Заложник зла (ЛП) - Дарк Рэйвен

Расположенное в стороне от дороги на небольшой парковке, раскинувшееся одноэтажное кафе выглядит почти неуместно, единственный признак жилья на пустынном участке пустыни. Мы слишком далеко, чтобы увидеть, закрыто ли оно, но я вижу, что стоянка пуста.

И все же я не собираюсь рисковать. Мы выезжаем на дорогу, направляясь к кафе, и я осматриваю местность в поисках признаков жизни. Я никого не вижу на территории, и в поле зрения нет никаких транспортных средств.

Немного дальше от этого места есть табличка с надписью: «Скоро откроется — под новым руководством».

Мы проходим мимо входа в кафе. Над дверью висит баннер, на котором написано то же самое, что и на вывеске. Я не вижу никакого света внутри.

Затем, когда мы проходим мимо дальней стороны здания, я замечаю отблеск черного металлического сайдинга.

Задняя часть фургона выглядывает из-за здания. Зверь внутри меня встрепенулся, насторожившись.

Рэт поднимает свой телефон, показывая мне экран. Маленькая красная точка мигает. Он указывает на кафе, кивая головой.

Сигнал Эммы, и он исходит изнутри.

Зверь задыхается. Благодарность Рэту переполняет мою грудь. Спасибо, блядь, за яйцеголовых. Мне придется купить ему следующую игру Мстителя.

Не желая предупреждать Эмму и ее водителя о нашем присутствии, я сигналю двум другим, чтобы они продолжали двигаться на запад. Парень, вероятно, просто обычный Джо, который понятия не имеет, как справиться с тремя вооруженными байкерами, но в этих краях никогда не знаешь, и я не хочу давать своей Дикой Кошке шанс снова убежать.

В нескольких минутах к западу от кафе мы паркуем байки за скалами и возвращаемся пешком. У кафе есть забор, который проходит вдоль западной стороны и сзади, предназначенный для защиты от хищников. Мы перепрыгиваем через забор, и я низко опускаюсь сбоку от этого места. Рэт и Страйкер следуют за мной.

Снаружи никого нет, но я достаю пистолет, взвожу курок, сжимаю его между ладонями, направленными вниз, и сигнализирую двум другим, чтобы они оставались у меня за спиной, на всякий случай.

Мы крадемся сзади. Банки с краской и фанера сложены у задней стены, часть стены выкрашена в белый цвет, остальная часть выцветшая, потрескавшаяся коричневая.

Может быть, водитель — один из новых владельцев, и он направлялся сюда, чтобы поработать на месте. Если это так, то там может быть больше людей, или еще больше придет позже. Я бросаю на Страйкера и Рэта взгляд, предупреждающий быть осторожным, и они кивают.

Задняя дверь открыта, открывая шаткую старую сетчатую дверь, которая закрыта. Слабый, желтоватый свет пробивается из задней комнаты. Я ничего не слышу с того места, где мы находимся.

Используя фургон в качестве укрытия, мы медленно продвигаемся вперед и прячемся за ним, пока не видим, что впереди чисто. Страйкер смотрит в боковые окна и сигнализирует, что в машине никого нет. Затем, низко пригнувшись, мы пробираемся к задней двери кафе, занимая позицию рядом с ней, вне поля зрения для кого-либо внутри здания.

Я машу двум другим, чтобы они оставались позади меня и прислушивались к голосам внутри.

— …должно быть, я делала это уже давно, — раздается голос Эммы, — я не могу поверить, что тебе удалось увести нас из того места так, чтобы никто не увидел.

Уважение, почти благоговейный трепет в ее голосе безошибочно угадываются. От этого звука у меня скрипят зубы.

Если и есть ответ от парня с ней, я его не слышу.

— Я неделями пыталась сбежать от этих грязных Бандитов, — добавляет она.

— Какого хрена? — шипит Страйкер.

— Ух ты, — выдыхает Рэт, когда я смотрю на них.

Ее слова пронзили мое сердце, острые, как лезвие. Похоже, она взволнована. Ненависть к моему клубу, к единственной настоящей семье, которую я, когда, либо знал, чистая ненависть ко мне, сочится из ее голоса.

Зверь внутри меня рычит от ярости. Она не будет петь такую счастливую мелодию, когда я закончу с ней.

Глава 4

Мужчина с татуировкой кобры

Эмма

Мы едем, кажется, целую вечность, прежде чем фургон наконец резко останавливается.

В конце концов фургон перестал поворачивать или трястись так сильно, что дорога выровнялась. Движение автомобиля и тепло заднего отсека начали нагонять на меня сонливость. Моя голова наклонилась вперед, но, когда фургон останавливается, я вскидываю голову. Передняя дверь фургона открывается, затем с глухим стуком закрывается. Вся усталость исчезает от прилива адреналина.

Рядом с фургоном раздаются шаги, как будто они удаляются. Я слышу глухой стук открывающейся двери, затем скрип чего-то, похожего на сетчатую дверь. Шаги, снова шуршат рядом с фургоном, двигающиеся к задней части машины. Мои мышцы напрягаются, дыхание учащается, я выдыхаю через тряпку, которая все еще у меня во рту, и прислушиваюсь.

Задние двери автомобиля распахиваются.

— Проснись и пой, — говорит мой похититель фальшиво веселым тоном. На нем та же черная маска, которая заглушает его грубый голос. Он запрыгивает в кузов и, пригнувшись, подходит ко мне.

Оставив повязанную вокруг моей головы тряпку на месте и держа меня с кляпом во рту, он расстегивает наручники на моих запястьях.

Как только мои руки освобождаются, я замахиваюсь руками на его лицо так сильно, как только могу. Он хватает их сразу и загибает мои руки назад в запястьях. Боль пронзает мои руки, и я издаю приглушенный крик. В его движениях чувствуется скорость и мастерство тренированного бойца, такого, каким я видела Дикона Хармона раз или два.

Ладно, не очень хорошая идея пытаться сбежать от этого парня без плана, который не предполагает борьбы с ним. Он отпускает мои руки, достает из-за спины пистолет, взводит его и приставляет дуло к моему лбу.

Ужас разрывает меня на части. Я замираю, кивая головой в знак сотрудничества.

— В следующий раз, когда мне придется это сделать, он выстрелит, — хрипит он.

Еще один отрывистый кивок.

Он засовывает пистолет за пояс брюк и защелкивает наручники на моих запястьях. Затем, помимо всего прочего, он снимает с меня обувь и носки и отбрасывает их в сторону.

Мысль о том, что он оставит мои ноги голыми, и ужас от того, что он может с ними сделать, вызывают у меня панику. Я пытаюсь пнуть его, не задумываясь. Невозможно точно прицелиться со связанными лодыжками, и он легко уклоняется от удара, кряхтя от удивления.

Как будто понимая, что он не может приблизиться к моим ногам, он хватает меня за запястье и боком выходит из фургона, таща меня за собой. Он вытаскивает меня головой вперед так сильно, что со связанными лодыжками я падаю на землю на спину.

Я кричу, агрессия усиливает мой страх. Он не ставит меня на ноги и не дает мне шанса увидеть, куда он меня привез. Вместо этого тащит меня за запястья назад по выжженному твердому песку.

— Я должен был догадаться, что с тобой будут проблемы, если у него к тебе что-то есть, — ворчит он. — Он всегда питал слабость к упрямым девушкам.

Спайдер. Он говорит о Спайдере. Я слышала, как Спайдер говорил, как сильно ему нравится мой огонь. Этот парень, должно быть, один из Ублюдков Сатаны. Я слышу, что это звучит как презрение к тому, о ком он говорит.

Мое окружение расплывается в тумане, когда он тащит меня по белым плиткам в тускло освещенный задний холл. Он тащит меня в большую комнату с белыми стенами, мимо металлического островка, как на кухне ресторана. В задней части комнаты, в нескольких футах от входа в коридор, он толкает меня к стальной поверхности, двери, потому что она дребезжит, когда я ударяюсь о нее спиной.

Моя и без того раскалывающаяся голова ударяется о сталь, заставляя боль там вспыхивать. Я стону.

Он садится на корточки и достает пистолет, приставляя его мне к подбородку. — Мудрый совет. — Он приближает свое лицо достаточно близко к моему, чтобы я могла видеть тонкие волокна его маски. От запаха затхлого дыма и пороха, исходящего от него, у меня дергается нос. — У меня есть приказ сохранить тебя в целости и сохранности, но, если ты усложнишь мне задачу, я без проблем убью тебя. Понимаешь?