Вдребезги (СИ) - Ланских Каталина

— Я сказал. Выйди!

Едва она успела хлопнуть дверью, как ком подступил к моему горлу.

— За что ты так со мной? Чем я это заслужила Оуэн? — обида душила меня очень сильно, так же сильно злила его безразличная реакция. — За что!? Отвечай! Что ты наделал?

Я толкнула его в грудь, что есть сил, но он опиралися на столешницу и даже не шелохнулся. Не могла поверить, что это действительно сделал Он! Так безжалостно разрушил мою жизнь. Это было больше чем просто хобби или увеличение. Это моё дело, которое я собирала по частицам столько лет. Большего у меня не было.

— За что? — слезы застыли в глазах. — Ты всё разрушил. Чем я это заслужила?! Там была вся моя жизнь, а ты её вдребезги! На мелкие кусочки… - сжег дотла мою мастерскую, поступил как последняя сволочь.

— Твоя жизнь!!?

— Да! — он звереет на глазах. Хватает меня за шею, больно сдавливая горло и шипит мне прямо в лицо. Каждое слово так чётко, что оно забивается мне в голову как гвозди.

— А ИЗ-ЗА ТЕБЯ, Я НЕНАВИЖУ СВОЮ!! — я вцепилась в его руку, мне казалось, что силы он не рассчитывал.

— Но я в этом не виновата… — чувствую как по щеке сбежала слеза.

— Сука!!

Он рывком придавливает меня к поверхности стола, больно вжимая в древесину. Пальцы еще сильней сдавливают горло.

— Все из-за тебя!! — цедит мне сквозь зубы и вытаскивает пистолет из-за кобуры.

Холодный метал упирается мне в подбородок, я с ужасом сглатываю потому, что он не контролирует свои действия. Бешеный взгляд прожигает во мне огромную дыру.

— Лучше бы я сделал это сразу, первым!

Встряхивает меня как тряпку, я не понимаю чем это заслужила и что значит первым. Он проходится металлом вдоль моего тела.

— Ен… — я боюсь черт возьми. Впервые боюсь его по настоящему.

Его злость можно сравнить с той у кинотеатра, но сейчас это сущая, дьявольская ярость, которую я на себя накликала.

— Скажи, что ты меня ненавидишь! — требует он. Но я молчу, хотя сейчас мне действительно есть за что его ненавидеть. — СКАЖИ!!

— Перестань…

— Иначе ты отсюда не уйдёшь! Слышишь!!?

Мне больно, хочется чтобы он отпустил меня но хватка Ена — желанная. Я не могу выдать и слова, больно даже смотреть на него. Его такого озверевшего до чертей. Ещё страшней когда он прижимает пистолет между моих ног, вздергивая ткань сарафана.

— Этого ты хочешь!!?

— Хватит…

Он швыряет меня на поверхность стола и наваливается сверху, проводя дулом пистолета по трусикам, пальто раскидывается по дубовой поверхности.

— Ты сума сошёл…

Его безумные глаза имеют меня беспощадно, наказывая со злостью. Удивительно, но косания пистолета под его напором вызывает легкое возбуждение, когда рельефная поверхность трет нежную часть тела поверх белья.

— А ты к этому готова? К моему безумию? Готова разделить его, Мирослава?

Под чувством его крепкого тела и странной мастурбации металла, мне удаётся возбужденно выдохнуть в его горячие губы, это почти умоляющий стон, когда он усиливает напор. Заводит мои руки над головой и упивается моей реакцией.

— Это моя жизнь девочка, 24/7. Останешься и больше никогда не уйдёшь. Отвечай!! Нравится тебе!?

Он разводит мои ноги шире, а когда я дергаюсь прижимает дуло пистолета к подбородку пресекая мои возражения.

— Чокнутый… — сдавленно выдыхаю я.

— А ты?

Он поднимает платье выше, а пистолет касается моей ладони над головой, он сжимает пальцы сдавливая мои руки вместе с металлом. Свободной рукой отодвигает мои трусики в сторону.

— Чего ты хочешь, Мира!? Что ещё хочешь взять? Чего. Ты. Хочешь?!

Не знаю что творится в моей голове сейчас, все мысли разлетелись в разные стороны. Только сердце неустанно бьется в его направлении. Утягивает меня вслед за его безумием. Не представляю себя без него.

— Тебя… — почти шепотом говорю я.

— Я тебя никогда не отпущу. Ты хорошо подумала?

Но какие могут быть мысли когда я чувствую как он входит в меня, нахально, не спрашивая, берет своё как ему хочется. Пальцы сильней сдавливают мои руки, а мужские губы впиваются в мои. Я отвечаю на его поцелуи так же жадно. Так же сильно не хочу его терять. Ен разжимает руки и проходится ладонями по моему телу, оголяет грудь. Пистолет остаётся у меня. И это ещё сильней заводит. Мне доверили оружие, хотя ещё пять минут назад казалось, что он меня пристрелит.

Он двигается быстро, вколачивается чтобы стать одним целым. А я крепче сжимаю ствол и навожу на него дуло, что действует на Ена как красная тряпка на быка. Он наваливается чтобы вновь вцепится в мои губы, искусать мой язык, который хочет поиграть с его, и я обвиваю его шею.

До оргазма совсем ничего, я вот вот кончу. В момент финала мои пальцы крепко сжали оружие, а он прорычал мне в грудь засыпая тело мурашками. Подобного безумия я представить не могла. Нежные касания губ к моей груди, каждое трение словно током по коже и больно и до одури приятно. Может ли кто-то, быть таким идеальным как он?…

Отдышавшись Оуэн разжимает мои пальцы и аккуратно кладет пистолет на стол отвернув дуло.

— Осторожно, он заряжен. — он только сейчас об этом подумал?!

— Ты чокнутый…

Ен приподнимает меня, все ещё сижу на поверхности стола, широко раздвинув ноги и чувствую как по животу стекает его минувший аргазм. Смотрю как часто он дышит и сколько безумной похоти направленной на меня, в его глазах.

— Ты такая же. — я удивленно вскидываю бровь, даже пытаюсь возмутился. — Как назвать ту, которая добровольно решила остаться со мной…

Эпилог

Я не представляю свою жизнь без него. В один случайный миг все перевернулось. Сперва разлетелось на куски, а затем собралось в новый пазл на двоих.

— Пойдём со мной. — он вправляет ремень и протягивает мне руку.

Вырез на платье безжалостно разорван, я поправляю его, но он все равно остается глубоким. Пистолет который разделил наш интим остаётся лежать на столе.

Он заводит меня в одну из комнат, не знаю что в ней было до этого, но сейчас она заставлена коробками. Среди всего нахожу знакомые вещи, а первым бросается в глаза швейная машинка. Она досталась мне от мамы, дорогая сердцу вещь, то немногое, что я имела в память о ней. Я оборачиваюсь к Ену, долго смотрю на него и не понимаю. Я ведь могла по настоящему его ненавидеть за то, что он сделал. А он перевез все мои вещи прежде чем подпалить мастерскую.

— Зачем? Ты хоть понимаешь, что я бы ненавидела тебя?

— Ненависть тоже чувство.

— Ты хотел чтобы я тебя ненавидела. — он согласно прикрывает глаза. — Это ведь самоистязание…

Я бы ненавидела, за столько отнятых вещей и дорогую память, за годы труда и сил. Он бы входил в эту комнату заставленную моими вещами напоминая себе, как сильно я его ненавижу.

— Жестоко… — я подхожу ближе и он упирается своим лбом в мой.

Мне было бы просто винить его, а он бы сам себя терзал. Так хотел оградить, что готов был мучатся. Прижимаюсь к нему губами. Он хотел заставить меня возненавидеть…

— Можешь сделать эту комнату своей. — шепчет Ен.

Такое простое предложение съехаться, создать себе в доме мастерскую. Он говорит это так серьёзно, будто я уже зд есь живу.