П. Козак - Страсть

Я налил вина в ее бокал, пока она обдумывала мое предложение.

— Так ты согласна?

— Я подумаю об этом. Когда ты планируешь прочитать эту лекцию?

— Я выбрал бы для этого конец сентября, если, конечно, мой план утвердят. В любом случае, я имею право голоса в отношении подбора материала, который использую. Новая книга должна быть одобрена на заседании кафедры. Но ведь я могу быть очень убедительным, если захочу.

— Я знаю об этом не понаслышке.

— Это верно.

Я доел первую порцию макарон и протянул Пэш свою тарелку.

— Не могла бы ты положить мне еще? Этот соус чертовски хорош.

Она положила мне на тарелку еще макарон и полила их соусом.

— Видишь, моя интуиция подсказала мне, что потребуется много еды. У меня было предчувствие, что ты захочешь добавки.

— А может, и не один раз. Посмотрим, насколько хватит моих резервов.

— Кажется, мы говорили о книге. Все остальное оставим на потом.

Боже, я обожал находиться в ее компании! Она могла поставить меня на место в два счета.

— Советую и себе положить добавки. Тебе не помешает хорошенько заправиться, чтобы не сойти с дистанции раньше времени.

— Ты хочешь моей смерти, я права?

— Отнюдь. Я хочу, чтобы подо мной было горячее тело, а не холодное.

— Нельзя ли вернуться к разговору о книге? Ты сказал, у тебя есть ряд вопросов ко мне.

— Да. Но я хочу, чтобы сначала мы поужинали. У нас достаточно времени, чтобы обсудить книгу. Ведь сейчас только июль.

— Иван, твое мнение о моей книге важно для меня. Я хочу знать, что показалось тебе интересным.

— Пэш, я обещаю, что мы еще поговорим об этом. Но я не хочу, чтобы сегодня мы только то и делали, что говорили о твоей книге. А именно это и произойдет, если мы сейчас не остановимся. Ты так возбуждена разговором, ты даже не доела, а все это очень вкусно. Кончай болтать и ешь!

Я бросила взгляд на тарелку, где лежал недоеденный ужин, уже почти холодный. Я не могла не увлечься разговором. Если бы моя книга стала темой лекции в университете, моя карьера могла бы резко пойти вверх. Однако мои отношения с Иваном заставляли сомневаться в чистоте его намерений. Я должна была выяснить все детали, прежде чем согласиться на это. Мне не хотелось, чтобы у кого-нибудь возникли вопросы о правомерности использования моей книги в качестве лекционного материала.

— Вот, это немного подогреет твои макароны.

Он добавил немного соуса в мою тарелку.

— Иван, я должна во всем разобраться, прежде чем дам свое согласие. Конечно, мне хотелось бы, чтобы ты нашел применение моей книге, но только при одном условии: ни у кого не должно возникнуть сомнений в том, что это действительно необходимо. Мне пришлось немало потрудиться, чтобы завоевать позиции на этом поприще. Меньше всего я хочу, чтобы люди думали, будто ты используешь мою книгу только потому, что спал со мной.

— Твоя книга прекрасно может обойтись и без моей помощи, Пэш. Не обязательно рассказывать всем о наших отношениях. Я получу согласие, основываясь исключительно на достоинствах книги. Твой издатель сможет предоставить университету достаточное количество экземпляров в короткие сроки?

— Я постараюсь выяснить это.

— Если тебе не трудно. А теперь, если ты пообещаешь все доесть, я сделаю кое-что и для тебя.

— Что?

— Если ты дашь мне еще один экземпляр для пометок, то завтра после занятия мы сможем поработать. Мы обсудим то, что вызвало у меня вопросы, и кое-что по содержанию лекции. У меня дома есть ноутбук. Я могу набирать текст по ходу нашей беседы. Идет?

Я посмотрела ему в глаза.

— Это поразительно!

— Что именно?

— При этом освещении твои глаза совсем другого цвета.

— Правда? Иногда, дорогая, мне просто необходима карта, чтобы не заблудиться в твоих словах. О чем ты говоришь?

— Тебя никак нельзя назвать последовательным или ординарным. Ты просто ходячая загадка. Даже цвет твоих глаз неоднозначен. Ты самый непростой человек, какого мне приходилось встречать.

— Так интереснее жить, ты не находишь? Ты не ответила на мой вопрос. Мы договорились?

— Да, мы договорились. И советую тебе серьезно отнестись к этой работе. Это не игра и не забава.

— Страсть моя, игры и забавы ждут нас сегодня ночью.

Он посмотрел на меня так, что у меня мурашки по спине побежали. Я знала, что если не поем как следует сейчас, то рискую потерять сознание потом. Я вмиг опустошила тарелку, но не успела я перевести дыхание, как он наполнил ее снова, не забыв при этом и про вино в моем бокале. Себе же он положил уже третью порцию, которая по своим размерам практически не уступала первым двум.

— Так, значит, ты и три добавки можешь осилить? — сказала я, потягивая вино.

Я начала постепенно расслабляться. Еда и вино сделали свое дело.

— Да. И я вижу, что тебе придется меня догонять. Мы должны проследить за этим.

— Я думала, ты уже этим занимаешься, — бросила я, указывая на свою теперь уже полную тарелку, но при этом думая о том, как мы последний раз занимались любовью.

Я продолжала есть то, что он положил мне.

— Действительно неплохо получилось. Это рецепт моей бабушки. Она научила меня готовить это блюдо. На этот раз вкус почти такой же, какой получался у нее. — Я подняла свой бокал с вином и тихо произнесла: — Спасибо, бабушка.

— Ты веришь в то, что она тебя слышит?

— Пожалуй. Я часто говорю с ней. Мне кажется, она мой ангел-хранитель.

— Я чувствую то же по отношению к моей маме.

Иван взял свой бокал и поднял его, как это сделала я. Он сказал что-то по-украински, я не поняла, что именно, и пригубил вино.

— Что ты сказал?

— Я поблагодарил маму за то, что она присматривала за мной все эти годы.

Он замолчал и посмотрел в свою тарелку, затем снова поднял глаза на меня.

— А еще я поблагодарил ее за то, что она подсказала тебе называть меня Ваня. Может, это прозвучит глупо, но мне кажется, что сейчас она наверняка счастлива.

— Это звучит ничуть не глупо. Может, она почувствовала облегчение, узнав, что ей есть кому передать эстафету.

— Как, разве ты считаешь, что за мной нужно присматривать?

— Думаю, твоя мама именно так и считает. Кто-то определенно прикрывал твою задницу все эти годы.

— Думаю, тут ты права. До сих пор, кроме моей мамы, этим некому было заняться.

— Твоя мама правильно сделала, что присматривала за тобой все время, пока не появился человек, которому можно доверить эту миссию.

— Ну не будь такой безжалостной ко мне! Я знаю, что не могу быть примером для подражания. Как сказал наш друг Петруччио: «Уж лучше поздно, Кет, чем никогда…»