Мой вид красоты(ЛП) - Эш Никки

Игнорируя мой вопрос, Алек говорит:

— Подожди здесь, — прежде чем выйти и обежать вокруг капота с моей стороны, чтобы открыть мне дверь. Он протягивает руку, чтобы помочь мне вылезти – хотя там есть подножка, которую он установил, чтобы я могла садится и выходить из машины, не сломав себе шею, – и целует верхнюю часть моей ладони, когда я спускаюсь.

Я предполагаю, что мы собираемся навестить кого-то из моих родителей, поэтому я в замешательстве, когда мы обходим два их здания.

— Я с девятнадцати лет знал, что влюблён в тебя, — признаётся Алек, останавливаясь, как только мы подходим к боковой части здания. Он одаривает меня мягкой улыбкой, от которой у меня внутри всё скручивается в узел. — Ты выскользнула из студии рисования своей мамы и побежала сюда. Я последовал за тобой и наблюдал, как ты разрисовала всю стену, — он кивает в сторону стены, которую я разрисовала много лет назад. С тех пор как здание принадлежит моим родителям, его ни разу не красили.

Я смеюсь, вспоминая тот день. Это был первый раз, когда я нарисовала граффити на стене общественного здания и подписалась своим псевдонимом.

— Это из-за того, что ты следил за мной, я попалась, — я закатываю глаза, вспоминая, как дядя Мейсон отправился на поиски Алека, потому что он должен был провести с ним спарринг, но исчез.

— Ты нарисовала «Звёздную ночь» Винсента Ван Гога, — вспоминает Алек, поднимая взгляд на стену. — Ты помнишь почему? — он опускает глаза, чтобы встретиться с моими.

Воспоминание возвращается ко мне, как будто это было только вчера.

— Женщина посетила студию рисования и поговорила с моей мамой. Когда мама спросила, нравится ли ей Лос-Анджелес, она сказала, что была разочарована, потому что на небе не было звёзд. Она сказала, что это город, куда люди приезжают, чтобы воплотить свои мечты в реальность, но здесь не было ни одной звезды, на которую можно было бы загадать желание, — я грустно улыбаюсь, вспоминая, как Зои сказала моей маме, что её мама умерла много лет назад от рака.

— Её звали Зои, и она искала местные компании для участия в благотворительном гала-концерте в поддержку осведомлённости людей о раке. Благотворительная организация «Пожелание звезды» от Далилы Кросс. Чарли пожертвовала несколько картин на гала-концерт для продажи с аукциона.

В обмен на её пожертвование нам дали билеты, и мы посетили гала-концерт. Это было самое прекрасное мероприятие, на котором я когда-либо была. Вся идея была посвящена загадыванию желаний на падающую звезду.

Непослушная прядь волос падает мне на глаза, и Алек мягко улыбается, заправляя её мне за ухо.

— Когда твой отец вышел на улицу и увидел, что ты воссоздала «Звёздную ночь», он сказал, что ты могла бы изобразить это на холсте и выставить его на аукцион ради общего дела. Что твоё граффити на стене нельзя продать. Оно не имело никакой ценности. Ты стояла прямо здесь, уперев руки в бока, и сказала: «Моя картина стоит больше, чем может собрать благотворительная организация. В городе не хватает всех этих прекрасных звёзд, и теперь у каждого, кто проходит мимо, будет звезда, на которую можно загадать желание, чтобы они могли воплотить свои мечты в реальность».

— Мне было лет пятнадцать, — я смеюсь, вспоминая, как меня вдохновила её история. Я знала, что мне нужно нарисовать это на чём-то большем, чем холст два на два.

— Твой возраст не имел значения, — заявляет Алек, качая головой. — Дело было даже не в том, что ты нарисовала. Дело было в твоём сердце. То, с какой страстью ты рассказывала о смысле, стоящем за картиной. В тот момент я перестал видеть неряшливую, неуклюжую маленькую девочку с краской в волосах и увидел твою прекрасную душу. Ты как лучик солнца в тёмном, пасмурном мире. Вот почему Джорджия тянется к тебе. Ты освещаешь жизнь всех вокруг, даже не понимая этого.

Слёзы наворачиваются мне на глаза от его добрых слов, потому что я определённо не считаю себя такой, какой считает меня Алек.

— И сейчас тебе двадцать один, и ты всё ещё рисуешь надежду на стенах Лос-Анджелеса, и однажды ты поймёшь, как изменить мир, и я не могу дождаться, когда ты это сделаешь.

Алек делает шаг назад и достаёт что-то – коробочку с кольцом – из кармана.

— Я уже тогда знал, какое у тебя большое сердце, и с годами оно стало только больше. Я хочу это сердце, Лекс. Я хочу, чтобы оно было моим. Я хочу твоё сердце, детка.

Он опускается на одно колено, и я прикрываю рот руками, понимая, что происходит.

— Александрия Скотт, — продолжает он, открывая коробочку и показывая красивое обручальное кольцо с бриллиантом в форме сердца. — Ты выйдешь за меня замуж?

Мне даже не нужно думать об ответе. Возможно, я понятия не имею, что ждёт меня в будущем, но я точно знаю одну вещь. Я хочу, чтобы Алек был рядом со мной, пока я во всём этом разбираюсь.

— Да! — отвечаю я ему. — Да, я выйду за тебя замуж.

Алек поднимается на ноги и подхватывает меня на руки, кружа нас по кругу. Его губы соприкасаются с моими, и он крепко целует меня, показывая, как счастлив моим ответом.

Когда он ставит меня на ноги, то берёт мою руку в свою и надевает кольцо на безымянный палец.

— Я не хочу ждать, — признается он, поднося мою руку к своим губам и целуя палец, на котором теперь есть обручальное кольцо. — Я хочу пожениться как можно скорее.

Я не шокирована его признанием, поскольку на каждом шагу он ясно давал понять о своих намерениях. Но что меня шокирует, так это тот факт, что я совершенно не против выйти за него замуж как можно скорее.

— Как насчёт августа или сентября? — предлагаю я. — Это даст нам достаточно времени, чтобы спланировать свадьбу после окончания соревнований.

— Хорошо, — соглашается он. — Мы можем обсудить это с нашими родителями и назначить дату.

Вот черт… наши родители.

— Алек, мы только что сказали всем, что встречаемся, не так давно. Тебе не кажется, что они могут взбеситься, когда узнают, что мы перешли от встречаний к помолвке менее чем за пару недель?

— Нет, — уверенно отвечает Алек. — Все уже знают.

— Что? — бормочу я.

— Ты же не думаешь, что я действительно сделал бы тебе предложение, не спросив сначала разрешения твоего отца?

— Ты спрашивал у него разрешения? Когда? — выдыхаю я. — Когда? Где?

— Когда я сказал тебе, что у меня есть кое-какие дела в тот день, когда мы все собрались на барбекю, я пошёл забрать твоё кольцо и поговорить с твоим отцом.

— И как всё прошло? Я имею в виду, если ты всё ещё жив, то, по крайней мере, мы знаем, что он тебя не убил... — я шучу лишь наполовину.

— Все прошло хорошо. Я расскажу тебе об этом позже, но прямо сейчас нас ждут люди, которые помогут нам отпраздновать нашу помолвку.

Алек берет меня за руку и ведёт нас к передней части здания. Прежде чем мы подходим к его грузовику, он достаёт телефон. Я бросаю взгляд на него и вижу, что он кому-то пишет.

— Всё в порядке?

— Да, — вместо того, чтобы вести нас к своему грузовику, он в последнюю секунду разворачивается и останавливается перед мастерской моей мамы. Прежде чем я успеваю спросить, что он делает, он открывает дверь и втягивает меня внутрь.

В ту секунду, когда мы входим, все кричат:

— Поздравляем! — и мои родители бросаются ко мне, обнимая.

Затем Джорджия заключает меня в объятия.

— Я так рада за тебя, — произносит она, крепко обнимая меня.

— Спасибо, — отвечаю я ей, моё сердце готово разорваться. — Ты будешь моей подружкой невесты, да?

— О, а я что, пустое место? — раздаётся чей-то женский голос.

Мы с Джорджией расходимся, и я вижу Микаэлу, стоящую там, уперев руку в бока, с игривой ухмылкой на лице.

— Микаэла! Нет! — кричу я, бросаясь в её объятия. — Не могу поверить, что ты здесь.

— И пропустить вечеринку в честь твоей помолвки? — усмехается она. — Ни за что в жизни.

— Райан и Эр Джей тоже здесь? — спрашиваю я, оглядываясь вокруг в поисках её мужа и сына.

— Да, — отвечает она, и улыбка украшает её губы. — Они где-то здесь. Наверное, за десертным столом. Эр Джей помешан на кексах.