Луна твоей жизни (СИ) - Лафф Кира

Я чувствовала его обезоруживающую искренность. Мы лежали под одеялом и целовались, когда Кирилл, вдруг отстранился и сказал:

— Знаешь, для меня всё это в новинку. — Он как-то странно смущённо улыбнулся.

Я уставилась на него непонимающим взглядом.

— Только не говори, что я у тебя первая. — Я хихикнула, прикрыв рот ладонью.

Он улыбнулся одними губами, но глаза его оставались серьёзными.

— В каком-то смысле так и есть. — тихо произнёс он.

Вот так признание… Я вдруг почувствовала странный трепет в груди. Неужели он хочет сказать мне то самое слово на букву «л», которое крутится у меня в голове последние несколько дней?

— Да? Что ты имеешь ввиду? — Я вдруг тоже посерьёзнела.

— Я хочу сказать, что ещё никогда не чувствовал такого единения ни с кем. — Он отвёл взгляд и вздохнул. — Чувствую себя таким обнажённым…

Я провела рукой по его твёрдому прессу и опустилась чуть ниже. Потом улыбнулась ему и сказала:

— Сейчас ты и правда весьма обнажён. — Я кокетливо приподняла бровь.

— Как и ты, детка. — Он нашёл пальцами мою грудь и слегка сдавил её, от чего вишенки сосков моментально затвердели.

— Но я говорю сейчас не о теле. — продолжил он, лаская мою кожу. — Я чувствую себя слишком открытым перед тобой. Я будто книга в твоих маленьких ручках. Ты можешь перелистывать меня и изучать, с каждой страницей проникая всё глубже. Я не могу сказать, что это состояние мне нравится. — Кирилл внезапно отстранился.

— Тебя это тревожит? — тихо спросила я, заглядывая в его задумчивые серые глаза.

— Чертовски. — Он ухмыльнулся. — Но вместе с тем это новое, немного шаткое положение, добавляет остроты ощущениям. Это какой-то новый вид кайфа. Такой пряный и дерзкий. Прямо как ты, девочка.

Он потянулся ко мне и поцеловал в щёку. Уткнувшись носом в мои волосы, он сделал несколько глубоких вдохов.

— Ты же понимаешь, что я теперь тебя никуда не отпущу? — Я услышала привычные властные нотки в его голосе.

Я кивнула и подумала, что Кирилл был похож на дикого лесного зверя, которого мне удалось приручить. Но каждый раз, когда он чувствовал, что начал проявлять слабость, то выпускал когти, демонстрировал зубы и вновь скрывался в зарослях.

Мне нравилось эта наша странная связь. Я понимала, что обладаю какой-то непонятной властью над его душой. И это новое, необычное ощущение ещё сильнее привязывало меня к этому непостижимому человеку. Но это притяжение меня больше не пугало. Отныне я не хотела самостоятельности, и ощущала себя неотъемлемой частью его сущности.

Я осталась с Кириллом ещё на день. А потом ещё. Так, мы не заметили, как провели вместе несколько дней. Мы вставали лишь только для того, чтобы поесть или принять душ. Мне казалось, что я ещё никогда не подпускала никого так близко к себе. Я всю жизнь боялась обжечься, боялась, что мне причинят боль, поэтому держала всех на расстоянии, не желая доверять свои секреты. Теперь же совершив этот отчаянный рывок в тёмную неизвестность, я обнаружила, что не одна в темноте. Он был со мной. Моё солнце. Он озарял меня своим жарким светом, прогоняя прочь тёмных демонов прошлого.

Спустя несколько дней, как-то утром Кирилл в очередной раз пришёл ко мне в спальню из своего кабинета. Он проводил там достаточно много времени ночью, когда я спала. Вообще, мне казалось, что он почти не спит — он либо был со мной, либо писал что-то, запершись в кабинете.

Он вошёл, сел возле меня и стал читать газету. Потом поднял на меня свои задумчивые глаза и произнёс:

— Ты должна уйти из университета. — это был не вопрос, а, скорее, утверждение.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он сказал это невзначай, мимоходом. И я, уже привыкшая к его безумию, весело ответила:

— Да? И чем же я должна заниматься?

— Ты будешь писателем, как и я. — Ни намёка на шутку в его голосе не было.

— С чего ты взял, что я хочу быть как ты? — Я ухмыльнулась.

Всё время в его квартире я пребывала в состоянии странного опьянения. Прошлая жизнь теперь казалась мне далёкой и нереальной

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты не производишь впечатление психически здорового человека. — добавила я и мило улыбнулась ему.

— Ты тоже, — парировал он. — Раз ты находишь такое удовольствие в моём обществе. — Он приблизился и провёл пальцами по моим губам.

Я прикрыла глаза и кончиком язычка дотронулась до его пальцев.

— Вот видишь — Кирилл томно шептал мне в ухо, проникая пальцами в мой рот. — Ты совсем как я, мой маленький сумасшедший шляпник.

Он провёл влажными кончиками пальцев по моим губам. Потом потянулся к прикроватной тумбочке и взял мой телефон.

Кирилл протянул его мне и сказал:

— Звони декану.

— Сейчас? — Я разочаровано открыла глаза. — Я надеялась на продолжение.

— Да, сейчас.

Он сжал до боли мой сосок через ткань майки. Я охнула от уже ставшей привычной боли с привкусом наслаждения. Он начал массировать мои затвердевшие холмики, властно и требовательно скручивая их большим и указательным пальцами: то один, то другой. Я не могла здраво мыслить от резких, как разряды тока, волн возбуждения, пронизывающих моё тело. Свободной рукой Кирилл искал что-то в моём телефоне, пока я сладко страдала от его грубых ласк. Будто в бреду я увидела, как он набирает чей-то номер и подносит к моему уху. Я уже начинала постанывать от удовольствия. Мои соски горели и стали очень чувствительными от его щипков.

Когда послышались гудки в трубке, Кирилл приложил указательный палец к моему рту, призывая меня быть тише. Я с ужасом почувствовала, как лицо Кирилла опускается между моих ног, а пальцы отодвигают в сторону узкие полоски трусиков. В этот момент я услышала в трубке голос декана:

— Алло?

Я постаралась унять бьющееся сердце и усмирить дыхание. В это время в трубке всё настойчивее спрашивали:

— Алло? Кира, это вы? Я вас слушаю.

— Да… Анатолий Степанович… — я закусила губу, когда почувствовала горячий язык Кирилла на внутренней стороне бедра.

— Вы где пропадаете? — Декан задыхался от негодования. — Вы понимаете, что мне постоянно звонит ваш научный руководитель? Вы просрочили сдачу диссертации. Вам теперь придётся ждать ещё полгода, прежде чем вы сможете подать новое заявление…

В тот момент мне было не очень интересно, куда и что я должна подавать, голос декана тонул в сладкой истоме, постепенно захватывающей моё тело. Кирилл переместился языком на мой клитор и начал покусывать его, вызывая резкие спазмы удовольствия внизу живота.

— Кира? Вы тут? — Вывел меня из забытья голос Анатолия Степановича.

— Ааа? Да… О, да… — Я схватила Кирилла за волосы, когда он особенно сильно прикусил нежную кожу.

— То есть, да, я здесь. — Я попыталась придать голосу твёрдости.

— Вы стали очень рассеяны. — продолжал отчитывать меня начальник. — Такая небрежность недопустима для преподавателя МГУ, вы понимаете?

— Да! — вскрикнула я слишком громко, потому что в этот момент Кирилл погрузил в меня сразу два пальца. Видимо, им было очень тесно, потому что Кирилл развёл их внутри, расширяя мою узкую щёлочку.

Я попыталась убрать его руку и вырваться, но он захватил моё запястье и завёл руку за спину в захвате. Он поднялся и приблизился губами к моему свободному уху и тихо прошептал:

— Давай, переходи к сути дела.

Он продолжал двигать во мне пальцами, разводя их в стороны и заставляя моё лоно непроизвольно сжиматься.

— Какая ты узкая, девочка. — Шептал он мне, пока я слушала недовольный голос в трубке.

Я хотела, чтобы наш разговор с деканом поскорее закончился, поэтому набрала побольше воздуха в лёгкие и выпалила:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Анатолий Степанович, я ухожу. Спасибо вам за доверие и всё такое, но я решила посвятить свою жизнь другой профессии. — я прикусила нижнюю губу, чтобы не сорваться на стоны.

В трубке стояла оглушающая тишина. Видимо, начальник опешил от удивления.