П. Козак - Страсть

Он провел рукой по моей шее и волосам, а затем сказал:

— Но всему есть предел. Это для меня не игра, Пэш. И я не позволю ему играть со мной.

— А как же Гвен? Она моя лучшая подруга, и к тому же она без ума от Стива. Все это начинает походить на кровосмешение!

— Я не хочу, чтобы твои отношения с подругой испортились. Нет ничего хорошего в том, что я пытаюсь противостоять Стиву. Я знаю, что не должен был бы впутывать тебя в это, но я хочу, милая, чтобы ты знала: все, что ты скажешь Гвен о нас, может и, вероятнее всего, будет использовано против меня.

— Иван, Гвен очень интересуется твоей персоной. Она знает, что я неравнодушна к тебе, и задает множество вопросов, от ответов на которые я тщательно уклоняюсь. Может, стоит сказать им обоим, что ты предложил мне перебраться к тебе осенью?

— Я должен подумать над этим. Скажи мне вот что…

— Что?

— Гвен сказала бы тебе, если бы Стив просил ее задавать тебе вопросы обо мне?

— Думаю, да. Гвен, конечно, немного ветрена, но всегда говорит правду.

— Если она начнет выспрашивать у тебя о нас, будь начеку. За дверью может подслушивать Стив, ты можешь спросить ее, так ли это. Тогда думай, что отвечать. Так пойдет?

— Блестяще, доктор Козак. Я буду следовать вашим указаниям.

— Как насчет того, чтобы пойти со мной принять душ? Думаю, ванная уже успела проветриться.

— Ты хочешь, чтобы мы приняли душ вместе?

— Подумай об окружающей среде, мы должны экономить воду и все такое.

— И, конечно, ты думаешь только о том, чтобы принять душ, и ни о чем больше?

— Может, и так. Я проголодался. Что у нас на завтрак?

— Если нам повезет, мы будем есть колбасу!

Он усмехнулся, взял меня за руку и потянул в ванную.

В ванной мы намылили друг друга. Пэш уделила особое внимание моему члену. Поглаживая мое мужское достоинство мыльной рукой, она приговаривала:

— Бог мой, Иван, ты самый красивый мужчина, какого я когда-либо встречала.

Она отыскала в мокрых спутанных волосах мой сосок и облизала его.

Я прижал ее голову к своей груди, и мы оба оказались под струей теплой воды.

— Пэш, я хочу взять тебя сзади, повернись.

Я стоял у нее за спиной. Одной рукой я взял ее грудь, вода гладила ее тело вместе со мной. Другая моя рука скользнула между ее ног, и я стал ласкать ее промежность.

Было невероятно сладостно ощущать прикосновение ее гладких и скользких ягодиц. Я продолжал ласкать ее. Вода падала на нас, словно смывая все, что нас окружало. Мы растворились друг в друге. Она двигалась медленно и плавно, охваченная гипнозом животной страсти. И я двигался вместе с ней, мы оба жадно ловили ощущения, которые дарили друг другу.

Когда ее накрыло волной оргазма, она воскликнула со стоном:

— О да, Иван, мой Ваня!

Я крепко прижал ее к себе. Если бы это было возможно, я бы полностью поглотил ее, так сильно было мое желание сделать ее частью меня самого.

Я продолжал входить в нее сзади, чувствуя приближение оргазма.

— Иван, пожалуйста, позволь мне отсосать у тебя еще раз.

— О Боже, да, сделай это!

Я оперся на стену, чтобы не потерять равновесие. Она повернулась и опустилась на колени. И снова я почувствовал, как ее сладкие губы коснулись моего члена. Я мог только мечтать о том, чтобы женщина просила разрешения отсосать у меня. И снова она выпила все до последней капли.

Мы вытерлись. Пэш надела халат, а я обернул вокруг бедер свое любимое полотенце. Мне нужно было достать бритвенные принадлежности, чтобы привести себя в порядок. Она наблюдала, как я намылил лицо и взял в руку опасную бритву. Она подошла ближе к умывальнику, чтобы получше ее рассмотреть.

— Выглядит, как смертоносное оружие. Ты не пользуешься обычной бритвой?

— Так меня научили. Мой отец показал мне, как бриться такой бритвой. Он привез несколько таких бритв с родины. Он рассказывал, что сам учился бриться ножом, так в старину делали казаки.

Я начал бриться, стараясь не испортить форму бородки.

— Когда отец умер, его лезвия и ремень, о который он их правил, перешли ко мне.

Я продолжал бриться, чувствуя на себе ее любопытный взгляд.

— Ты что, никогда не видела, как бреются мужчины?

— Так, как это делаешь ты, — нет. Ты можешь ею порезаться?

— Это случается не чаще, чем у тех, кто пользуется современными бритвами. Вообще-то я пробовал так бриться, но жутко порезался и очень скоро вернулся к привычному для меня способу.

Я сполоснул лезвие и достал кожаный ремень.

— Я покажу тебе, как правят бритву. Ну-ка, держи один конец.

Она взялась за один конец ремня, а я стал водить лезвием вверх и вниз по его поверхности.

— Полезная штука, прекрасно затачивает лезвие.

Я принялся за вторую сторону лица.

— Знаешь, отец не раз прохаживался этим ремнем по моей заднице. Поверь мне, такого и врагу не пожелаешь.

— Не могу даже представить, что ты мог натворить, чтобы заслужить порку!

— Ну, я вовсе не такой ангел, каким ты меня представляешь.

— Это точно.

— Однажды он наказал меня за сквернословие в его адрес. А как-то раз за то, что я «одолжил» велосипед у соседа. Мне пришлось вернуть его и попросить прощения. Когда мы пришли домой, он преподал мне незабываемый урок о вреде воровства.

Я перевел взгляд на Пэш, которая молча слушала мои воспоминания о детстве.

— Почему, черт возьми, это происходит? Я ни с кем так не говорил о своей семье. Мне потребовались годы, чтобы побороть свой стыд.

— Мне нравится слушать про твою семью. Но почему ты стыдился их?

— Мои родители были иммигрантами, они не могли отказаться от того способа жизни, к которому привыкли на своей родине. Я не мог привести домой друзей, потому что дома мы говорили только по-украински.

— Если бы они были живы, я бы очень хотела познакомиться с ними.

Я вытер лицо и достал из сумки чистую рубашку.

— Забавно. А я хотел бы познакомить с ними тебя. Думаю, ты бы им понравилась.

— Похоже, твоя мама уже знакома со мной.

Пэш наблюдала за тем, как я надеваю рубашку.

— Мне тоже нужно одеться. И я жутко хочу есть.

Она пошла в спальню за одеждой. Я собрал свои вещи и отправился за ней. Я наблюдал за тем, как она перебирает вещи в шкафу.

Пэш остановилась на розовой кофточке с округлым вырезом, а затем взяла свежие трусики в ящике с нижним бельем. Она заметила, что я наблюдаю за ней.

— Ты что, никогда не видел, как женщина одевается?

— Я миллион раз видел, как одеваются женщины, но ни одна из них не интересовала меня так, как ты.

Она надела трусики под халатом и только после этого отбросила его на стул. Когда она надела кофточку, я заметил два маленьких сердечка на левом плече, наложенные друг на друга, они доставали до груди. Я подошел и аккуратно провел пальцем по контуру.