Страсть. Часть вторая (ЛП) - Бладон Дебора

Я смотрю ему в лицо. Он такой красивый. Он будет потрясающим отцом.

— Это сработало?

— Не совсем, — он слегка улыбается. — Очевидно, люди, которые здесь работают, слишком заняты, чтобы читать.

Я похлопываю по кровати.

— Сядь. Я хочу кое о чем поговорить.

Он подтягивает джинсы на бедрах, прежде чем сесть рядом со мной. Николас берет меня за руку.

— Мы можем поговорить о Франко. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя сильной. Я здесь, чтобы выслушать тебя.

Я не могу представить, через что он прошел, когда я пропала. Как бы сильно я ни боялась, я знала, что Франко не причинит мне вреда. Он любил меня. Это была болезненная, безумная любовь, но она была щитом, который защищал меня и Элроя.

— Нет, — я поднимаю руку к горлу. Я чувствую, как мои дыхательные пути сжимаются, когда я думаю о маленькой квартире, в которую нас привел Франко. — Я не хочу говорить о нем прямо сейчас.

— Если это насчет Дел, мне очень жаль, София. Я хотел объяснить все в «Гибискусе», но намерен быть полностью честным с тобой. Дерьмо с Дел закончилось. Мне нужно, чтобы ты, по крайней мере, знала это прямо сейчас. В этой истории есть еще кое-что, и потребуется время, чтобы рассказать, но эта история закончена. Это было давно.

— Дело не в ней, — я ценю это предложение. Я не особо задумывалась о Дел с тех пор, как Франко появился в том переулке. Все мои мысли о Николасе за последние несколько дней были о моментах, которые мы провели вместе.

Я представила, как возвращаюсь в его квартиру. Я закрыла глаза, пока Элрой спал, и подумала о том, что Николас сказал мне. Он любит меня. Я знаю, что он любит. Что бы ни произошло между ним и Дел, это в прошлом.

— Я выглядела ревнивой в «Гибискусе»? — я сжимаю его руку.

— Может быть, немного, — он держит указательный и большой пальцы на расстоянии сантиметра друг от друга. — Я не возражаю против ревности.

— Нет?

— Это часть тебя. Я люблю каждую частичку тебя, София.

Тяжесть последних нескольких дней внезапно обрушивается на меня, как товарный поезд. Я не могу сдержать свои эмоции. Они выплескиваются из меня быстро, яростно. Я рыдаю, прижимаясь к нему.

— Я думала о тебе каждую секунду. Я все время думала о том, как бы ты себя чувствовал, если бы я не вернулась.

— Это никогда не было исходом ситуации, — его голос полон эмоций. — Я знал, что ты вернешься. Я чувствовал это внутри.

— Теперь я понимаю чуть больше, — я отстраняюсь, чтобы посмотреть в его заплаканное лицо. — Ты через многое прошел.

— Я? — он стучит себя по груди. — Ты та, кто спасла жизнь ребенку, София. Ты та, кого сумасшедший держал в заложниках.

— Ты тот, кто увидел любимого человека после того, как она только что испустила последний вздох.

— София, — шепчет он мое имя, притягивая меня ближе к себе. Николас прижимается губами к моему лбу. — Я люблю тебя.

— Я не знала, что делать, — я дрожу в его объятиях, мое дыхание учащается. — Франко сказал мне, что я могу уйти, но я отказалась. Я не могла оставить Элроя там. Я никогда не забуду выражение ужаса на лице этого маленького мальчика, когда впервые увидела его стоящим в переулке с Франко.

Он резко выдыхает.

— Это воспоминание исчезнет. Пройдут недели, месяцы, а затем и годы, и ты начнешь забывать детали. Воспоминание не будет таким ярким, и однажды у тебя будет такая насыщенная жизнь, что воспоминания о вчерашнем дне больше не будут четкими.

— Ты обещаешь?

— Я помогу тебе оправиться от этого, София. Позволь мне сделать это для тебя.

Глава 35

Николас

Я наблюдаю, как она ковыряется в ланче, который принес ей больничный санитар. Если бы я знал, что еда так пахнет и имеет такой вкус, я бы отправил Лиама к себе домой, чтобы он приготовил ей сэндвич с сыром на гриле.

Я был благодарен, когда он появился в больнице. Большую часть ночи он боролся с кризисом, связанным с работой, но как только у него был перерыв, он был здесь. Я представил его Софии, а затем оставил их наедине. Я не спрашивал, что они обсуждали, но когда он вышел из ее комнаты, то сказал мне, что она сильная. София ему нравится, и как только она почувствует себя лучше и готовой, поговорит с ним снова.

— Я думаю, меня выпишут сегодня днем. У меня больше нет обезвоживания, — она пододвигает ко мне поднос. — Мы можем остановиться по дороге домой, чтобы купить бургер и картошку фри с чили?

Я морщу лоб.

— Я могу сбегать и принести это для тебя прямо сейчас. Меня не будет больше двадцати минут.

Она кивает.

— Можешь захватить немного шоколадных конфет, которые лежат у тебя в той конфетнице на кухонном столе?

— Те, которые я должен постоянно подсыпать после того, как ты все съедашь?

Ее лицо озаряется.

— Те самые. Я думаю, они будут восхитительны вместе с картошкой фри.

Я хмурюсь.

— Ты собираешься положить конфеты на картофель фри с чили?

— Я не могу решить, что будет вкуснее — это или, может быть, клубничный йогурт.

Я снова сажусь на кровать рядом с ней.

— Все это дерьмо, о котором ты говоришь, звучит отвратительно.

— Тебе лучше привыкнуть к этому, — София опускает плечи. — Это только начало, Николас.

— Начало чего?

— Безумных желаний во время беременности, — она опускает взгляд на перед больничного халата, который на ней надет.

Мои внутренности сжимаются. Сердце разрывается.

— София.

— Доктор сказал мне ранее, — она вытирает поток слез. — Я не знаю как, Николас. Я имею в виду, я знаю как. Ты, наверное, разорвал презерватив, потому что иногда теряешь контроль.

— Ты носишь ребенка? — я кладу руку ей на живот. — Моего ребенка?

— Я проигнорую последний вопрос, — она накрывает мою руку своей. — У нас будет ребенок, но доктор сказал, что срок еще очень маленький и случиться может все, что угодно.

Я знаю это. У моей матери четверо прекрасных детей, но она хотела больше. Я наблюдал, как она пережила три выкидыша, прежде чем, наконец, прониклась идеей, что ее семья полноценна.

— Я пока не хочу никому рассказывать, — продолжает София. — Мы подождем, пока не убедимся, что все хорошо, и тогда сможем устроить вечеринку.

— Вечеринку?

— Праздник жизни ребенка и моей. Твоей жизни. Нашей, — она медленно кивает. — Кейденс будет в ярости, когда я скажу ей, но я подожду. Я хочу подождать.

— Как ты думаешь, у тебя хватит силы воли подождать?

Я наблюдаю, как она смотрит на наши руки. Ее взгляд прикован к животу.

— Если у нас должен родиться этот ребенок, это произойдет. Если этого не произойдет, значит, еще не наша очередь. Я хочу подождать. Не хочу разбивать сердце своей мамы, если мы можем этого не делать.

— Мы подождем.

— Ты счастлив, Николас? — спрашивает она, хотя уже знает ответ на этот вопрос.

— Я никогда не был счастливее.

— Я хочу, чтобы ты переехала ко мне, София, — я оглядываю гостиную в ее квартире. — Вся эта мебель принадлежит тебе?

— Нет, — она слабо качает головой. — Все, кроме моей швейной машинки и одежды, принадлежит Кейденс.

— Это будет несложный переезд. Мы можем собрать твои вещи прямо сейчас.

София похлопывает по дивану рядом с тем местом, где сидит.

— Присядь со мной. Нам нужно поговорить об этом.

— Поговорить о чем? — я скрещиваю ноги и обнимаю ее за плечи.

Она была занята работой над новым дизайном с тех пор, как я привез ее сюда из больницы. Я попросил водителя «Убера» остановиться, чтобы купить нам по бургеру и картошку фри. София рассмеялась, когда я попросил его остановиться снова, у кондитерской. Она хлопнула меня по руке и сказала, что пошутила насчет тяги. Однажды она появится, если всему этому суждено сбыться.

— Я не могу переехать к тебе прямо сейчас, — София откидывает голову на подушку дивана. — У меня слишком много всего происходит. Скоро выйдет коллекция «Элла Кара», и именно здесь я создаю свои лучшие работы. Я не могу изменить свою жизнь в одночасье.