Юлия Михайлова - Сотвори для себя мужчину

— Мой Мел, успокойся, ты сделал все, что мог! Я знаю, ни один мужчина в таких условиях не смог бы сделать больше! В конце концов, со мной ничего не случилось, и дети в порядке… наши мальчики… Ну успокойся, родной… Я люблю тебя, ты всегда знаешь, как поступить… Мой милый… наш защитник… Ты все сделал правильно… А седым ты стал еще красивее, — попыталась Даша отвлечь его мысли от покаянных дум.

Она подняла Мела и подвела к дивану. Но он не мог успокоиться и продолжал бесслезно рыдать. Бессильная ярость униженного какими-то подонками мужчины была страшна. Страшнее Даша пока еще в жизни не видела! Она поняла, что нужно что-то делать. Уложив Мела, которого продолжала сотрясать крупная дрожь, она подошла к телефону и набрала номер медкабинета.

Появившаяся вскоре медсестра сделала Мелу укол успокоительного. Мел даже не заметил ее прихода и не повернул головы, когда она вводила иглу в его судорожно сжатую руку.

— Укройте мужа одеялом, в спальне должны быть запасные, — тихо сказала пожилая женщина, когда Мел начал засыпать. — Знаете, милочка (ее возраст позволял ей допускать такую легкую фамильярность), ваш муж не в порядке. Я ему вчера днем укол сделала, вас не было в номере, и вот опять… Следить за ним нужно, не волновать!

У Даши на глазах показались слезы.

— Нам пришлось пережить страшное… — тихо сказала она. — Он вчера переволновался из-за детей…

— Ну, ну, милочка, не расстраивайтесь… Хотите, я и вам укол сделаю? Поспите немного, отдохнете…

Даша отрицательно покачала головой.

— А что с детьми?

— Сейчас они в порядке… Спят в соседней комнате. Спасибо вам.

— Берегите мужа… Такой красивый молодой мужчина… и уже седой.

Задумчиво покачав головой, сестра покинула номер.

Даша тихонько всплакнула. Ей было всех жалко: Мела, детей, себя. Но сейчас она, как птица в критической ситуации, распластала крылья над своим гнездом, охраняя своего сильного мужа, своих слабых сыновей. Ей и выплакаться-то по-настоящему было нельзя!

…В дверь тихонько постучали. Даша спросив: "Кто?" — впустила Николая.

— Дашенька, вечером мы с Ириной приглашаем вас к себе. Нужно отметить счастливое окончание этой жуткой истории. Вместе с ребятами. Я им приготовил сюрприз, думаю, им понравится.

Он заметил на диване спящего Мела.

— Что это с хозяином? Спит днем — небывалое дело!

— Спасибо за приглашение, Коля. Мел немного сорвался. Переволновался за нас…

— Немудрено! — вставил Николай.

— Пусть немного отдохнет… Я не хочу его будить, и дети тоже спят…

— Дашенька, голубушка, мы очень просим…

— Хорошо, Коля, хорошо…

Близнецы проснулись к вечеру, оба одновременно (они все делали одновременно), и тут же потребовали еды и пепси-колы. Еда у Даши была, осталась от обеда, а пепси не было. Объяснив детям, что за пепси она должна выйти, а значит, они останутся одни (отца будить нельзя, ему нездоровится), но можно вскипятить чай, Даша предложила сыновьям выбирать: "чай или остаться в номере одним". Близнецы, подумав, согласились на чай: оставаться в полном одиночестве (мама не велела будить папу) им было страшно.

Втроем они шепотом переговаривались; дети припоминали все новые подробности своего недавнего плена. Из их рассказов Даша поняла, что сыновей сторожили двое молодых "дядек", те, что их доставили в ущелье. Еще несколько человек, которые "непонятно разговаривали", то приезжали, то уезжали и все время громко кричали в соседней комнате. "Дядьки" раздевали их и хохотали, а спать укладывали вместе на один диван. Кормили какими-то лепешками, огурцами и "много-много черешни", а пить давали только воду. Даша прижимала к себе сыновей, содрогаясь от ужаса, который пришлось пережить ее мальчикам. "Господи, спасибо тебе, что с ними не успели ничего сотворить!" — думала неверующая Даша.

Время приближалось к десяти вечера, когда из гостиной послышался негромкий голос Мела:

— Дашенька, где ты?

Близнецы, не сдерживаемые матерью, бросились в другую комнату и оседлали еще не отошедшего от сна и лекарства Мела.

— Папа, папочка, покатай нас на животе!

— Подождите, парни, дайте встряхнуться, — попросил, отбиваясь, Мел. Но отказать сыновьям не мог.

Заливаясь звонким хохотом, дети стали играть с отцом. Подбрасывая мальчишек на упругом животе, Мел постепенно приходил в себя. Впервые за эти дни в глазах его появился робкий проблеск радости; они опять стали синими, как и прежде. Увидев это, Даша не выдержала и ушла в спальню. "Господи, укороти нашу память, дай нам забыть поскорее весь этот ужас, и детям, и нам", — рыдала она, уткнувшись в подушку.

Между тем на диване в гостиной шел серьезный разговор. Мальчики только теперь обратили внимание на изменение во внешности отца.

— Папочка, а почему у тебя на голове снег? Твои настоящие волосы под снегом? Ты надел смешной парик?

— Нет, парни, теперь это мои настоящие волосы. Это не парик, я просто поседел…

— Как это, почему? — любопытствовали сыновья.

— Я очень волновался, когда узнал, что вас увезли какие-то "дядьки" и не отпускают к нам с мамой. Вот и поседел. Поняли, парни? У людей так иногда случается при сильном стрессе. — Видя недоумение детей, Мел пояснил: — От сильных потрясений… от переживаний…

— Понимаем, папочка, — сказал Георгий.

— Мы тебя любим, — вторил ему Александр.

— Ах вы, мои тигрята, — растрогался Мел.

Парни мои золотые. А что там делает наша мама? Что-то она затихла…

Ссадив с себя Жорж-Алекса, Мел вместе с сыновьями открыл дверь в спальню. Навстречу им поднялась грустно улыбающаяся Даша. Она уже слегка успокоилась и привела себя в порядок.

— Мел, Николай звал нас в гости. Может быть, сходим? Развеемся, хочется забыться. Он приготовил какой-то сюрприз для Жорж-Алекса.

— Хотим сюрприз, хотим сюрприз, — немедленно включились в обсуждение семейных планов сыновья. — Папочка, мамочка, пойдем в гости! Пойдем… а?

— Ну раз так, — заявил покладисто Мел, — звони Николаю. Будем у них в десять пятнадцать. А этих бузотеров, я думаю, нужно уложить спать…Как ты считаешь?

Даша не успела включиться в игру.

— Мы не хотим спать! Мы выспались! — закричали хором сыновья. — Хотим в гости.

В номере Николая был накрыт богатый стол, Ирина постаралась на славу. Посреди стола между хрусталем и бутылками с вином красовался громадный, килограммов на десять арбуз. На радость близнецам, арбуз улыбался, так как Николай вырезал на нем смешную детскую рожицу; на зеленом фоне рожица растянула большой красный рот, в котором торчали редкие черные зубы-косточки; распахнутые красные глаза удивленно таращились на мир; завершала великолепие изящная белая кепочка Ирины, лихо прикрывавшая хвостик на макушке.