и слышу по ночам твой голос. А в школе, ничего не слышу, только нагнусь ниже к самой парте и стараюсь услышать твое дыхание. Ловлю, каждое твое слово, вопрос. — И опять надолго замолкает, только продолжает всхлипывать.

— Для меня радость, если не ты мне пояснения даешь, а я могу тебе рассказать и объяснить все. И еще, я и фотографию свою тебе… — Потом она надолго замолкает. И уже не всхлипывает, молчит. Лицо решительно повернула ко мне.

— Ты, что совсем меня не замечаешь? Я, что не нравлюсь тебе?

Ну и вопросик? Да, что же это? Ну, что мне ей ответить, что сказать, а главное так, чтобы не обидеть, чтобы не оттолкнуть? Я же ведь совсем не собираюсь с ней. И тут же обжигаюсь от мысли, от пришедшего на ум этого, не понятного для меня представления, любви между девочками, женщинами. От реальности того, что я в шаге от этого меня бросило в пот. Нет! Не, хочу, не буду! И поэтому я вслух.

— Мне надо мальчика, мне надо его любить! С девочкой не хочу, вот. И потом, не обижайся, но я не хочу начать свою взрослую жизнь с этого. — Сказала и замолкаю на полу слове, так как не могу произнести и назвать этого слова о такой любви.

— А что? Что в этом плохого, что я сделала? Я ведь не грубо, я ведь от чистого сердца!

Смотрю на нее, вижу ее лицо и глаза, какие–то жалкие и встревоженные. Они такие, в них мольба и тоска какая–то. Отвернулась. Не могу видеть ее такой. И потом, что она хочет от меня? Набираюсь, смелости и спрашиваю.

— Что ты от меня хочешь, я даже не представляю? Что я должна делать?

Она тут же оживает и как мне показалось радостно.

— Ничего не делай, ничего не надо, просто скажи, покажи мне, дай только знак, что я для тебя что–то значу, что я больше чем подруга. Ты согласна?

— Согласна, с чем? Пожалуйста, не говори загадками. Я же тебе сказала, что я не опытная и не понимаю. Говори прямо, что ты хочешь?

Она молчит, а я, догадываясь, словно слышу, то, о чем она думает, как мне кажется, а так как догадываюсь об этом, то от нелепости осознания того, что это применительно ко мне, то я ей.

— Ты хочешь заниматься со мной этим?

Замолкаю на полуслове. Сама не знаю, как из меня это вырвалось. Вот же я дура! Зачем сказала про это? Думала видно и ляпнула. Ну и что дальше, что она ответит?

Она вскинулась при этом слове и тут же отвернулась и опять молчит.

Ну и пусть помолчит. И тут во мне просыпается Макитра, которая сразу же начинает меня теребить с вопросами.

А ты что же, не знаешь, что она ответит? Это после всего и ее поцелую? А почему это только ее? А твоего? Ты же ведь тоже ее целовала?

Нет, не целовала, а просто ответила!

А это одно и то же!

Нет не одно! Это разное. Я бы никогда такого первой не сделала, никогда! У меня вырвалось, я нечаянно.

Это как? Ну, знаешь, такого не бывает! Тоже придумала? Нечаянно и не хотела, а поцеловала! Детский лепет, между прочим, тебя об этом никто и не просил. Ну и что дальше? Она молчит, ты замолчала. Давай решай!

Что решать? Я уже все решила.

Нет, не решила! Если бы решила, то немедленно бы ушла! А ты стоишь и ждешь. Чего же ты ждешь, чтобы она и потом с тобой…

Катька отошла, повернулась и вышла на кухню.

Вот это да! Что же это значит? Ну, что, дождалась, Маркита! И что теперь делать? Что, что? Быстро на улицу и домой, пока она не опомнилась и на тебя не

набросилась!

Но я почему–то медлю, мне кажется, что она так не поступит со мной и поэтому, уже меньше волнуясь, иду следом. Выхожу, вижу, как она сразу же вскинулась и говорю.

— Ты должна мне дать гарантии, что меня не обидишь, и приставать не будешь! Я подумала и решила, что не буду становиться, ну этой, такой женщиной, которая с женщиной…

— И потом, если ты так поступишь со мной, то именно ты уйдешь из школы. Да, да! Я не шучу. Я же не буду тебе помогать, списывать ни кто–то тебе не даст, а я обижусь и все, все тетради закрою, и ты по неуспеваемости уйдешь. Вот и решай! Ну, что ты молчишь?

Что–то она уж очень быстро соглашается и обещает, просто клянется, что ко мне даже прикасаться не будет.

— Нет, этого как раз я и не просила. Я все хочу узнать и не понаслышке, а самой пробовать и оценивать. Но так, что если ты действительно сможешь, вести себя порядочно я… — И замолкаю, смотрю на ее реакцию.

Сама говорю, а даже не представляю, что произойдет дальше и как?

В голове такие мысли, что я в ужасе просто! И главное, не могу от них освободиться! А они безобразные лезут, почему–то и я стою и о таких глупостях раздумываю. Думаю. Наверное, так в коридоре и на кухне этого делать не надо. А как? Где это делать? Глянула на нее, а у самой кровь стучит в висках, просто клокочет.

Она смотрит на меня такими доверчивыми, радостными и благодарными глазами, что я невольно убеждаюсь, что она не только не будет что–то плохое делать со мной и что она осознала, что соглашаюсь на это из любопытства, а может из жалости, но и на руках понесет меня. Но куда? А согласна ли я? Поднимаю глаза. А ведь зря я так на нее смотрю!

Она вспыхивает, я вижу ее блестящие глаза, но она секунду колеблется, а потом, встает и, не дотрагиваясь, проходит мимо меня и уже из коридора зовет.

— Иди в комнату. — Сказала и тишина.

Вот тут–то я замешкалась и заколебалась. Я поняла, что я сейчас на перепутье. Если за ней, то наверняка в постель, а если уходить, то ничего не будет. И этого мне вдруг стало жаль. Жалко, что не почувствую больше ее рук, волшебных прикосновений и не почувствую ее губ. Как подумала об этом, то невольно облизнула свои губы. Облизнула и тут же сердце бешено заколотилось, и в голове запрыгали шальные мысли.

Разум кричит. Немедленно уходи! Поворачивайся и на улицу!

А она, Макитра. Вдруг тяжелая, тягучая, встала, словно колом и кричит.

Ты, что дура, иди и не бойся, она обещание выполнит, не обидит! Хоть попробуй, отказаться можешь и сразу же уйдешь. Держать никто не будет. Не бойся, смелее. С кем и когда ты еще сможешь попробовать так? Она же обещала и будет только с твоего согласия.

И тут происходит сущая нелепость.

Я неуверенно, осторожными шажками делаю два шага в ее сторону, а затем тут же пячусь, так же нелепо назад. Потом, мысли опять о ней, и меня захватывают ощущения испытанных с ней чувств и я снова шажками к ней. Но тут же, ужасаясь самой мысли о постели с ней и неведомых, страшных последствиях и я пячусь назад. И так дернулась пару раз, а потом замерла на месте и медленно сползаю спиной по стенке. Присела на корточки и вдруг как заплачу! Жалко себя стало, жуть! Не могу решиться на что–то и все тут. Но плачу беззвучно. Не хочу, чтобы она слышала.