Удавка новолуния (ЛП) - Харпер Хелен

***

— Всё замечательно, — сказала Рэйчел Фостер. — Тип-топ. Мы немного беспокоились, где вы были и почему вас так долго не было, но никаких проблем не возникло.

Деверо опустил взгляд на ковер. У его ног лежало несколько осколков белого фарфора.

— Я уронила чашку, — сказала доктор Яра. — Я очень неуклюжая женщина.

— Хирурги, как правило, не бывают неуклюжими, не так ли? — спросила Скарлетт, поднимая два обломка дерева с соседнего стола.

— Это поделка, — сказала Рэйчел. — Я делаю колья, — она изобразила колющее движение рукой, указывая на сердце Скарлетт.

Скарлетт посмотрела на Деверо.

— А она дерзкая, — прокомментировала она. — Она мне нравится.

Деверо вздохнул.

— Что случилось?

Яра и Рэйчел обменялись взглядами, выражающими взаимное смирение.

— Мартина, становиться всё тревожнее. Вас здесь не было. Это новое место. Она начала паниковать и, — доктор Яра пожала плечами, — потеряла контроль.

Бл*дь.

— На самом деле всё не так уж плохо, — сказала Рэйчел. — Мы справились с этим, — она слегка повернула голову. При этом её волосы упали на одну сторону, открывая длинную царапину на шее. Она выглядела болезненно глубокой.

— Простите, — пробормотал Деверо.

Рэйчел выпрямила спину и бросила на него повелительный взгляд.

— Тебе не за что извиняться.

— Мартине от меня ничего не угрожает, — сказал он, понимая, почему женщины пытались притвориться, что всё в порядке. — Что бы она ни сделала. Она не отвечает за свои действия, когда превращается в волка. Могу вас заверить, что я не собираюсь причинять ей вреда.

Скарлетт скрестила руки на груди.

— Возможно, у тебя не будет выбора, — тихо сказала она.

Деверо сердито посмотрел на неё. Такого рода комментарии были бесполезны.

— Где она?

— Доктор Яра вколола ей транквилизатор, затем нам удалось вывести её в сад и забаррикадировать в садовом сарае.

— Мартина заперта в твоём сарае?

Рэйчел беспомощно пожала плечами.

— Это лучшее, что мы могли сделать. Нам пришлось укрепить дверь, чтобы удержать её внутри. Насколько я могу судить, она всё ещё в своём волчьем обличье. Она начинает приходить в себя — я слышала несколько жалобных стонов. И я не уверена, что там безопасно. Пока мы разговариваем, ветер усиливается.

Доктор Яра прикусила губу.

— Я не могу снова давать ей успокоительное. Это слишком опасно. Все эти лекарства… — она покачала головой. — Это нехорошо. Слишком много, и её почки страдают. И печень тоже.

Деверо выдохнул.

— Хорошо, — сказал он. — Хорошо. Мы никогда бы не смогли полагаться на транквилизаторы как на долгосрочную меру. И вы правы, мы не можем держать её взаперти в садовом сарае. Должен быть другой способ.

Скарлетт открыла рот, чтобы что-то сказать, но Деверо хмуро посмотрел на неё.

— Не такой способ, — она снова закрыла рот.

— Что нам делать, мистер Вебб? — спросила доктор Яра. — Вы тоже волк. У вас, должно быть, есть идея.

Рэйчел с тревогой посмотрела на него.

— Она ещё ребёнок. Не важно, на что она способна, мы не можем держать её взаперти. Это неправильно. Мы лишаем её свободы, жизни и… и… и… счастья. Это неправильно, — повторила она.

Деверо замер.

— Что такое? — спросила Скарлетт.

— Счастье, — сказал он. — Об этом говорил водитель такси. Об этом говорила Рэйчел. Это то, к чему мы все стремимся, верно?

Она поджала губы.

— К этому и к хорошему сексу.

— Хороший секс ведёт к счастью, дорогая, в этом всё дело, — взгляд Рэйчел остановился на Деверо. — О чём ты думаешь?

— У меня есть идея, — сказал он.

Глава 23

— Между прочим, — сказала Скарлетт, — я думаю, что это очень плохая идея. И ты же помнишь, что мы пытаемся остановить международную сеть торговцев людьми, прежде чем тебя снова посадят в тюрьму и предъявят обвинения в различных убийствах, потому что тебя легче всего обвинить?

Деверо улыбнулся ей.

— Что самое худшее в том, чтобы быть сверхом?

— Все эти ограничения, — мгновенно ответила она. — К нам относятся как к низшему подвиду, потому что мы немного отличаемся.

Рэйчел фыркнула.

— Очень отличаетесь.

Деверо воздел руки к небу.

— Нас раздражают законы о сверхах, потому что они дают нам меньше свободы. Что самое худшее из того, что мы обнаружили на складе?

Губы Скарлетт скривились.

— Рабы, конечно.

— У них отняли свободу. У них отняли выбор. Как и счастье.

— Те двое, которых мы видели, всё ещё рабы, Деверо. И, вероятно, таких, как они, ещё много. Мы никому из них не помогли.

— Пока нет, — ответил он. — Мы ещё не помогли им. Но поможем. Сейчас мы должны сосредоточиться на Мартине. Если поможем ей, то поможем всем остальным. И это единственный способ помочь ей.

— В конечном итоге из-за тебя кто-нибудь может погибнуть.

Он указал на тенистые деревья перед ними. Их ветви раскачивались на ветру, но они обеспечивали некоторое укрытие от непогоды.

— Мы на окраине города. Сейчас темно, и вокруг никого нет. Всё будет в порядке.

— Я припомню тебе эти слова попозже.

Деверо кивнул ей.

— Я возьму на себя всю ответственность, если что-то пойдёт не так, — он запрокинул голову и посмотрел на почти полную луну, висевшую в ночном небе. Затем он обошёл машину Рэйчел сзади.

Мартина свернулась калачиком в задней части сарая, и её жёлтые волчьи глаза сузились, глядя на него. В её злобных намерениях не было сомнений. Все её инстинкты подсказывали ей убить его, Скарлетт и любого другого, кто встанет у неё на пути.

Деверо начинал понимать, почему его собственные люди так боялись его. Оборотень — даже двенадцатилетний оборотень, связанный и страдающий от действия успокоительного — был невероятно пугающим.

Он постучал по стеклу окна. Мартина не пошевелилась. Он присел на корточки, пока не оказался лицом к лицу с ней.

— Я выпущу тебя через минуту, — сказал Деверо достаточно громко, чтобы его голос был слышен через окно. — И тогда мы посмотрим, на что ты действительно способна.

Она была в волчьем обличье, но всё ещё могла общаться. При его словах шерсть на её загривке встала дыбом, а губы растянулись в едва заметном оскале. Сейчас она была скорее волчицей, чем девочкой, но понимала, о чём он говорит. Она поняла, что ей брошен вызов, и была более чем готова принять его.

Деверо повернулся к Скарлетт.

— Наверное, будет разумнее, если ты отойдёшь в сторону.

Она фыркнула.

— Я могу сама о себе позаботиться, — тем не менее, она отошла подальше от Мартины. — Знаешь, — окликнула она его из темноты, — ты в большей опасности, чем я. Её зверь узнал твоего зверя и хочет его уничтожить.

— Что ж, — пробормотал Деверо себе под нос, — мне лучше быть чертовски осторожным, — он потянулся к двери и открыл её.

Мартина бросилась вперёд, превратившись в размытый клубок шерсти. В последнюю секунду перед тем, как её зубы вонзились бы в его плоть, она была вынуждена остановиться. Верёвка, удерживавшая её на месте, натянулась.

Деверо прищёлкнул языком.

— Ну-ну, — пожурил он её. Он протянул пальцы к узлам верёвки. Несмотря на свою уверенность перед лицом сомневающейся Скарлетт, он не мог гарантировать, что это сработает, но он должен был попытаться. Он глубоко вздохнул и развязал узел. — Теперь ты можешь идти, — прошептал он.

На этот раз Мартина не пошевелилась. Она сердито смотрела на него, но подозрительность к его действиям заставляла её оставаться на месте. Деверо сделал шаг назад, затем ещё один и ещё. Когда он оказался в двух метрах от задней части машины, Мартина отреагировала.

Она выпрыгнула из сарая и упёрлась всеми четырьмя лапами в землю. Её уши были прижаты к голове, а шерсть на спине стояла дыбом. Она шумно дышала, и в прохладном ночном воздухе её дыхание превращалось в пар.

Деверо пригвоздил её взглядом.

— Жди, — приказал он, в его голосе слышалось принуждение.

Мартина зарычала.