Джон Норман - Дикари Гора

— Мы должны быть совершенно покорными, полностью послушными и абсолютно привлекательными.

— Существуют ли какие-нибудь условия в этом?

— Нет, Господин. Нет никаких условий. Мы — рабыни.

— И Ты готова исполнять обязанности рабыни?

— Да, Господин, — ответила она, — я должна, Господин, потому что я — рабыня.

— Ответы — правильные, и надлежащие, рабыня, — отметил я.

— Спасибо, Господин.

— Я заберу твою девственность, — сказал я. — Ты понимаешь это?

— Да, Господин.

— Ты предпочла бы, лишиться девственности, в то время как Ты была свободной женщиной?

— Нет, Господин, лучше бесправной рабыней, по решению и желанию сильного и властного Господина.

Я держал открытую руку, над её левой грудью. Она выгнула спину, стараясь прижать изумительный, пышный контур своей порабощенной сладости к моей руке.

Я не двигал своей рукой. Она откинулась назад, со слезами в её глазах.

— Вы хорошо знаете, как унизить рабыню, Господин, — простонала она, и я улыбнулся. Тест оказался интересным.

— Как Ты думаешь, со временем, Ты станешь горячей рабыней? — спросил я.

— Горячей? — удивилась она.

— Да, чувственной, сексуально отзывчивой, беспомощно и неудержимо страстной собственностью своего Господина.

— Я не знаю, Господин. Что будет, если у меня не получится?

— Тогда, скорее всего, тебя убьют, — спокойно и бесстрастно сказал я.

Она в ужасе задрожала.

— Но Ты можешь не бояться, — успокоил её я. — В большинстве своём рабовладельцы терпеливы. Скорее всего, у тебя будет месяц или больше, за это время вполне можно развить соответствующие способности к быстрому возбуждению и связанным с ним выделениям, а также развить в себе склонность к спазмам страсти!

Она со страданием смотрела на меня.

— Но я не думаю, что тебе, в действительности стоит волноваться по этому поводу, — продолжал я. — Большинство девушек, при таких обстоятельствах, не встречают трудностей в их превращении их в страстных рабынь. Также, вся гореанская действительность способствует развитию страсти в рабыне. Например, она одета определенным способом, на ней надет ошейник, она подвергается наказаниям, её действиями командуют, она подвергается исследованиям и дрессировке, и так далее. Главное состоит в том, чтобы попытаться полностью удовлетворить твоего рабовладельца, в любое время и любыми способами. А кроме того, у тебя всегда будет возможность оценить степень развития твоих способностей, просто если твой Господин не будет ими доволен, то Ты будешь избита или выпорота.

— Я понимаю, — прошептала девушка.

— Я видел много девушек, таких же, как Ты, — сказал я. — Обычно они быстро развиваются в самых горячих из рабынь.

Она испуганно вздрогнула.

— И помни, это — прежде всего в твоих интересах стать горячей рабыней, и даже, самой горячей рабыней, которой Ты только можешь быть. Это сделает тебя более приятной для твоего владельца, и для тех, кому он, по своему капризу, тебя отправляет.

— Да, Господин.

— Воистину поражает в этом вопросе, — отметил я, — и что кажется самым восхитительным для меня, является то, девушки постепенно разогреваясь, начинают развиваться изнутри, пока она не превратится в рабыню, действительно нуждающуюся в рабстве. Вот тогда она, не только юридически и телесно окажется во власти мужчин, но это будет необходимо ей духовно.

— Сколько же рабства будет в такой женщине! — воскликнула девушка.

— Никто и не утверждает, что для гореанской рабыни предусмотрена легкая жизнь, — усмехнулся я.

— Как жалка, судьба такой девушки! Надеюсь, мужчины могли бы её пожалеть!

— Возможно, но только если она достаточно красива и хорошо их ублажает.

— Вы думаете, что я смогу развить в себе такую страсть? — испуганно, спросила она.

— Да, я даже не сомневаюсь в этом.

— Вы думаете, что тогда, это могло бы побудить мужчин, чтобы быть ко мне милосердными?

— Ты уже начинаешь ощущать то, чем Ты можешь стать, не так ли?

— Да, — прохныкала она.

— Это — хороший сигнал.

— Вы думаете, что, если я стану такой девушкой, то мой Господин, и другие мужчины могли бы оказать мне милосердие? — спросила она с надеждой.

— Возможно, — ответил я, — ведь Ты достаточно красива, и если сможешь быть достаточно приятной для них.

— Я попытаюсь, — прошептала она.

— Ты — рабыня, не так ли? — спросил я.

— Да, Господин.

— Я думаю что, к тебе будут относиться милосердно, по крайней мере, иногда, — заверил я. — Да Ты и сама, уже через несколько недель, узнаешь ответ на свой вопрос.

— Через несколько недель? — переспросила она удивлённо.

— Да, как только Ты окажешься на коленях в ногах мужчины, или на животе ползя к нему, чтобы облизать его ноги, упросить его хотя бы прикоснуться к тебе.

И вот теперь, я начал нежно ласкать её. И всего через несколько мгновений, что интересно, она уже застонала.

— Я — рабыня! — стонала она, смотря на звезды и луны в небе Гора.

— Теперь, Ты можешь просить меня взять тебя, — сообщил я ей.

— Я прошу Вас Господин, возьмите меня, — сказала она.

— Я буду нежен с тобой в этот раз, — пообещал я, — но Ты должна понимать, что тобой также будут пользоваться и по-другому, например, с презрением или пренебрежением, с безжалостностью или жестоким безразличием, или, возможно, с беспощадной властью.

— Да, Господин.

— А ещё, тебя научат служить в любом положении, которое Ваш владелец пожелает и в любой одежде, или без одежды вообще, на его усмотрение.

— Да, Господин.

— И ещё вполне вероятно, тебе придется служить обездвиженной, даже жестко обездвиженной, такими вещами как ремни, верёвки и цепи.

— Да, Господин, — сглотнув, сказала она.

— И иногда, даже, не смотря на то, что твоя спина и ноги все ещё будут гореть от ударов его плети.

— Да, Господин.

— Ты будешь учиться служить ему всегда, везде, так как он пожелает.

— Да, Господин.

— И со всем старанием.

— Да, да, Господин.

— Поскольку он — Господин, и Ты — Рабыня.

— Да, Господин.

— Поскольку Ты — ничто, и он — всё.

— Да, Господин, — прошептала девушка.

— Теперь готова быть вскрытой? — спросил я, пристально глядя ей в глаза.

— Да, Господин, — шёпотом ответила она.

Я смотрел вниз, в её широко открытые глаза.

— Вскройте меня, Господин. — Взмолилась она. — Вскройте меня, я прошу Вас, как рабыню, для удовольствий мужчин!

— Превосходно, — улыбнувшись, сказал я, и затем, она приглушённо вскрикнула. Я вскрыл её, неназванную рабыню, которая когда-то была дебютанткой, мисс Миллисент Обри-Уэллс, из Пенсильвании. Вскрыл, для удовольствий мужчин планеты Гор.