Стенли Морган - Оле, Мальорка !

Я уже вовсю кивал.

— А в чем состоит работа гида?

— Она очень похожа на то, чем вы здесь занимаетесь. Разве что на воздухе вам придется бывать почаще — в саванне, например. Сафари у нас не с ружьями, а с фотоаппаратами. Там, конечно, порой жарковато, но зато всегда интересно. Кстати говоря, ваши клиенты там — люди побогаче, чем здесь, — а это, согласитесь, открывает дополнительные возможности. С ответом можете не спешить — все равно вы здесь пробудете до ноября. Вот… — он порылся в заднем кармане джинсов, вынул бумажник и вручил мне визитную карточку. Я прочитал: "Цент-Афр Тур" и ниже — лондонский адрес.

— Позвоните, если мое предложение заинтересует вас, — сказал Чаппел.

— Спасибо, я вам очень признателен.

— Вам не приходилось прежде бывать в Африке?

— Нет.

Он улыбнулся — с нежностью, как мне показалось.

— Африка вам понравится, я уверен.

— Послушай, Фрэнк, — перебил Гарри. — Не садись на своего конька, а то бедному парню придется провести тут целую неделю.

— Он прав, — расхохотался Чаппел. — Про Африку я могу рассказывать часами. Это моя любовь, Надеюсь, что вам посчастливится там побывать.

— Еще раз — спасибо.

Я упрятал визитку в карман и откланялся.

Я как раз приканчивал свою порцию жареного поросенка, к которой так и не прикасался за время беседы с Чаппелом, когда откуда-то припрыгал Патрик. Увидев меня, он расцвел, как будто избавился от непосильной ноши. Поприветствовав знакомых, он быстро отвел меня в сторону и зашептал:

— Где тебя черти носили? Я тебя просто обыскался.

— Ха! Это он меня обыскался! Когда я вышел из сортира, тебя и след простыл…

— Да, я отлучался на пару секунд, признаю.

— Волочился, небось, за какой-нибудь кралей?

Патрик потрясенно посмотрел на меня.

— Как ты догадался? Тебе кто-нибудь сказал?

Я презрительно махнул рукой.

— Слушай, а куда ты меня тащишь?

— Нужно поспешить, чтобы наших малышек… Нет, лучше помолчу — пусть это будет сюрприз.

Я застонал.

— О, нет, только не твои сюрпризы.

— Не волнуйся, Расс. И поверь — ты ещё меня на руках будешь носить за это.

Мы прошли в парадный вход, пересекли вестибюль и поднялись по мраморной лестнице; Патрик подгонял и понукал меня всю дорогу. Когда мы сломя голову неслись по коридору, мой друг вдруг возбужденно заговорил:

— Заходи первый, а потом, когда будете готовы, постучи в соседнюю дверь, и мы тут же к вам присоединимся.

— Патрик, что ты несешь, черт побери?

— Тсс, мы уже пришли.

Перед очередной дверью он вдруг замер, как вкопанный, оглянулся по сторонам и, убедившись, что горизонт чист, трижды постучал в дверь — два коротких, один длинный.

— Патрик…

— Тсс! Потом поблагодаришь меня.

Дверь внезапно приоткрылась дюйма на три, и показавшееся в проеме миловидное японское личико жизнерадостно улыбнулось Патрику.

— Привет, — сказала хорошенькая японка. А может — китаянка.

— Наконец-то! Я нашел его!

Девушка переместила овальные нефритовые глаза на меня, улыбнулась и кивнула Патрику.

— О'кей, он и вправду очень мил.

— Отлично. Давай, заскакивай, Расс, — шепнул Патрик, подталкивая меня в спину. — Желаю удачи! Я буду в соседней комнате. Не дрейфь, приятель!

— Патрик…

— Давай же, пошевеливайся!

Вообразите себе мое изумление, когда я обнаружил, что оказался в той самой волшебной бирюзово-золотой ванной, которой мы с друзьями любовались ещё несколько часов назад. За моей спиной щелкнул замок и я обернулся. Девушка смотрела на меня и улыбалась.

Она показалась мне настоящей живой куколкой. Ростом мне до подбородка, с крохотными ножками и черными, как смоль волосами, обрамлявшими прекрасное личико. Видя мое смущение, она развеселилась ещё больше. А кто бы на моем месте не смутился, если учесть, что из всей одежды на ней были лишь крохотный лифчик и абсолютно прозрачные белые трусики.

— Меня зовут Пах Вен, — представилась она, давясь от смеха.

— Пах? — тупо переспросил я, думая, что ослышался.

— Да, это мое настоящее имя.

— А я — Расс Тобин.

— Я знаю.

— Да?

— Патрик мне все про тебя рассказал.

— Как… когда вы с ним познакомились?

— В прошлом году. Мы работаем стюардессами в авикомпании "Трансуорлд". Я очень обрадовалась, увидев его здесь.

— Кто это "мы"?

— Моя подруга Сэлли и я. Она сейчас с Патриком, в соседней комнате. Они ждут нашего сигнала, чтобы войти…

Я проследил за её взглядом и посмотрел на ванну… извиняюсь — на бассейн. Он был наполовину заполнен голубой водой, от которой валил пар. На краю бассейна, на серебряных подносах разместилось множество экзотического вида бутылочек и пузырьков с лосьонами, кремами, солями и Бог знает чем еще. Рядом горделиво красовалась бутылка виски, окруженная четырьмя хрустальными стаканчиками.

Я повернулся к Пах. Она смотрела на меня и покатывалась со смеху.

— Ты имеешь в виду, что мы с тобой…

Она медленно кивнула, все ещё глядя на меня с некоторым изумлением, смешанным с некоторой серьезностью.

— Тебя никогда не купала японка? И не делала тебе массаж?

— Нет, — судорожно сглотнул я.

Она приблизилась ко мне вплотную и взялась за лацканы моего пиджака.

— Обещаю тебе, что ты получишь огромное удовольствие.

Стянув с меня пиджак, она принялась за рубашку.

— Хорошо, — проквакал я.

— Искупав тебя в горячей ванне, — а сначала я тебя тщательно вымою, я вытру тебя насухо, уложу на подушки и начну массировать… Сзади и спереди, сверху и снизу — и не только руками, но и ногами… — Говоря, она стащила с меня брюки… и трусы! — А к тому времени, как я закончу, — она сбросила лифчик, — ты станешь легче воздуха и крепче быка… — О, боже, она избавилась от трусиков! До чего она великолепна! — … и твоя сила для любви с женщиной удесятерится. Пойдем… в бассейн!

Я погрузился в горячую воду и сел; вода доставала мне до шеи. Пах взяла с подноса несколько пузырьков и вылила в воду какие-то удивительно благоухающие жидкости.

— Виски? — спросила она.

— Да… пожалуйста.

Она наполнила стаканы, добавила чуть-чуть содовой и присоединилась ко мне.

— Твое здоровье, — провозгласил я.

Пригубив свой стаканчик, Пах поставила его на край бассейна, взяла огромную пышную губку, пропитала её необыкновенно душистым мылом и, взбив целый холм ароматной пены, подступила ко мне.

— Встань, пожалуйста, — тихо попросила она. — Мы начинаем.

Домой я приполз в понедельник утром, в десять минут восьмого. Я почти уверен, что я — самый чистый парень в мире. И уж наверняка — самый усталый. Уф, ну и дела.