Джоди Эллен Малпас - Одна обещанная ночь (ЛП)

– Хочешь взять какие-нибудь вещи?

– Нет, – отвечаю быстро, не желая больше тянуть время.

Он не спорит, осторожно открывая входную дверь и подталкивая меня наружу. Миллер открывает дверцу своей машины и усаживает меня на сиденье, быстро захлопывая дверь и обходя машину спереди. Заведя двигатель, он спокойно отъезжает от обочины, а я смотрю на свой дом и вижу, как дергаются шторы. Могу только представить, о чем сейчас разговаривают Нан с Джорджем; эта мысль обрывается, когда из динамиков доносится композиция «Наслаждайся тишиной» в исполнении Depeche Mode, от которой я хмурюсь, вспомнив эти же слова, когда их он говорил.

– Ты была невероятно дерзкой во время обеда, Ливи.

Поворачиваюсь к нему лицом. Дерзкой?

– Это ты зажимал меня на кухне, – напоминаю ему.

– Я просто составлял планы на вечер.

– Я план?

– Нет, ты неизбежный результат, – он продолжает смотреть на дорогу с безразличным выражением лица. Он хоть понимает, что говорит?

– Так говоришь, как будто я десерт, – моя челюсть стиснута так же, как и мои кулаки. Желание от этих слов рассеивается в мгновение ока. Я, может, и нарушала все свои правила в последние несколько недель, но я никогда не была и не буду десертом. – Я бы хотела, чтобы ты отвез меня домой.

Он резко берет влево, от чего я хватаюсь за дверцу, и мы неожиданно съезжаем в переулок, проезжая мимо многочисленных магазинчиков по обеим сторонам. Здесь темно, жутко и безлюдно.

– Ты мой неизбежный результат, Ливи. Ничей больше, – резко затормозив, он отстегивает сначала свой ремень безопасности, затем мой, и быстро перетаскивает меня к себе на колени.

– Что ты творишь? – спрашиваю, шокированная, переулок заставляет меня содрогаться, продолжая захватывать слух так же, как Миллер захватывает всеми моими чувствами.

Глаза.

Нос.

Прикосновения.

А вскоре и вкус.

Его сиденье теперь отодвинуто назад, давая мужчине больше пространства для того, чтобы поднять до талии подол моего платья.

– Я делаю то, о чем ты меня умоляла на протяжении обеда.

– Я не умоляла, – голос переходит в резкий шепот. Я не признаюсь.

– Ливи, ты, несомненно, умоляла. Приподнимись, – командует он, сжимая мои бедра и поддерживая.

Я не позволяю себе сопротивляться, упираясь коленям и поднимаясь:

– Я думала, ты подождешь, пока я не окажусь в твоей постели.

– Я бы так и сделал, если бы ты меня не дразнила и не мучила весь последний час. Это все, что я могу сейчас взять, – из ниоткуда появляется презерватив, Миллер берет его в зубы, после чего наклоняется и стаскивает брюки. – Понимаю, насколько это дешево, но я не могу больше ждать. – Освобождает из брюк свой член, твердый и готовый, быстро разрывает зубами пакетик и раскатывает презерватив.

Не могу справиться с дыханием. Руками упираюсь в спинку сиденья по обе стороны от его головы, и я невероятно восхищена, наблюдая за тем, как он натягивает презерватив на себя. Жар собирается внизу живота, спускаясь к промежности, и я мысленно подстегиваю Миллера, желая, чтобы он поторопился. Я теряю контроль, и мое нетерпение очевидно еще больше, когда я смотрю на мужчину передо мной и нахожу затуманенный взгляд синих глаз и влажные приоткрытые губы.

Отодвинув в сторону мои хлопковые трусики, он направляет себя к моему входу, касаясь внутренней стороны бедер, от чего я делаю резкий вдох.

– Опускайся медленно, – шепчет он, перемещая одну руку мне на бок.

Стараясь бороться с искушением, я медленно, дюйм за дюймом, опускаюсь, позволяя воздуху вырываться из легких через рот, запрокинув голову, впиваясь пальцами в кожаное сиденье за его головой.

– Миллер!

– Боже милостивый! – рычит он, его бедра дрожат. – Никогда в жизни не чувствовал ничего подобного. Оставайся на месте.

Полностью опускаюсь на него. Чувствую головку его члена глубоко внутри и дрожу как лист. Бесконтрольно дрожу. Мое тело ожило, отчаянно желая двигаться и разжечь еще большее удовольствие.

– Двигайся, – моя голова падает, находя откинутую на спинку сиденья голову Миллера, его глаза опущены и смотрят на наши бедра. Его волосы в беспорядке, влажная масса прядей, так и зовет меня дотронуться. Что я и делаю. Погружаю пальцы в его локоны и играю с ними, поглаживая и потягивая. – Прошу, двигайся.

– Я сделаю все, что захочешь, Ливи, – он сжимает мои бедра и входит глубоко, вырывая из меня низкий, соблазнительный стон. – Боже, этот твой чертовский звук.

– Не могу сдержаться.

– Я и не хочу, чтобы ты сдерживалась, – говорит он, уверенно двигаясь, заставляя меня стонать еще сильнее. – Я мог бы слушать такую тебя до конца своих дней.

Я лихорадочный комок желания. Он даже любовью занимается размеренно, каждый выход, покачивание бедрами или рывок вперед – идеально выполненное движение, совершенно заводит меня. Мне никогда не будет достаточно.

– Миллер, – я задыхаюсь, делая короткие, неконтролируемые вдохи через рот.

– Скажи мне, чего ты хочешь, – он приподнимает меня и снова медленно опускает, глаза зажмурены. – Скажи, как ты меня хочешь, Ливи.

Мне все равно. Каждый раз, когда бы он ни боготворил меня, – идеально идеальный. Он не может ошибиться.

– Хочу все, – выдыхаю я, подразумевая гораздо больше, чем просто движения. Хочу чувствовать это всю жизнь, и я не уверена, что другой мужчина сможет сделать для меня такое. – Поцелуй меня, – умоляю, и он проводит рукой по моей спине и притягивает к себе, двигая бедрами, уверенно врезается. Я теряю рассудок. Руками перебираю его волосы, коленями прижимаясь к его талии.

Он поднимает взгляд, его рука находит заветное место на задней стороне шеи, и я тянусь к нему медленно, осторожно, без спешки и нетерпения. Не знаю, как он это делает.

– Ты выбиваешь меня из колеи, Оливия Тейлор, – шепчет он, ласково заявляя права на мои губы. – Ты заставляешь меня ставить под вопрос все, что мне казалось точным.

Хочу согласиться, потому что чувствую то же самое, но мой рот слишком занят, наслаждаясь вниманием его мягких, трепетных губ. Хотя я замечаю для себя, что его слова могут быть хорошим знаком. Возможно, он не захочет отпускать меня после истечения нашего времени. Надеюсь, что не захочет, потому что я снова сдалась ему, несмотря на здравый смысл. Но отказать Миллеру Харту, кажется, не входит в список подвластных мне вещей…или я просто не стану этого делать.

– Чувствуешь это, Ливи? – спрашивает он в перерывах между чувственными, ласковыми движениями своего языка. – Разве это не что-то особенное?