Жена хозяина трущоб (СИ) - Семенова Лика

— Ну? До утра я никуда не тороплюсь. К себе пойдешь, когда дашь ответ. Думаю, я имею право знать причину.

Софи какое-то время колебалась, и вся эта борьба тут же отражалась на ее лице. Наконец, она выпустила из рук мятый фартук, подняла голову. Выпрямилась, будто собралась воевать.

— Это все неправильно, сэр. Вы водите простую горничную в ресторан… Это… — она покачала головой, — неправильно. Я знаю свое место.

Я сам не понял, почему ее слова так взбесили. Словно внутри что-то лопнуло с оглушительным свистом.

— Что значит «неправильно», Софи? В чем эта неправильность? Находиться в обществе того, кто приятен? Это неправильно?

Она вся сжалась, снова опустила голову и схватила фартук:

— Не надо, сэр. Пожалуйста. И простите, если я расценила этот жест… — она замялась. — Простите, если я придумала себе лишнего. Я…

— … ты придумала правильно, Софи. Тебе не за что извиняться. Все так и есть. Ты мне нравишься. Очень нравишься.

Она даже вздрогнула, разом побледнела. Молчала, прятала глаза, глядя себе под ноги.

— Я тебе неприятен?

Я сам считал этот вопрос глупым — все было написано на ее лице. Я много раз замечал, как она смотрела на меня. И был счастлив от этой малости, как школьник. Соврет или нет?

Она выпалила так поспешно, будто панически испугалась:

— Конечно, нет, сэр! Нет!

— Тогда что не так? То, что ты горничная? Можешь перестать быть ею прямо сейчас, если дело только в этом. Ты сама прекрасно знаешь, что это лишь маскарад.

Софи снова покачала головой:

— Совсем не в этом, сэр…

— Тогда в чем?

Она опять молчала, наконец, подняла голову:

— В этом доме часто говорят о вашей невесте, мисс Алисии. И мадам Гертруда о ней говорила. Все знают, что у вас скоро свадьба. И я знаю. Я низкого происхождения, мистер Сальвар, но я девушка честная. Я не хочу поступать подло по отношению к вашей невесте.

Я молчал, хотя губы сами собой кривились в злую усмешку. Я прекрасно понимал, как все это будет выглядеть со стороны. Как бы я не пытался объяснить. Как в дрянных романах, где герои клятвенно обещают бросить ради глупенькой возлюбленной жену или невесту. И никогда этого не делают, само собой. Но ведь сейчас это было абсолютной правдой. У нас с Алисией не было будущего. Если бы она так хотела выйти за меня — настояла бы на свадьбе давным-давно. Но она и сейчас никуда не спешила. Мы даже не съезжались, потому что на самом деле никто из нас этого не хотел. Во мне говорило лишь равнодушие, а в ней — эгоизм. Ее вполне устраивал статус моей вечной невесты. Но я больше не хотел оставаться равнодушным.

— Никакой свадьбы не будет. Она даже не обсуждалась. Нас связывают лишь деньги и желание родителей. Мы с Алисией никогда не были настоящей парой. И не будем. Я уже принял решение.

Софи покачала головой:

— Сэр, вы не должны мне ничего объяснять.

— А если я люблю тебя, Софи? Я хочу, чтобы ты поняла меня.

Она как-то странно улыбнулась, снова покачала головой:

— Нет, мистер Сальвар. Вы преувеличиваете. Но, даже если и так, ведь я вас не люблю. А это, наверное, тоже имеет значение. Доброй ночи, сэр.

Она вышла и прикрыла за собой дверь.

Глава 60

Не помню, как вернулась к себе. Единственное, о чем я думала тогда — не разрыдаться. И там… у него, сама не понимаю, как удержалась. Я юркнула в спасительное нутро своей комнаты, навалилась всем весом на дверь, будто ждала, что ее вот-вот начнут выламывать. Лицо уже было мокрым от слез. И совсем не осталось сил. Я прислонилась к двери спиной, съехала на пол. Меня будто парализовало.

Почему все так?

Неужели Сальвар сказал, что любит меня? Неужели он сказал правду? Я бы полжизни отдала за эти слова. Но…

Почему все так? Господи! Господи!

Если бы я, хотя бы, ни о чем не знала… Если бы он обманул меня… Как же я хотела быть обманутой! Даже если бы потом было очень больно. Пусть совсем недолго, но я могла бы быть счастливой. А сейчас… Своим воспитанием тетка Марикита буквально изуродовала меня. Я должна была стать тихой, неконфликтной, благочестивой. Чтобы ничем не осложнять жизнь своему мужу. Меня заставляли читать Писание, ходить в церковь, исповедоваться в ничтожных грехах. Но набожной я так и не стала. Вероятно потому, что тетка и сама ни во что не верила.

Я проревела полночи. Лицо болело, будто было все в синяках, глаза опухли. Перед тем, как попытаться уснуть, я долго умывалась ледяной водой. Не хочу, чтобы утром увидели меня зареванной. Я уже знала — сплетни расползутся со скоростью света. И, тем более, не хочу, чтобы меня такой увидел Сальвар. Я сказала, что не люблю его — он должен думать только так. Это самое правильное.

Не люблю.

Я не видела его, наверное, целую неделю. А, может, и больше. Совсем не видела. Ни по утрам, ни вечером. Говорили, что Сальвар стал возвращаться очень поздно, чуть ли не в полночь. А мне казалось, что он старался проводить меньше времени дома из-за меня. Я не могла уйти сама, поэтому он избегал меня… в собственном доме. И от этой мысли мне было очень неловко. Я должна уйти отсюда, как можно скорее. Но прошло столько времени, а он совсем ничего не говорил о документах. Может, ничего не получилось, а Сальвар не знал, как сказать мне об этом? Или… после тех моих слов решил больше мне не помогать? Тогда что мне делать? В какой-то момент даже мелькнула шальная мысль, что было бы лучше вернуться в Кампанилу. Расставить все по местам — и будь, что будет. Я буду очень несчастна, но меня станут заботить уже совсем другие страхи…

Нет, конечно, все это глупости. Чтобы вернуться по собственной воле в Кампанилу, надо лишиться разума. Но оставлять все вот так тоже было неправильно. В груди зудело. Меня буквально ломало от желания собрать вещи и уйти. Да какие вещи! Ведь здесь не было ничего моего. Большая часть вещей, которые купил Сальвар, так и лежала аккуратно в шкафу. В «родных» пакетах, с этикетками. Мне некуда было в этом ходить. И необыкновенный серый костюм так и висел на вешалке. Тетка Марикита сказала бы: «Муха не сидела». Наверное, все это еще можно будет вернуть в магазин…

Нет, никакого запрета на прогулки не было. В нерабочее время я могла ходить, куда захочу. Но я всегда боялась встретить Марко или его людей. Тогда, из-за Леоноры, я выходила из дома первый и единственный раз. Но и тогда умудрилась вляпаться. Теперь к страху увидеть Марко прибавился еще один — снова столкнуться с Алисией. И эта встреча казалась еще невыносимее. Как теперь смотреть ей в глаза?

Я не винила Сальвара за ложь. Ведь я смотрела старое кино, которое так любила тетка. Иногда читала книги. Мужчины врут. Впрочем, женщины тоже… Но сейчас я будто попала в классический сценарий. Конечно, они расстаются. Конечно, никакой свадьбы не будет. Именно поэтому эта ослепительная милая Алисия так переживает из-за платья и всего остального, боится не успеть.

Потому что свадьбы не будет…

Я закончила складывать кухонный текстиль, поставила корзину в шкаф. Мэйсон сказал, что для меня сегодня больше не будет заданий. Я спешила спрятаться в своей комнате. Мне было сложно все время делать вид, что все в порядке. Тем более, Леонора не слишком купилась, все пыталась выспросить, что стряслось.

Я прикрыла за собой дверь, потянула завязки фартука — хотела скорее его снять. Но заметила на кровати коробку. Не слишком большую, квадратную. Что там может быть? Я не стала медлить — просто подняла крышку. И стенки коробки тут же упали, открывая небольшой букет в плетеной белой корзинке. Я отстранилась, чувствуя, как неистово забилось сердце. До боли. Мне никогда не дарили цветов, тем более таких необыкновенных. Господи, ведь это же орхидеи. Настоящие, живые. Белые и розовые. Я видела их только на картинках. Сверху, прямо в цветы, был воткнут небольшой бумажный конверт. Я вытащила его, дрожащими пальцами достала карточку. На рыхлой плотной бумаге было аккуратно написано от руки:

«Это не свидание. В 21.00 в малой столовой».