Земля воров (ЛП) - Халле Карина

Мне пришлось принимать несколько быстрых решений, поскольку я не планировал вытаскивать ее оттуда без сознания. К счастью, немного дальше в тоннеле стояла тележка, наполненная водой.

Тележка принадлежала ее соседям, пожилой паре, которые, услышав шум, вышли на порог своего дома. Они ничего не сказали и не сделали, когда я вылил воду, но, когда вышел из дома Эллестры с Бринлой, лежащей в тележке и укрытой кучей одеял, они заподозрили неладное. К счастью, Леми, похоже, понял, что я пытаюсь помочь, и лаял на соседей, чтобы они не подходили, пока я быстро увозил Бринлу.

Выбраться из Темного города было совсем другой историей. Я вернулся по нижним проходам, ориентируясь на инстинкт и предполагая, что товары должны постоянно перевозиться по тоннелям, а не по лестницам. Там было не так много охранников, но когда я все же сталкивался с ними, мне приходилось быстро их устранять, чтобы не рисковать быть обнаруженным. К счастью, я был достаточно предусмотрителен, чтобы подготовить шприц с дополнительным количеством наркотиков. Это означало, что мне не пришлось убивать больше людей, чем я уже убил тем утром. Не то чтобы я колебался в случае необходимости.

— Я полагаю, кто бы ни были эти убийцы, они достаточно хорошо знали внутреннее устройство Темного города, чтобы проникнуть в него, — говорю я Видару, снова встречаясь с напряженным взглядом брата.

— Думаешь, они знали, что ты был с ней? — спрашивает Штайнер. — Странное совпадение, что они напали в тот момент, когда вы вернулись.

— Несомненно, они знали, что Бринла возвращается, и ждали этого момента. У Далгарда повсюду шпионы. — Не могу сказать, следили ли они за мной — возможно, они бы послали больше людей, если бы знали.

Видар фыркает в ответ, и я пристально смотрю на него, пока он, кажется, не становится снова серьезным. Он прочищает горло.

— Значит, кто-то перехватил Мун…

— Невозможно. Мун бы мне сказала, — говорит Штайнер.

— Или, — продолжает Видар, не желая вступать в старый спор о том, действительно ли его ворона понимает его или способна лгать, — тетя Бринлы проявила неосторожность.

Я благодарен ему за то, что он не обвиняет во всем Эллестру, как он делал, когда мы только вернулись.

— Проявила неосторожность или доверилась не тому человеку, — поправляю я.

— Это одно и то же, — отвечает Видар.

— И что это значит? — спрашивает Солла, заправляя волосы за уши. — Мы в опасности?

— Мы всегда в опасности, — говорю я. — Просто у нас был один враг, о котором мы знали — Дом Далгард. Если они убили Эллестру, то для нас ничего не изменилось. Но если это была Черная гвардия, и мы теперь враги королевства Эсланд, то это может изменить кое-что.

— Все являются их врагами, — говорит Штайнер. — Они знают, как действуют синдикаты и чем они занимаются. Я бы не беспокоился о том, что Эсланд явится в Норланд и попытается что-то предпринять.

— Даже если они это сделают, мы будем готовы. У них ничего не выйдет, — сурово говорит Видар.

— Далгард и так уже наш враг, — говорю я, допивая пиво. Я ставлю кружку и смотрю на своих братьев и сестру с максимально серьезным выражением лица. — Я имею в виду, что это немного меняет наши планы. Если Черная гвардия Эсланда будет пристальнее следить за нами, нам придется внести коррективы.

Видар выпрямляется и смотрит на меня. Я еще не упоминал ничего подобного, а он, как я знаю, ненавидит сюрпризы.

— Какие коррективы?

— В плане, — говорю я.

— В каком плане? — спрашивает Солла.

— В плане похищения яйца бессмертия у Дочерей безмолвия.

Все замолкают. Солла выглядит озадаченной, Штайнер задумчивым, а в глазах Видара кусочки головоломки складываются в единое целое. Я рассказал им о том, что произошло с Эллестрой и убийцами в Темном городе. Я не рассказал им о своих разговорах с Эллестрой и о том, какие планы изначально строил в отношении Бринлы.

Я до сих пор не рассказал об этом и самой Бринле.

Вдруг все взрываются одновременно.

— Яйцо бессмертия? Ты же знаешь, что это миф, — насмешливо говорит Штайнер.

— Если ты ступишь на землю Эсланда, тебя убьют, — говорит Видар, поднимая брови.

— Что такое яйцо бессмертия? — спрашивает Солла.

Наверное, лучший человек не стал бы радоваться тому, что знает то, чего не знают его родные. Но я не такой.

Я улыбаюсь, наслаждаясь их замешательством и своей тайной в течение долгого момента, прежде чем рассказать им все, что я знаю. Хотя яйцо — новость для Соллы, оно уже некоторое время интересовало Штайнера, прежде чем он объявил его просто легендой, а Видар и мой отец были первыми, кто обратил на него мое внимание, также предположив, что оно существует.

Но я пошел дальше. Если оно существует, это навсегда изменит судьбу нашей семьи и синдикатов. А если оно попадет в плохие руки, то…

— Тетя Бринлы не знала наверняка о его существовании, — говорит Штайнер, когда я заканчиваю, его глаза возбужденные, но настороженные.

— Только то, что говорили другие, — говорю я. — Так что я бы поспорил, что никто ничего не знает. Вот почему это рискованно. Но что не является риском?

Я также готов поспорить, что Далгард хотел использовать Бринлу именно для этого. Он обратил на нее внимание из-за ее прошлого, его планы не отличались от моих. Но я также знаю, что в Бринле действительно есть что-то особенное, и ее тетя собиралась это подтвердить перед тем печальным поворотом событий. Однако я не собираюсь говорить об этом своим братьям и сестре. По крайней мере, пока не смогу обсудить это с Бринлой.

— Ну, очевидно, Бринла хочет отомстить монастырю, — говорит Солла.

— Да, хочет, — осторожно отвечаю я.

Видар смотрит на меня, а потом качает головой.

— Черт возьми, Андор. Она же не знает, правда?

— Я был немного занят.

Солла ахает.

— Она здесь уже месяц, — подчеркивает Видар, тыкая пальцем в узоры на столе.

— Я хотел убедиться, что это правда, прежде чем втягивать ее в это.

— Тебе нужно сказать ей об этом в ближайшее время, — говорит Штайнер. — Иначе она почувствует себя еще более преданной.

— Еще более? — повторяю я, поднимаясь на ноги. — Я ее не предавал.

— Ты накачал ее наркотиками, — говорит он. — Ты доставил ее на корабль против ее воли и бросил тело ее тети. Ты должен была хотя бы забрать тело с собой. Ты достаточно силен, чтобы справиться с ними обеими.

Вина пронзает меня.

— Я не подумал, — тихо признаю я, снова опускаясь на место. — Все, о чем я мог думать, — это вытащить Бринлу оттуда. Она была моим приоритетом, а не ее тетя.

— Это может быть одной из причин, по которой она не выходит из своей комнаты, — бормочет Солла.

— Или, может быть, она горюет, — резко говорю я.

— Тебе нужно показать ее Сэю Белаку, — говорит Видар. — Пусть она примет немного смолы и погрузится в видения. Это единственный способ, которым она сможет выплеснуть свое горе.

— Может, ей не нужно выплескивать свое горе, — говорю я, раздраженный его предложением, как будто горе — это то, что можно использовать. — Может, ей просто нужно справляться с ним, проживая день за днем.

— У нас нет времени справляться с ним день за днем, — сурово говорит Видар. — Ты сам сказал — если Черная гвардия стоит за убийством Эллестры, то они будут выслеживать тебя. Возможно, они не знают о твоих планах украсть яйцо, но они будут ждать, когда ты ступишь на их землю. — Он делает паузу. — Поэтому я пойду с тобой.

Я сопротивляюсь. Последнее, чего я хочу и в чем нуждаюсь, — это помощь моего брата.

— Ты не пойдешь, — говорю я, хотя мой протест ничтожен.

— Назови мне одну причину, — говорит он с терпеливым выражением лица.

Я смотрю на Соллу и Штайнера, но они, похоже, ждут ответа, как и он.

Потому что это мое дело, хочу я сказать. Я единственный, кто может это сделать, и не могу рисковать, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Вместо этого я говорю:

— Ты нужен здесь. А это не имеет к тебе никакого отношения.