Эвангелина Андерсон - Секс с незнакомцами

Вдруг, словно из ниоткуда, появились двое невероятно привлекательных мужчин.

Один был классически высоким, темноволосым и красивым. Его гладкая, загорелая кожа под черной футболкой, бугрилась мускулами. Другой был ниже его сантиметра на два с половиной, блондин с не сходящей с лица улыбкой, от которой подрагивали уголки его полных губ. Они бросили взгляд на Лиссу и немедленно бросились на помощь, поднимая тяжеленный сундук с фарфором так, словно он весил не больше перышка.

- Привет, я – Кэл, а это – Адам. А теперь скажи, где бы ты хотела это поставить? - спросил блондин. Его мускулы не уступали мускулатуре друга, однако цвет его кожи был ближе к теплому цвету меда, в отличие от более темного загара Адама.

- Я… Предполагается, что я въезжаю в квартиру 316, - Лисса улыбнулась и постаралась не выглядеть слишком обнадеженной. Она нажила слишком много вещей, а на дворе стояла середина августа, и было изнуряющее жарко.

- Отлично. Ты наша новая соседка по этажу, - усмехнулся ей Кэл, - У тебя есть ключи, чтобы мы сразу занесли все вещи внутрь?

- Ключи? О… да, конечно, - Лисса покопалась в сумке и выудила их с характерным звяканьем, - Но… видите ли, боюсь, у меня нет денег. Я израсходовала весь свой бюджет на переезд на тех носильщиков, а они запросили больше, но у меня не было и…

- Не переживай из-за этого, - сказал мужчина с темными волосами, Адам, заговорив впервые, - Соседи должны помогать друг другу.

- Но я чувствую себя неловко, - Лисса неосознанно крутила ключи в руках, - У меня столько вещей, а на улице так жарко сегодня…

Кэл засмеялся:

– Эй, не волнуйся, красотка. Мы просто рады новой соседке в возрасте до 60-ти. До того как ты появилась, мы с Адамом начали думать, что снимаем квартиру в доме престарелых.

- Правда? – спросила Лисса, шествуя впереди по тротуару, а двое мужчин следовали за ней с тяжелым дубовым сундуком, - Менеджер комплекса просто сказал мне, что это милое тихое местечко.

- О, это так, - заверил ее Кэл, - Или было бы, в любом случае. Тебе стоит послушать как старый мистер Харнер, наш сосед снизу, долбит в потолок, если мы увеличиваем звук телевизора на лишний децибел. Правда у него нет проблем с хрипами Синатры, которые длятся всю ночь, когда к нему приходит подружка. Не так ли, Адам?

Темноволосый Адам закатил глаза в подтверждении:

- Если мне надо будет прослушать «My Way» еще раз, я покончу с собой.

Всю дорогу до квартиры друзья рассказывали Лиссе чего ей стоит ожидать от других, в основном престарелых, соседей, кого ей следует избегать и кто был лучшим источником, как выразился Кэл, «бабушкиных печений».

К моменту, когда вся ее мебель была занесена и расставлена, Лисса и ее новые соседи стали крепкими друзьями. Кроме того, она пришла в выводу, что не смотря на то, что они были лучшими друзьями, они были настолько разными, насколько могут быть двое людей. Кэл был самым разговорчивым. Он был смешным и общительным, и не лез за словом в карман, и всегда мог рассмешить Лису. Его волосы спадали на высокий лоб в восхитительном беспорядке светлых волн в противоположность всегда опрятно подстриженному Адаму. Адам был более спокойный и задумчивый в этой паре, но когда он говорил, его всегда стоило послушать. Была в нем глубина и сила, которые завораживали Лиссу – тлеющая сексуальность, от которой у Лиссы дрожали колени, стоило ему посмотреть на нее.

Вообще-то, единственное, что объединяло обоих мужчин, был цвет глаз. У обоих были яркие светло-зеленые радужки, что сначала навело Лиссу на мысль, будто они братья. Однако это было простым совпадением, правда Кэл признался, что люди часто обращали на это внимание.

С тех пор и до последнего времени (шесть месяцев назад, когда возникла проблема с ее дядей Доном и Норманом Скаддером) Лисса проводила в их квартире столько же времени, сколько и в своей. Она отмечала с ними дни рождения и праздники, так как у них, похоже, не было семьи, и заботилась об обоих. Кэл оказался гурманом и отличным поваром и готовил ей особые угощения, а Адам был мастером на все руки. Он чинил машину Лиссы последние три раза, когда она ломалась, и научил ее проверять масло и давление в шинах.

Иногда Кэл становился слишком ребячливым, а Адам, наоборот, слишком задумчивым, но в целом, оба мужчины были совершенством. Лисса часто сидела между ними на диване и мечтала соединить их в одного мужчину, такого, с которым она могла бы встречаться, вместо того, чтобы просто проводить время. Она не думала, что могла бы выбрать одного из них, а перспектива обидеть одного, чтобы встречаться с другим была невыносима.

Порой, когда они сидели вместе, и оба мужчины обнимали ее, руки Адама – за плечи, а Кэла – за талию, Лисса ловила себя на мысли, что испытывает удовлетворенность, правильность, которую не могла объяснить. Было так хорошо ощущать себя между двумя большими мужскими телами, ощущать заботу и защищенность. Иногда она даже задумывалась каково это было бы, заниматься любовью с ними обоими одновременно, но это было дерзкой фантазией, которая, она знала, никогда не осуществится.

Самой мысли о том, что они оба, одновременно будут в ней, заполняя ее, двигаясь в ней, было достаточно, чтоб возбудить ее и намочить трусики, и ей было интересно знать фантазировали ли об этом когда-нибудь Адам и Кэл. Наиболее близко к своему первому сексуальному опыту с ними обоими Лисса подошла за неделю до начала всех ее проблем. Ее тетя проиграла борьбу с раком груди, а дядя топил свои печали в баре. Остро ощущая потерю и одиночество, Лисса пришла к друзьям, за утешением. Предполагалось, что это будет ночь угощений и веселья – Кэл сделал пиццу с инжиром и прошутто[3] с хрустящей пармезановой корочкой, а Адам достал игру Монополию. Но где-то между пиццей и настольной игрой Лисса больше не смогла сдерживать свое горе. Она расплакалась и не могла остановиться, ненавидя себя за слабость.

Она до сих пор помнит, как Адам подхватил ее на руки, отнес в свою комнату и осторожно уложил на двуспальную кровать. Потом лег позади нее, обернувшись вокруг ее тела. Кэл расположился спереди и обнял обоих – ее и Адама – притянув к себе.

Четыре мускулистые руки обернулись вокруг нее и теплый, пряный аромат их кожи заполнил ее сознание. Твердая грудь Адама позади и Кэла напротив нее были как прочная стена. Ни один из мужчин ничего не сказал, только теплые руки Адама поглаживали ее по бокам, а Кэл перебирал ее волосы и мягко стирал слезы. Лисса не могла вспомнить, когда в последний раз она чувствовала тепло, любовь и защиту. Они уснули в том же положении, а проснувшись посреди ночи, Лисса почувствовала два твердых члена. Один упирался ей в попку, а другой – в бедро. Она не открыла глаза, не заговорила, ожидая действий от кого-нибудь из них. Если бы они решились, она не имела ни единого намерения их останавливать. Находясь так близко к ним обоим, она вспомнила все свои наиболее яркие фантазии, и она не упустила бы шанс окунуться в любовные игры и забыть о своей трагедии, хотя бы ненадолго.