Папина дочка (СИ) - Салах Алайна

А Каролина задаёт вопросы и сама же на них отвечает, и попутно пытается снять с меня бремя вины, если что-то не будет получаться.

До офиса, где меня с порога начнут драть на куски, остаётся пара-тройка минут езды, так что с ответом медлить не стоит.

«Доброе утро. Да, я уже час как в городе…»

Допечатать сообщение не удаётся из-за очередного входящего. Я принимаю звонок, мысленно говоря себе не забыть ответить Каролине. Разговор с Эриком занимает несколько минут и заканчивается аккурат в дверях офиса.

Я подношу экран к глазам и боковым зрением отмечаю, что мне уже машет Татьяна, весь вид которой говорит, что нам есть что обсудить.

«… встреча в силе», — печатаю я и сразу же жму «отправить». Получилось не слишком развернуто, но лучше так, чем вовсе не ответить, отвлекшись на череду неотложных разговоров. Тем более, что в обед мы всё равно увидимся.

Скорость десятиминутной речи Татьяны обратно пропорциональна количеству часов моего сна. Мне нужен кофе, и срочно. Каролина права: трудоголикам тоже требуется отдых. Сегодня уеду из офиса пораньше. По крайней мере, постараюсь.

— Итого, — резюмирует Таня. — Все топовые бизнес-медиа опубликовали дайджест форума. Мы в каждом из них упоминаемся, причём в положительном ключе. Это значит, что у нас отличное окно, чтобы закрепить имидж «номер один» по жилой недвижимости. Предлагаю в течение недели дать серию экспертных комментариев от твоего имени — по рынку, по трендам, по инвестициям в регион.

— Делай. Образцы скинь по готовности. До вечера постараюсь посмотреть.

— Дайте угадаю, шеф? — Таня с подозрением щурится. — До дома вы вчера не сразу добрались?

Я качаю головой.

— Встречался с Веденским.

— Не жалеете вы себя, — вздыхает она, пародируя голос комика из известной телепередачи. — Возьмите внеочередной отпуск, что ли. Если хотите и дальше тридцатилетним фору давать.

— Возьму выходной через пару дней, — с усмешкой обещаю я. — А пока попроси Лизу кофе сделать, ладно? Двойной.

Таня, по-солдатски шаркнув ногой, уходит, но хоть сколько-нибудь побыть в тишине мне не удаётся, потому что следом раздаётся звонок по внутреннему.

— Доброе утро, Александр Вадимович, — звучит бодрый голос Марка. — Можно к вам зайти?

Я тру глаза. Никогда не требовал называть себя по имени-отчеству, но он упрямо продолжает это делать, объясняя офисной дистанцией.

— Конечно. Заходи.

Несколько глотков обжигающего доппио помогают собраться с мыслями перед встречей с сыном. Насколько это вообще возможно в нашей ситуации. Вина перед Марком — ещё одна причина моего дерьмового сна даже после трёх бокалов бароло.

У меня не было намерения переходить дорогу единственному сыну. Даже не так. Быть помехой его личной жизни в моём понимании — недопустимый сюрреализм. Я держал его на руках, когда он был младенцем, лично отвозил в детский сад и присутствовал на школьной линейке, и разумеется, не допускал мысли о том, что нас когда-то увлечёт одна и та же женщина.

Очевидно, не зря говорят, что происходящее не всегда зависит от нас. Я честно сопротивлялся тому, что чувствую к Каролине: этой неконтролируемой тяге, которая с каждой нашей встречей приобретала всё более тяжеловесные формы, восхищению ей как личностью, желанию всякий раз оборачиваться ей вслед и потребности сделать что-то, что заставит её улыбаться.

И с большой вероятностью устоял бы, если бы не тот инцидент с гидроциклом. После нашего разговора на яхте я видел, что она уязвлена и разочарована, и понимал, что это скорее всего финальная точка всему, что гипотетически могло бы быть между нами.

Только я знаю, как было сложно не пойти за ней и не наговорить лишнего в успокоение, но я и тогда сдержался.

Но всё, что случилось позже, не поддавалось контролю. Когда она ушла под воду и я не мог её найти — внутри меня что-то сломалось. Это было абсолютно так.

Столько всего промелькнуло в голове за секунды: что всего этого кошмара бы не случилось, если бы я был честнее, и что если Каролина не выплывет — я не смогу полноценно жить. Все причины, по которым я дистанцировался от неё, вмиг потеряли значение. Угроза смерти — отличная лакмусовая бумажка, помогающая за секунду сделать выбор между «да» или «нет».

Назад время уже не отмотать. Поэтому придётся взять ответственность за происходящее и иметь дело с тем, что есть.

— Александр Вадимович, можно? — голова Марка показывается в дверном проёме. Строгая белая рубашка и очки делают его старше, но мальчишеский блеск в глазах остаётся неизменным.

Я киваю на кресло. — Входи. Кофе будешь?

— Не-а. — За закрытой дверью он позволяет себе расслабиться и по-свойски плюхается в кресло. — Ты как вчера? Нормально доехал?

— Нормально, но поздно. Что-то срочное?

— Да нет. Просто в аэропорту мы толком поговорить не успели, а я по тебе соскучился.

— Неделя всего прошла.

— Мне в этот раз показалось дольше. Может быть, потому что не было ни тебя, ни Каролины.

Мои пальцы машинально сжимают подлокотники. Услышать её имя от Марка так быстро я не был готов.

— Ясно.

— Как она, кстати? Ты доволен сотрудничеством?

— Вполне, — сдержанно отвечаю я, стараясь не выдать нарастающий внутренний раздрай.

— Выглядишь так, как будто не очень.

— С чего ты взял?

— Односложно отвечаешь. Мне-то можешь сказать. Я в любом случае не стану ей передавать.

— Нет, я просто в своих мыслях. А так всё прошло отлично. Каролина сделала всё в лучшем виде. Разворот говорит сам за себя.

На лице сына появляется улыбка радости и облегчения, тогда как я чувствую ровно обратное.

Иметь дело с тем, что есть, оказывается в разы сложнее, когда он сидит прямо передо мной. Человек, интересы которого я всегда ставил превыше всего. Единственный, кого я любил и люблю безусловно с момента, как впервые взял его на руки.

В ту ночь я был над собой не властен, но это никак не умаляет того, что сейчас внутри меня творится полный пиздец.

— О, тогда супер. А то я уже занервничал. Я просто знаю, как Каролина готовилась. Тогда передам ей, что ты всем доволен.

— Встречаетесь сегодня? — помедлив, переспрашиваю я.

— Да, думаю, вечером сходим в кино и в ресторан. И ещё… — лицо Марка становится серьёзным. — Ты не против, если в выходные мы приедем к тебе? Типа на семейный ужин?

Сколько сложных переговоров было в моей жизни — не сосчитать.

С европейцами, когда на кону стояли сотни миллионов, и каждый абзац договора перепроверяли с юристами. С китайцами, где любое опрометчивое слово могло перечеркнуть месяцы подготовки. С местными чиновниками, для которых фраза «надо обсудить» означала три совершенно разных варианта развития событий — от банального отката до полной блокировки проекта.

Но сегодняшний разговор с Марком — вне конкуренции. Потому что главная ставка здесь — доверие. Доверие моего единственного сына, которое мне отчаянно не хочется потерять.

— Я не против, — мне приходится прилагать усилия, чтобы говорить. Челюсть будто одеревенела. — Если хотите, то, конечно, приезжайте.

56

Каролина

Припарковавшись возле входа в «Маэстро», я выхожу из машины и оценивающе оглядываю себя в боковом стекле. Сердце колотится торопливо и напряжённо, несмотря на то, что нашей с Александром встречей я грезила с самого утра.

Не знаю, откуда взялось это тревожное чувство, но оно множится с каждой секундой. Возможно, причина заключается в ответе Александра на моё сообщение. Уж слишком оно короткое и сухое.

После упоминания имени Александра Руднева хостес проводит меня в глубину зала и предлагает войти в закрытый кабинет, о наличии которого я даже не подозревала. Там за столом уже сидит Александр.

— ВИП-зона? — при виде него, невероятно красивого в свитере цвета горького шоколада, сомнения и тревога мигом улетучиваются, уступая место радости и благоговению. — Я хожу сюда уже два года, но понятия не имела, что такая здесь имеется.