Обжигающий виски (ЛП) - Джуэл Белла

Проклятье.

От того, как скручивается мой желудок, мне становится нехорошо. Я не хочу столкнуться лицом к лицу с катастрофой, в которую я собираюсь нырнуть едва слезу с мотоцикла, но я знаю, что у меня нет другого выбора. Действия имеют последствия, и они мои. Сьюзен будет ждать меня в отеле, если она ещё не ушла и не оставила меня одну. У входа будут толпиться репортёры, они будут ждать, надеясь что-нибудь услышать.

Маверик замедляет ход в нескольких кварталах и останавливается. Он снимает шлем и поворачивается ко мне.

– Я не могу проводить тебя, детка. Как бы мне этого ни хотелось. Они меня распнут. Тебе придётся столкнуться с этим самой. Ты будешь в безопасности?

– Я обойду отель сзади, – говорю я ему. – Я уверена, что всё будет хорошо.

Мой голос дрожит от волнения. В этом нет ничего удивительного. Я практически обделалась при одной мысли о том, чтобы пойти туда.

– Я всё равно пойду посмотреть, просто пройдусь немного вниз по улице, пока не увижу отель. Если я увижу любой признак проблемы, я приду. Плевать, что думает твой менеджер.

Я киваю, сглатывая. Он тянется к моему шлему, снимает его и кладёт себе на колени, потом берет моё лицо в ладони и притягивает меня ближе, целуя в губы, не глубоко, просто нежно. Именно то, что мне нужно. Глубоко вздохнув, я слезаю с мотоцикла.

– Думаю, мне лучше столкнуться с музыкой лицом к лицу.

– Позвони мне, если у тебя будут проблемы, хорошо? – бормочет Маверик, и эти глаза, они заставляют меня чувствовать себя в безопасности внутри, как будто если все пойдёт совсем плохо, он будет там, чтобы забрать меня.

Это чертовски прекрасное чувство.

– Хорошо, – шепчу я.

Я улыбаюсь.

Он улыбается.

Затем он поднимает руку в знаке мира.

Моё сердце взрывается, и когда я возвращаюсь на улицу, то тоже демонстрирую ему этот символ. Затем, поколебавшись, я поворачиваюсь и иду к отелю. Я незаметно проскальзываю через заднюю дверь и через бассейн выхожу в вестибюль через заднюю дверь. Кто-то замечает меня почти сразу, и репортёры пытаются ворваться в парадные двери, крича и вопя, и все, кто в данный момент стоит в вестибюле отеля, останавливаются, глядя на меня.

Охрана подходит ко мне первой, один мужчина стоит передо мной, другой позади меня, и они начинают двигать меня к лифту.

– Скарлетт! – кто-то кричит. – У нас есть пять минут, чтобы выслушать вашу версию событий?

– Скарлетт. Можно мне взять автограф?

– Скарлетт. Твой байкер-друг с тобой?

– Это правда, что ты употребляешь наркотики?

– Это правда, что ты бросаешь музыку, чтобы стать Старухой байкера?

Я закрываю глаза и позволяю охране провести меня внутрь лифта. Как только мы входим и дверь закрывается, один из них достаёт телефон и звонит Сьюзен. Я чувствую некоторое облегчение, что она всё ещё здесь и ещё не решила дать мне пинок под зад. Но моё облегчение длится недолго, когда я думаю о взрыве, в который я собираюсь угодить. Она сейчас сойдёт с ума. Я кладу руки на живот, делаю глубокий вдох и жду, когда откроются двери.

Когда это происходит, Сьюзен уже ждёт, её глаза пронзают меня насквозь. Она смотрит на меня так долго, что я думаю, не взорвётся ли она и не разнесёт ли этот отель в клочья своей яростью. Охрана выходит, и я выхожу следом за ними. Избегая смотреть на менеджера ещё секунду.

– Спасибо, – говорит она двум мужчинам, которые сопровождают меня. – Я очень ценю вашу помощь. Дальше я разберусь сама.

Мужчины кивают и заходят обратно в лифт.

А потом я остаюсь с ней наедине.

Я поднимаю голову, чтобы снова посмотреть на неё, но она уже идёт в мою комнату. Я не спорю. Я следую за ней. Мы идём по коридору, пока не добираемся до моего номера, а затем заходим внутрь. Как только дверь закрывается, Сьюзен поворачивается, и я готовлюсь к тому, что сейчас произойдёт.

– О чём ты только думала?

Её голос спокоен.

Слишком спокойный.

Мне это не нравится.

– Я не думала, – отвечаю я, и это чистая правда. На самом деле я не думала, а если бы и думала, то, наверное, не стала бы этого делать.

Но я была зла. Она вторглась в моё личное пространство, а затем попыталась контролировать мою жизнь. Звезда кантри-музыки или нет, но у неё нет такого права.

– Ты права, – говорит она. – Ты этого не делала.

– Ты рылась в моём телефоне, а потом попыталась его забрать. Ты пытаешься контролировать жизнь, которую я и так почти не контролирую. Я утратила контроль.

Она смотрит на меня так долго, что я думаю, не ушла ли она куда-то ещё в своей голове, но потом она делает глубокий вдох и начинает... плакать.

Это застаёт меня врасплох. Полностью. Сьюзен не плачет. Она кричит. Она контролирует. Она требует. Она держит себя в руках. Она не плачет.

Но она плачет.

Стоя передо мной. Слезы катятся по её щекам. Плачет. Просто рыдает. Моё сердце тут же разрывается, и я делаю шаг вперёд, кладя руку ей на плечо.

– Мне очень жаль, Сьюзен. Мне не следовало этого делать. Я знаю, что оставила тебе огромный беспорядок, чтобы ты его убрала.

– Меня больше не волнует беспорядок, – говорит она, её голос прерывается между рыданиями. – Меня это нисколько не волнует. Средства массовой информации собираются и всегда собирались найти способ напасть на тебя, в конце концов. Я думала, что смогу контролировать это, я думала, что смогу удержать тебя от этого, но я не могу. Всё, что я сделала – это потратила всю свою энергию, пытаясь вести проигранную битву.

– Нет, – тихо отвечаю я. – Сьюзен, ты просто потрясающий менеджер.

Она фыркает, а потом снова начинает плакать.

– Ты чуть не лишилась жизни, потому что я в тебя не верила. Ты пустилась во все тяжкие, потому что я очень тебя контролировала. Если бы я просто расслабилась и позволила тебе увидеться со своим другом, ты могла бы сделать это незаметно, и никто бы никогда не узнал. Вместо этого я попыталась контролировать это и создала шторм.

Я моргаю.

Вау.

Честно говоря, мне нечего сказать.

– Ты живой человек, Скарлетт. И я обращалась с тобой скорее как с проклятой машиной, которой могу управлять так, как считаю нужным, это несправедливо, и вот что случилось. Я должна была ослабить свой контроль давным-давно.

– Это не полностью твоя вина, – говорю я ей. – То, что я сделала, было дерзко. Это был бунт. Мне не следовало так себя вести. Но, Сьюзен, ты права, я чувствую, что задыхаюсь. Я не глупая девушка, и использую свой мозг, но я дошла до того, что стала отчаянно пытаться сбежать из этого мира, в котором чувствовала себя пойманной в ловушку. Я чувствовала, что музыка больше не страсть, а работа, я чувствовала, что у меня нет права голоса в моей собственной жизни. Я понимаю, что теперь я общественный деятель, что люди видят и слышат всё, что я делаю, но я по-прежнему просто человек, и, чёрт возьми, иногда я хочу взять тайм-аут.

– Я думала, что защищаю тебя от Трейтона, я перешла все границы, потому что подвела тебя в прошлый раз. Мне очень жаль, Скарлетт.

Я положила другую руку ей на плечо.

– Не надо извиняться. Мы обе облажались. Я ценю, что ты заботишься обо мне. Но те байкеры, они помогали делать это извне. Я знаю, что они не идеальная компания, я знаю, что они не то, что ты хотела, чтобы мир видел возле меня, но они хорошие люди. Они хорошо ко мне относятся. Пожалуйста, поверь мне.

Она кивает, шмыгая носом.

– Слушай, как насчёт того, чтобы прийти к соглашению, которое будет работать на нас обоих. Я в опасности из-за Трейтона, поэтому я понимаю, что пока это все не выяснится, я не могу находиться без какой-либо защиты. Я уважаю это. Как насчёт того, чтобы я обещаю до конца тура оставаться  в безопасности и не сбегать, но как только я вернусь домой, ты поверишь, что я буду под защитой этих байкеров, и немного ослабишь поводья? Что ты думаешь?

Она смотрит на меня.

– Ты останешься в отеле и на концертах до конца своего тура?