Калейдоскоп моего сердца (ЛП) - Контрерас Клэр

— Я освободился больше часа назад, — говорит он, лаская мои соски большим пальцем.

— И ты остался?

— Я хотел подождать тебя.

— Серьезно? —спрашиваю я, задыхаясь, когда его рот опускается и он берет мой сосок.

— Мхмм, — отвечает он моей коже.

— А потом ты сидел и смотрел на меня через всю комнату?

 — Он не твой тип, — говорит он, облизывая мой второй сосок.

— Что? — Яяхватаю его за голову, чтобы остановить его движения, и он смотрит на меня.

— Тот парень, с которым ты обедала. Он не в твоем вкусе.

Я не могу не улыбаться.

— Ты думаешь, я была на свидании с парнем в столовой больницы, в которой ты работаешь?

Он издает длинный вдох, все еще держа мою грудь.

— А как бы ты это назвала?

Я смеюсь, покачивая головой, приподняв подбородок, чтобы он снова посмотрел на меня.

— Называть это свиданием было бы смешно. Тебя бы беспокоило, если бы это было так?

— Я держался, чтобы не засмеяться оттого, как он пожимает плечами и смотрит в сторону.

— Ты хочешь сказать, что привел меня сюда, потому что ревновал?

Его глаза мерцают.

— Я не буду ревновать.

— Так, если я скажу тебе, что парень, с которым ты меня видел, пригласил меня на свидание, настоящее — за пределами больницы, ты не будешь возражать?

— Он позвал? — рычит он.

— Будет ли это иметь значение?

— Да.

— Почему? — спрашиваю я, пробегая обеими руками по его волосам. Он закрывает глаза при движении.

— Потому что. — Он ластится от моих прикосновений. — Потому что…

— Угу?

Он открыл глаза.

— Потому что я хочу, чтобы это был я. Я хочу быть тем парнем, который постоянно забирает твое время.

— Так будь этим парнем, — отвечаю я.

— Я буду, — говорит он, приблизившись, чтобы поцеловать меня. — Я буду.

— Хорошо, — отвечаю я, прижимаясь к нему в ответ, желая остаться так навсегда. От реальности, что я не могу так делать каждый раз, мне больно. Как будто он чувствует, что от меня исходит беспокойство, он отдаляется и касается моей щеки ладонью.

— Это просто собеседование, Элли, — шепчет он, глядя на меня. Я делаю глубокий вдох и закрываю глаза. Однако это не просто собеседование. Это смена жизни. Жизнь коротка, напоминаю себе. Посмотри, что случилось с Уайтом. Я не заставлю Оливера чувствовать себя плохо из-за любви ко мне. Я не могу быть той девушкой, которая требует отказаться от своей мечты в обмен на мое счастье. Когда я успокоилась, я открываю глаза.

— Я знаю. Иди надери задницу на собеседовании, Бин. Делай что нужно.

Я протягиваю руку и целую его в щеку. Он снова хватает меня, но я останавливаю его.

— Позвони мне, когда вернешься.

Каким-то образом я отворачиваюсь от его больших зеленых глаз, от тех больших, теплых рук, и от чувства комфорта, которое он мне приносит. Я выхожу из комнаты и больницы, не оглядываясь назад.

Глава 32

Сидя на одном из стульев на лужайке моих родителей, я бью большой кусок стекла и режу себе палец. Я начинаю ругаться и сосу крошечный порез на кончике пальца. Со мной такого не случалось…некоторое время.

— Сегодня нужно отпраздновать, — говорит мама, садясь рядом со мной с двумя бокалами лимонада в руках.

— Да, — говорю я, протягивая руку к стакану.

— Ты счастлива, что наконец-то продала дом?

 Я вздыхаю, отодвигаю коробку на коленях в сторону и закидываю ноги на стул.

— Счастлива, освобождена, немного взволнована.

— Не огорчена, — заявляет она. Я смотрю на нее и вижу, как она улыбается мне.

— Не огорчена, — отвечаю я, и я рада, что это правда. Может быть, это связано с тем, что я живу с Виктором уже целую вечность. Может быть я наконец-то приняла это, но часть меня всегда будет думать о потере Уайта, но я пережила это и нашла способ двигаться дальше.

— И ты продала картину Уайта, которую так любишь. Ты делаешь много больших шагов. Я горжусь тобой, — говорит она с улыбкой.

— Спасибо. Я тоже, — отвечаю я небольшим смехом.

— Но ты будешь заниматься галереей? — снова спрашивает мама, что больше похоже на заявление, чем на вопрос.

 Я хмурюсь от ее слов.

— Конечно.

— Если тебе нужна помощь в открытии чего-то нового, мы с удовольствием поможем тебе, ты же знаешь?

Я молчу какое-то время. В галерее столько воспоминаний, сколько в доме, но каким-то образом я разделяю их по-разному. Когда мы были там вместе, я была в своей студии, а Уайт был в своей. Мы не делили пространство, как делили нашу спальню.

— Спасибо, но пока я в порядке. Я подумаю, когда договор аренды закончится.

— Когда это произойдет?

— В конце месяца, — фыркаю я.

Моя мать качает головой.

 — Ты хорошо умеешь тянуть, — отвечает она с небольшим смехом. — Тут много стекла. Сколько сердец было разбито на этот раз?

Мои родители шутят над моими сердцами. Они даже не знают, как они появились, но они думают, что они красивы и поддерживают меня в том, чтобы я делала их. Первые люди, которые купили сердца, были группой разозленных пожилых женщин без свиданий на День Святого Валентина. Они говорили: «Кому вообще нужен мужчина?». На следующий год все трое были замужем. Однако последняя часть обычно игнорируется в разговоре о разбитых сердцах, потому что все предпочитают пересказывать более печальную история, которая заключалась в том, что они были разведенными, которым надоело ходить на плохие свидания.

Я улыбаюсь.

— Я рада сообщить, что эти сердца для свадебной вечеринки.

— Серьезно?

— Очень. Парень, который руководит отделением, отвечающим за художественную программу в больнице, купил одно для своей невесты, и она решила, что хочет одно для каждой из своих горничных.

— Это очень мило. У нее должно быть много денег, — комментирует она. Когда звучит голос отца, мы обе оборачиваемся на звуки его голоса, кричащего, что люди начали приходить на барбекю.

— Я уберу это, — говорю я, вставая и потягиваясь.

— Я здесь, — кричит Мия, заходя во двор. Впервые за пару дней я чувствую что-то, кроме стресса.

— Помоги мне с этим, пожалуйста, — кричу я, когда забираю одну из коробок. Она подходит ко мне и берет другую коробку.

— Они такие красивые, — говорит она, когда мы шли к дому. Мы положили их в гостиной у входной двери, оставаясь там, когда пришла ее мама. Разговор продолжился о сердцах, фотографиях Мии и мальчиках. Все одно и то же каждый раз, когда мои родители устраивают барбекю. Те же разговоры… те же люди… это никогда не устареет. Когда я была с Уайтом, я пропустила целую массу таких дней, потому что, он не очень любил на них приходить. Он сказал, что все заставляют его чувствовать себя чужаком, и мне было больно, что он так думает, поэтому я тоже не приходила. Я не жалею об этом, хотя я скучала все время. Моя семья это понимала. Они знали, если бы они были на моем месте, они бы поступили также.

Приехал Виктор с какой-то девушкой, которую я никогда раньше не видела, на буксире с ее подругой.

— Это Мэделин и ее подруга Эмма, — говорит он в качестве приветствия. — Мэделин - сестра Бобби.

Мы с Мией переглядываемся, а затем смотрим на Виктора, прежде чем приветствуем Мэделин и Эмму, которые выглядят как мои младшие сестры. Моя первая мысль  интересно, что Оливер думает обо всем этом. Мы мало говорили с тех пор, как он уехал на собеседование на прошлой неделе. Однажды ночью было несколько текстовых сообщений и телефонный звонок, когда он позвонил, «желая услышать мой голос», но ничего о том, что между нами. К счастью, я была достаточно занята, так что эти мысли посещали меня только ночью.

— Дженсен подъезжает, — говорит Вик после того, как девочки ушли. Он любит давать Мии информацию о статусе его друга. По крайней мере, он не настолько невежественен, чтобы позволить ему топтаться здесь и застать ее врасплох.

— Я думала, что он уехал на работу, — говорит Мия, ее голос тише, чем это было несколько мгновений назад.