Мой Злой Принц (ЛП) - О&#39

И я сделала то же самое. Тепло его тела под моей рукой растопило что-то, и я не отталкивала его. У меня не было на это сил.

— Я думал о тебе каждый день, — сказал он.

— Заткнись. Закрой…

— Ты снилась мне каждую ночь.

Я поцеловала его. Я поцеловала его вместо того, чтобы слушать, как он говорит вещи, в которые я не могла поверить.

На один затаивший дыхание миг это были только мои губы, прижатые к его. Мы не двигались. Мы не дышали. Земля повернулась под нами. А потом во мне проснулся здравый смысл, и я отстранилась. Я опустила руку.

— Отпусти меня, — сказала я.

— Я не могу.

— Гуннар.

— Однажды я отпустил тебя, и это было самое худшее, что я когда-либо делал. Самая большая ошибка, которую я когда-либо совершал. Я потратил годы, планируя, что бы я сделал, если бы ты снова оказалась в моих объятиях.

Мое тело обмякло. Мой мозг, однако, заработал на полную мощность.

Нет. Не верь ему. Не доверяй этому. Не впускай его обратно.

— Давай я тебе покажу, — выдохнул он. Наклонившись вперед. — Я не причиню тебе вреда.

— Ты не можешь, — сказала я с полной бравадой. На самом деле это ложь. Я возводила крепость на фундаменте лжи, чтобы спрятаться за ней, потому что мое тело собиралось взять верх над моим мозгом. Мое тело всегда так поступало, когда в дело вмешивался Гуннар. — Ты не можешь причинить мне боль. Чтобы ты мог причинить мне боль, ты должен быть мне не безразличен. А я тебе…

Дверь в тронный зал со скрипом отворилась. И Алек просунул голову в образовавшуюся щель.

— Гуннар! — крикнул он, прорвавшись сквозь напряжение. Гуннар отпустил мою руку, и я отвернулась от двух мужчин, стараясь взять себя в руки. А потом, пока они обнимались и хлопали друг друга по спинам, я вышла из тронного зала.

Два дня. Мне оставалось лишь пережить следующие два дня.

23

Наши Дни

Гуннар

После того как я вернулся домой, все понеслось очень быстро. Следующий день был занят заседанием Совета. Министры иностранных дел. Министр финансов. Были телефонные звонки от высокопоставленных лиц и запросы на интервью из газет и средств массовой информации по всему миру.

И Бренны не было рядом.

Ее помощник, Габриэль и Алек умело направляли меня, помогая пройти через большинство вещей, но день тянулся, и все, что я знал, так это то, что Бренны не было рядом.

— Где она? — спросил я, кладя бумаги, которые почти не читал, на отцовский стол. Я использовал его кабинет - теперь мой кабинет, как я предполагал, - как базу. Мне нужно было, чтобы Ингрид вернулась домой и стерла все воспоминания об отце.

— Кто? — спросил Алек, присаживаясь на край дивана перед камином. У него была буквально гора отчетов для меня. Каждый листок бумаги, выпущенный Бренной и Советом за последние три года.

— Бренна.

— Избегает тебя. Я полагаю.

Я нажал кнопку интеркома на углу стола, и тот молодой парень, на которого я кричал прошлой ночью, открыл дверь кабинета.

— Ваше Величество?

— Рассел, — сказал я. — Разве я извинился…

— Так и есть, сир. Несколько раз.

— Значит, еще раз? — спросил я, улыбаясь парнишке. Теперь это была шутка, между нами.

— Действуйте, Ваше Величество.

— Мне жаль, что я был чудовищным болваном.

— Извинения приняты.

— Отлично. Ты не знаешь, где Бренна?

— Полагаю, в библиотеке. — Рассел посмотрел на Алека, который качал головой, пытаясь сказать парню, чтобы он не говорил мне.

— На чьей ты стороне? — спросил я своего старого друга.

— На стороне мира, — сказал он.

— Мне нужно напоминать тебе, что я спас тебе жизнь?

— Вы хотите, чтобы я сходил за ней, сир? — спросил Рассел, и я покачал головой.

— Возвращайся к тому, что ты делаешь за закрытой дверью, — сказала я Расселу, и дверь за ним захлопнулась.

Я сердито посмотрела на Алека, поднимаясь на ноги.

— Ей было нелегко, — сказал Алек.

— Я знаю, — ответил я. Но Алек тоже встал. Мы уже давно не ссорились. И я никогда не выигрывал, когда мы начинали спорить. Но если он захочет…

— Нет, — сказал Алек. — Мы работали вместе каждый день. Ингрид околачивалась вокруг нее столько времени, сколько могла. Ее кузина приходила домой несколько раз, и все мы говорили о том, как… одинока она была. Она никого не подпускала близко.

Из-за меня.

— Я все исправлю, — сказал я.

Алек глубоко вздохнул.

— Удачи тебе, парень. Но я тебя предупреждаю. Ты снова причинишь ей боль, и я приду за тобой.

— Справедливо, — сказал я, вышел из старого кабинета и направился через весь замок в библиотеку. Где полыхал огонь, пахло кофе и сдобренными пряностями булочками. И где была Бренна.

Она, конечно, сидела на своем прежнем месте за столом. В толстовке и леггинсах. Ее косы были убраны.

Увидев меня, она нажала кнопку на своем ноутбуке, и смех толпы оборвался.

— Чего ты хочешь? — спросила она.

Я поднял руки, как бы показывая ей, что у меня нет оружия.

— Пришел увидеть тебя. Чем занимаешься?

— Смотрю выступления Джеймса Макэвоя в “Шоу Грэма Нортона”.

Не ожидая от нее откровенности, я рассмеялся.

— Мы с Алеком весь день проводим на совещаниях.

— Добро пожаловать домой, — сказала она с некоторой иронией. — Готов бежать обратно в Нью-Йорк?

— Нет. — Я отодвинул один из стульев и сел, наблюдая, как Бренна напряглась. У нас были всевозможные неловкие моменты вместе на протяжении многих лет. Но только потому, что мы не знали, что делать с нашими чувствами друг к другу. Так что мы сдались и ощетинились. Мы обнажили зубы в улыбках, которые были полуправдивыми. Но это… это холодное расстояние было новым. И ужасным. Я, конечно, знал, что растопит этот лед. Но не было никакого способа добраться оттуда, где мы находились сейчас, чтобы хорошенько перепихнуться у той проклятой стены. По крайней мере, не так, чтобы я мог сразу это понять.

— Знаешь, что я узнал сегодня?

— Наши рыбные промыслы все еще в беде.

— Ну да. Но знаешь, что еще?

Она покачала головой.

— Ты была очень хорошим руководителем, Бренна.

Она сглотнула и смахнула с экрана компьютера воображаемую пылинку.

— Это есть в каждом отчете. И это говорит каждый, с кем я разговариваю. Тебя здесь любят.

— Ну, после Фредерика…

— Не надо. Не распыляйся. Ты сделала то, что не смог бы сделать никто другой.

— Ты мог бы.

Никакой лжи… вотум доверия был приятен.

— Останься, — сказал я. — Ради блага Васгара. Ты и я… нам даже не придется видеться друг с другом.

Она покачала головой, как я и предполагал.

— Я уезжаю на следующий день после похорон. Я закончила все, над чем работала. Написала все отчеты. Буквально не осталось не решенных дел…

— Мне позвонил Донал Макдональд. Инвестор хотел бы встретиться с тобой.

Она откинулась на спинку стула.

— Сейчас? Прошло уже два года.

Я пожал плечами.

— Он не хочет с тобой встречаться?

— По словам Донала, нет.

— Почему Донал не связался со мной напрямую?

— Мы разговаривали, и он заговорил об этом. Он не знает, что мы… — я махнул рукой между нами. — Вот так.

Незнакомцы. Так официально, что я удивился, как наши слова не пролили кровь.

— Ну, думаю, я смогу встретиться с ним в Инвернессе…

— Он будет на похоронах.

— Инвестор или Донал?

— Оба.

Она кивнула.

— Отлично. Я дам ему знать…

— Я могу это сделать, — сказал я и встал. — Не буду отрывать тебя от просмотра клипов.

Это не было траханием друг друга у стены, но это дало мне еще немного времени.

Наши Дни

Бренна

День похорон выдался унылым. Проливной дождь и свирепый ветер превращали пребывание снаружи в сплошное страдание. Мы были одеты в черное и склонили головы, но мне было интересно, будет ли кто-нибудь, стоящий у этой могилы, на самом деле оплакивать этого человека.