Алекс и Ангелина Змаевы - Несушка

- Ну-у-у... про это ничего не сказано. Наверное, можно. А тебе так легче будет?

- Да. Давай уже правую.

"Шурш, по счастью, вполне обучаем" - думала Алиса, рассматривая свои груди. Левую, с кольцевым синяком и мелкими ссадинами, и правую - без следов повреждений, но с возбужденно торчащим соском. "А левая болеть будет. Надеюсь, недолго."

- Теперь все? - Алиса подняла глаза на стоящего над ней Шурша.

- Нет. Теперь внутренний - полчаса.

- Это как?

- Ноги разведи и свесь с гамака в стороны.

- А... Ай! - хобот вошел Алисе между ног, - порвешь!

- Не порву. Яйцо толще, чем мой хобот, но у несушек ничего не рвется. Лежи спокойно.

- Не-ет! Там же все сухо!

- А как должно быть?

- Должно быть влажно. Говорят, тогда не так больно.

- И что делать?

- Делать... Ты можешь набрать в хобот моей слюны?

- Могу. Много?

- Ну, чтобы там смазать и в меня влить немножко.

- Могу. Изо рта брать?

- Ага. Не сильно тяни толь...

Губы к губам. То есть к хоботу. "Вот и поцеловались", мелькнула мысль. И кажется, дополнительная смазка уже не так уж нужна, но пусть будет.

На сей раз хобот легко скользнул внутрь и начал двигаться, отчего у Алисы все поплыло перед глазами и по телу разлилось приятное тепло. Зажмурившись, она раскинула ноги так широко, как только смогла, а руками вцепилась в лапы Шурша. Но однообразное движение продолжалось недолго. Войдя на полную глубину, хобот стал прижиматься то к одной, то к другой стенке, мелко дрожать, потряхивая внутренности.

- Вау-у-у... - заголосила Алиса, отключаясь от внешнего мира.

Через некоторое время, придя в себя, она тихо спросила:

- И часто так?

- Два раза в день, утром и вечером.

- М-м-м...

- Ты помнишь о нашем договоре? Не будешь пытаться сбегать? А то многие несушки после первого массажа...

- Нет. Теперь я точно не буду сбегать,..

Все-таки у него очень необычная несушка, кажется, в ее голосе Шуршу послышалась радость.

- … я теперь буду спать.

Алиса заворочалась в гамаке, устраиваясь поудобнее, а Шурш бесшумно отошел в другой конец зала.

Волна судорог накатила, когда Алиса собиралась пожарче разжечь костер. Не то чтобы в пещере было очень холодно, однако последние несколько часов она отчего-то зябла. Возникла даже мысль - выбраться на улицу и погреться под теплым солнышком начинающегося бабьего лета, но плотное яйцо внутри живота уже существенно изменило фигуру и не позволяло так легко прыгать по скалам, как еще месяц назад. И вот теперь эти судороги. Что-то неладно.

- Шурш!

- Да, что случилось?

- Что-то неладно. Морозит и трясет всю.

- Ну-ка... - он прикоснулся к ее животу. - Похоже, кладка началась.

Шурш подхватил свою несушку и перетащил на участок пещерного зала, где пол застелен слоями мягкой паутины, одновременно другой парой лап развязывая пояс халата.

- Я так с-совсем замерзну.

- Не замерзнешь, здесь тепло. Становись на корточки и держись за мои лапы. Вот так...

Он склонил над ней свою голову и высвобожденный хобот скользнул вниз, прижавшись к животу Алисы чуть ниже пупка, ощупывая и прислушиваясь к волнам мышечных сокращений.

- Да, кладка. Терпи.

Алиса закрыла глаза и прикусила губу, а через некоторое время прижалась к лапе Шурша лбом, не желая смотреть на то, что происходит внизу.

- Все уже, все... успокойся.

Тяжелый вздох смешался со всхлипом. У ее ног впитывалась в пол лужица крови, гораздо меньше, чем она ожидала. А рядом лежал предмет, не слишком-то напоминающий яйцо. Скорее, гигантскую кожистую грушу с хвостиком в виде пуповины, или литровую флягу из тыквы.

- Мне надо бежать и как можно быстрее отнести яйцо в старое гнездо, хозяйке. Дальше она сама о нем позаботится. Надо ли сперва что-нибудь сделать для тебя? Отнести в гамак?

- Бежать? Ну да, понятно... В гамак не надо, отнеси вниз к теплому источнику.

Сидя на камне, нагретом водой источника, она осторожно смывала кровь со своих ног. Вот и снесено первое яйцо. Кажется, внутри образовалась пустота, но, прижав руку к животу, можно нащупать небольшое уплотнение - там еще семь зародышей и скоро начнет расти следующий из них.

Алиса стояла на скалах над водопадом, наблюдая радугу над переплетением водяных струй. Ниже в заводи покачивались поплавки поставленной ею сетки. Шелестела молодая листва на деревьях, пахли цветы начала лета. Все так же, как и два года назад, когда все начиналось. Вчера вечером Шурш унес в старое гнездо последнее, восьмое яйцо. Эта кладка уже не составила для нее большой проблемы и она утром смогла выбраться сюда, на свое любимое место. Только полные молоком груди доставляли беспокойство. Скорей бы вернулся Шурш и забрал то, что ему предназначено.

А ведь она свою часть договора выполнила. Выполнит ли он свою? Или теперь использованную несушку можно и съесть? Есть надежда, что она уже сегодня будет свободна.

Свободна, вот только... что дальше? Куда она пойдет? И как? По счастью, у нее осталась в мешке смена одежды, хотя на груди она не сойдется. Да и на бедрах, возможно, тоже.

Шурш возник на скале совершенно неслышно, и она заметила только тень за спиной. Арахнид за эти два года вырос раза в полтора, брюшко изменило форму и на нем появились поперечные полоски, а на кончике - игла. Алиса подошла к нему и, присев на согнутую в колене переднюю лапу, раздвинула полы халата, освободив грудь. Сосок тут же был втянут отверстием хобота и она закрыла глаза, сосредоточившись на ощущениях.

- Благодарю, ты очень вкусная. Видишь, как я вырос? Но ты ведь не должна больше кормить меня. Договор выполнен и, если хочешь, я прямо сейчас отнесу тебя к краю леса, где когда-то ты попала в мою сеть.

- Отнесешь к краю леса. Но... я не знаю, что буду делать потом.

- Как что? Уйдешь в свое гнездо.

- Моего гнезда нет. Все умерли.

- Вот как. Значит, то, что я тебя поймал, помешало тебе возродить твое гнездо. Сожалею.

- О чем ты?

- Как о чем? Ты же была молодая хозяйка человеческого гнезда. И могла отложить человеческие яйца...

- У нас не яйца, у нас дети.

- Неважно. Было бы новое гнездо. А теперь не можешь - наше семя вычистило у тебя в животе все лишнее и теперь человеческих яиц у тебя не будет.

- Не знала. Но может так даже проще. Если Кайл меня поймает, наследника королевской крови ему не видать.

- Ты не расстроена? Но я все-таки сожалею. Я рассказал о нашем договоре хозяйке гнезда. Она очень заинтересовалась. Велела передать, что все яйца очень хорошо выношены и у тебя есть право на просьбу. Если мы что-то можем для тебя сделать.

- Знаешь, Шурш. Я поняла, что не хочу сейчас уходить. Не знаю - куда и зачем.

- Хочешь пожить у меня? Это можно, если недолго. Долго - опасно, ко мне может прийти кто-то другой из наших. Несушку они не тронут - чувствуют яйца по запаху, но у тебя запах скоро поменяется и они будут чувствовать тебя как добычу. И даже если хозяйка гнезда запретит, могут не удержаться.