Александра Каплунова - Право на жизнь (СИ)

Я прикусила губу, стараясь подавить рвущиеся слезы. Больно впилась ногтями в ладони. Тот, кто находился сейчас здесь явно прекрасно видел меня. Я ощущала на себе его цепкий взгляд, который касался моего обнаженного тела. Это было невероятно в этой кромешной тьме, но это было так. Чья-то рука легла мне на плечо.

Я еле сдерживалась, что бы не заскулить от страха. А рука, касавшаяся моего плеча, теплая и мягкая, но одновременно пугающая меня, начала свое исследование. Медленно она поднялась от плеча к шее, пальцы коснулись скул, очертили линию подбородка, прикоснулись к губам. Это могло бы показаться нежным прикосновением, изучающим и ласковым, но я испытывала лишь страх. В течение всей жизни ни один человек, не говоря уж о мужчинах, не прикасался ко мне так.

Я почувствовала, как воздух вокруг меня шевельнулся, а уже в следующий миг меня коснулась еще одна рука. Теперь уже сзади, легла между лопатками и заскользила вниз по позвоночнику. Одновременно с этим я продолжала ощущать руку на своем лице. Это было невозможно для одного человека и я поняла, что нас здесь вовсе не двое.

Я молча стояла на месте, боясь шевельнуться. Молясь сейчас лишь о том, чтобы все это оказалось кошмарным сном. Но вместо того, что бы проснуться, я ощутила на своем теле третью руку. Это было так неожиданно, что я шарахнулась в сторону. Но это вновь было ошибкой. В темноте я наткнулась на чье-то тело. Тотчас меня схватили, прижав к себе. Кожа этого неведомого существа была холодной. Одежды на нем не было.

Я закричала, вырываясь, где-то в глубине подсознания понимая, что это бесполезно, но не в силах стоять на месте бездействуя. Впрочем, мои неистовые попытки вырваться ни к чему не привели. О, напротив, я ощутила, как меня сжимают в стальных объятиях еще сильнее, до болезненного хруста в боках. Так, что дыхание перехватило и я уже не кричала, а хрипела. Когда сил вырываться уже не оставалось, я ощутила прикосновение еще одной пары рук, которые заскользили от моих стоп вверх по правой ноге. И еще одна пара рук по левой ноге. Одновременно добавились еще несколько пар, которые начали блуждать по моему телу, касаясь меня во всех местах одновременно не останавливаясь.

Я визжала, кричала, вырывалась, что было сил. Кусалась, царапалась. Молила отпустить меня, прекратить. Но все было тщетно. Они продолжали исследовать мое тело, касаясь даже в тех местах, где мне самой бывало стыдно касаться себя.

Казалось, что вот снова, сейчас я сойду с ума. Какое-то дикое оцепенение начало одолевать меня, наваливаться дикой тяжестью.

И тут-то все снова прекратилось. Я опять осталась одна в этой темноте.

Забившись в угол, я тяжело дышала, пытаясь успокоиться после произошедшего.

И снова, спустя какое-то время провалилась в сон.

***

На этот раз я проснулась от ощущения взгляда на себе. С трудом разлепив глаза, опухшие от слез, я тут же зажмурилась. Откуда-то сверху шел свет, синий и холодный, вместе с тем нестерпимо яркий. Я все же снова осторожно открыла глаза, с трудом привыкая к такому освещению. В центре камеры стоял мужчина. Я сразу поняла, что он здесь главный и что нет никого сильнее его. Это осознание камнем осело где-то в душе, отзываясь тупой болью в моем воспаленном разуме. «Я никогда не смогу сбежать отсюда».

Но я продолжала смотреть на него, изучая.

Высокий мужчина, лет двадцати семи-тридцати. Резкие, но вместе с тем идеально правильные черты лица. Длинные черные волосы, спускающиеся до пояса. Торс его был обнажен, а строение мощного тела внушило бы мне благоговейный трепет, если бы я забыла, где нахожусь. Кожаные штаны обтягивали мощные мускулистые ноги. Он был босым. Белая кожа, отливала сейчас синевой из-за освещения.

— Ты еще жива? – Вопрос, по-видимому был риторический. - Вставай. – Приказал он. И я смогла убедиться, что тот голос, что я слышала, еще в церемониальном зале, все же принадлежал ему. Я встретилась с ним взглядом и похолодела. Стальной взгляд невыносимо синих глаз пронизывал насквозь. Пугал, отталкивал. Но в то же время невозможно было оторваться. Как зачарованная, я поднялась с пола, забыв, что обнажена. Незнакомец завораживал и притягивал.

С глупой улыбкой на губах я сделала первый шаг ему навстречу. И тут заметила промелькнувшее в его взгляде разочарование.

Что же это? Я сама иду к нему, к этому монстру? Я сделала шаг назад.

Теперь в глазах его мелькнуло удивление. А губы тронула еле заметная усмешка. Он что, играет со мной? Испытывает на мне свои силы? Насколько я поддаюсь его чарам?

— Совершенно верно, моя дорогая. – Он заговорил, а я снова шагнула назад, прижимаясь спиной к стене, стараясь оказаться как можно дальше от него. Он читал мои мысли. – Ты теперь моя игрушка и было бы обидно, если бы ты подчинялась мне целиком и полностью. Не хочу, что бы ты была смирной, это скучно.

— Что? – На смену страху во мне начала закипать ярость на грани с безумием. – Да какая я тебе игрушка? ТЫ! Ты! Убийца, зверь! Лучше прикончи меня сразу!

— А вот такой тон мне сейчас не нравится. И довольно истерик. – Ответ его был спокоен и холоден. Но этого оказалось недостаточно, чтобы остудить мой пыл. Не осознавая, что творю, уставшая и обезумившая, с нечеловеческим рычанием я кинулась на него, стремясь разорвать на куски. В тот миг я не задумывалась, кто сейчас передо мной и что будет за такую выходку. Я лишь хотела убить его. Так же как он убил всех тех девушек, что вместе со мной готовились к ритуалу.

Но прежде, чем я успела добраться до него, меня с силой швырнуло назад к стене. Его глаза лишь на миг блеснули, но сила, которую он вложил в этот незримый удар, как следует приложила меня по груди и животу.

— Я сказал - довольно истерик. Вставай. – Все тем же спокойным голосом говорил он.

Я с ненавистью уставилась на него, стоя на коленях, вкладывая в этот взгляд все те чувства, что испытывала сейчас.

— Если мне придется еще раз повторить приказ, то я накажу тебя за непослушание. – Многозначительно пообещал он. – И это тебе не понравится. Обещаю.

Я нашла в себе силы подняться снова. Плечо и спину саднило, в груди при дыхании отдавало тупой болью.

— Подойди. – Приказал он.

Но я стояла на месте, не шелохнувшись. Страх того, что он может наказать меня за непослушание, причинить боль, может, даже убить, сковал меня лучше всякого приказа. Я его боялась и неистово желала оказаться подальше.

А еще смертельно устала. Эта усталость навалилась на меня невероятной силой. Я боялась и одновременно смеялась над собственным страхом.

Вспоминая, как совсем недавно, входя в ритуальный зал, я представляла, что буду бороться из последних сил, я поняла насколько это было смешно. Я не смогу сделать и шага с этого места. Если только меня поволокут за волосы.