Восторг гаргульи (ЛП) - Лукас Наоми


Восторг гаргульи (ЛП) читать книгу онлайн
Веками я страдал.
Окаменевший и молчаливый, и все потому, что мне не удалось разрушить то, для чего я был создан.
Но сейчас, спустя столько времени… Есть женщина.
Та, кто, кажется, всегда рядом со мной.
День за днем.
Ночь за ночью.
Она разговаривает со мной. Трогает меня. Рассказывает мне все. Она делится историями о мире, который я больше не знаю. Она ‒ отсрочка от моего наказания. Сладкое удовольствие. Она освобождает меня от моего одиночества.
Но когда я восстаю, мой противник пользуется этой возможностью, и она оказывается между нами.
Он хочет ее, только чтобы насолить мне.
Она не его.
И я сделаю все, чтобы защитить то, что МОЕ.
Я моргаю, все еще всматриваясь в его лицо.
‒ Конечно, все в порядке. Я вернула тебя. Это самое главное.
‒ Будут случаи, когда меня вызовут.
Я киваю.
‒ Это нормально. Все в порядке, пока ты здесь. Ты не мог бы сделать мне одолжение?
Зуриэль проводит рукой по моим волосам.
‒ Что угодно.
‒ Если тебя вызовут, сначала скажи мне. Не исчезай от меня. Я не думаю, что смогу это вынести. Я сильно скучала по тебе.
Меня не волнует, если я покажусь нуждающейся. Я нуждаюсь. Я не могу потерять его снова.
Я не потеряю его снова.
Он обхватывает мое лицо и прислоняет свой лоб к моему.
‒ Я поделюсь всем с тобой, моя Саммер. И ты всегда сможешь почувствовать меня.
Его рука скользит вниз, затем вверх по моему свитеру, касаясь отметены на моем животе.
Она становится теплой от его прикосновения, и у меня перехватывает дыхание.
‒ До конца времен мы связаны, ‒ грохочет он.
‒ Это почти похоже на брак.
Зуриэль утыкается носом в мою щеку и волосы.
‒ Это больше, чем брак. То, что мы разделяем, навсегда и навечно.
Его слова поселяются в моей душе. Я испытываю идею вечности, едва способную постичь такую вещь, и никогда я не была более уверенной, спокойной и довольной. Мне больше никогда не придется беспокоиться о том, что я потеряю его. Он мой. Весь мой.
«Навсегда».
Мы обнимаем друг друга и замолкаем, пока в моей голове кружатся мысли: о вещах, которые я хочу ему показать, о приключениях, которыми мы поделимся, о людях, с которыми я не могу дождаться познакомить его. В этом мире так много всего, чего он никогда не испытывал. Кино, музыка, книги.
У него никогда ничего из этого не было, и я могу предложить все это.
Обхватив его руками, я сжимаю.
Он обнимает меня так же надежно.
‒ Надеюсь, тебе понравилась эта новая форма, ‒ в его голосе чувствуется тонкая неуверенная дрожь.
‒ Я люблю все в тебе. Ты всегда мне нравился и всегда был красив. В любой форме.
Зуриэль выгибает бровь.
‒ Да?
Я указываю на угол, где он стоял много лет.
‒ Задолго до того, как ты проснулся, я разговаривала с тобой, рассказывая тебе все. Пугающие существа могут быть очень горячими. Ты скоро поймешь. Мы, люди, сложные.
Я смеюсь.
Его челюсть напрягается, он все еще сомневается во мне.
‒ Я тебя люблю.
Я прижимаюсь губами к его, проводя губами вперед и назад.
‒ Я должна была сказать тебе, что я чувствую, давным-давно. Я никогда не пропущу ни одного дня, чтобы не сказать тебе этого. Я тебя люблю. Я люблю тебя, Зуриэль.
‒ Я тоже тебя люблю, милая Саммер.
Я колеблюсь, затем дышу свободно. Он не отреагировал на свое имя. Эдрайол действительно ушел.
‒ Я больше не могу призывать тебя, не так ли? ‒ спрашиваю я, озорно улыбаясь.
Уголок его губ поднимается вверх.
‒ Нет, если только я этого не захочу.
‒ Зуриэль, Зуриэль, Зуриэль, ‒ снова и снова шепчу я его имя, запоминая его форму на губах, не обремененную внешними силами и страхом.
Наши эмоции переплетаются, пока воздух не наполняется обожанием. Я прижимаюсь к его груди, слушая, как бьется его сердце, пока он обнимает меня. Мы устойчивы в этой нашей новой реальности.
Нас прерывает топот маленьких кошачьих ног.
Джинни вбегает в комнату. Она мяукает, вертясь между нашими ногами.
‒ И вас приветствую, мисс Женевьева, ‒ говорит Зуриэль, отпуская меня, и мы опускаемся на ее уровень.
‒ Извините за вмешательство, ‒ объявляет Хопкинс, следуя за ней. ‒ Я пытался ее удержать. Она не любит, когда ей говорят, что делать, вот так-то.
Он носит свою трость с изумрудными шипами. Хотя он не нуждается в ней для поддержки, это его любимый аксессуар при управлении музеем. Он утверждает, что это помогает его имиджу. А его музей ‒ это имидж.
Я моргаю, пораженная его внезапным появлением. Мой гнев исчезает, и я не могу злиться теперь, когда Зуриэль рядом со мной, потому что Зуриэль рядом со мной. Дар Хопкинса превзошел все мои ожидания.
Он подходит к Зуриэлю, протягивая ему руку.
‒ Приятно наконец встретиться с вами.
Зуриэль отвечает на рукопожатие.
‒ Взаимно.
‒ И как мне вас называть?
‒ С Зуриэлем все в порядке.
‒ Очень хорошо.
Хопкинс ухмыляется, отступает назад и кладет руку на трость.
‒ Ну, теперь, когда вы оба здесь, нам нужно открыть музей.
Я смотрю на Зуриэля.
‒ А пока, господин Зуриэль, если вам понадобится жилье, вы можете остановиться у меня. У меня есть дополнительная спальня, и, хотя она переполнена хламом, я верю, что мы сможем сделать ее пригодной, по крайней мере, пока вы не обустроитесь.
Мои пальцы ног покалывает, воспринимая все это. Это ошеломляет, и я все еще шатаюсь.
‒ Спасибо. Мне понадобится время, чтобы принять решение, ‒ отвечает Зуриэль.
‒ Конечно, не торопитесь. А теперь, если вы меня извините.
Он кивает на часы и расправляет плечи, направляясь к входной двери.
‒ Пришло время открыть дверь.
Снаружи толпятся посетители, ожидающие открытия музея, и, пока шторы были закрыты, я не осознавала, что кто-то ждет.
Удивленно, я открываю ближайшие шторы, отодвигая их в сторону, чтобы свет заливал комнату. Прошло много времени с тех пор, как это пространство освещалось естественным светом, и я завязываю шторы, пока Хопкинс приветствует первых дневных туристов.
Осторожно Зуриэль приближается к окну.
Широко раскрыв глаза, он кладет руку на стекло, а на улице кружат толстые снежинки. Они сверкают, когда солнце пробивается сквозь облака. Губы Зуриэля растянуты в улыбке. Это невинно, наполнено удивлением и заставляет меня улыбаться.
Я подхожу к нему и наклоняюсь в его сторону.
‒ Мне так много не терпится показать тебе.
‒ Не могу дождаться, когда мне покажут.
Он выпрямляется, обнимает меня за плечо и прижимает к себе. Мы приветствуем первых клиентов этого дня.
Вместе.
Готовые ко всему, что может встать на нашем пути.
Эпилог
Обет
Зуриэль
Сидя на пассажирском сиденье машины Саммер, я изучаю проносящийся мимо пейзаж. Мы выехали из Элмстича четыре часа назад, на рассвете, чтобы поехать в место под названием Вашингтон, округ Колумбия, а точнее, в Смитсоновский музей американского искусства на свадебную церемонию подруги Саммер.
Стиснув зубы, мой желудок скручивается.
‒ Мы почти приехали. Осталось всего два часа, ‒ шепчет Саммер, пытаясь меня успокоить.
«Два часа». Подняв коричневый бумажный пакет, я дышу в него.
‒ Надо было лететь ночью, ‒ хриплю я. ‒ Мы могли бы приехать раньше.
‒ Ага, когда рак на горе свистнет, ‒ бормочет она. ‒ Ты не сможешь нести меня. И наш багаж. И свадебный подарок Эллы. Выпей еще Драмамина.
Она указывает на полиэтиленовый пакет у моих ног.
Я шарю по нему и нахожу лекарство.
‒ Прямо здесь, на упаковке, написано, что мне сегодня нельзя принимать еще одну дозу.
Закрывая глаза, мой желудок снова переворачивается. Я слабо стону. Автомобили ‒ моя слабость. Меня никогда так не укачивало. До сегодняшнего дня я не выезжал из Элмстича на машине, и в тот момент, когда Саммер выехала на дорогу, называемую «межштатной автомагистралью», для меня все было кончено.
‒ С тобой все будет хорошо. Очевидно, что для такого большого человека, как ты, двух недостаточно.
‒ Я бы предпочел сражаться с демонами.
‒ Ты ведешь себя как ребенок, ‒ тихо смеется она. ‒ Прими лекарство и постарайся вздремнуть. Я буду продолжать посылать тебе хорошую энергетику.
«Энергетика». Современное жаргонное слово, которое точно объясняет нашу связь. Я высыпаю таблетку и бросаю ее обратно, одновременно наклоняясь к сидению. Прижимая к груди пушистую подушку, я пытаюсь расслабиться. Саммер дарит мне хорошую энергетику, хотя также сосредоточена на дороге, как и должна быть.