Будет жестко (СИ) - Шварц Анна

— Цветкова, твоя первая любовь весьма неадекватна. Наезжает на почти незнакомых людей, провоцирует. Тебе серьезно нравятся такие?

Боже. Я резко краснею, закрыв лицо рукой. Ты скотина, профессор. Какого черта ты перевел на меня зачем-то стрелки, да еще и выдал вслух то, что старательно всеми умалчивалось, если не считать тети Лары.

Что за внезапное предательство?

— Прекратите. — говорю я. — Вы оба хороши. Саша, я сама разберусь со своей личной жизнью, спасибо.

Даже не знаю, кого первым — Сашу или моего братика свести с сестрой профессора. Понять не могу, из кого лучшая парочка, лезущая в жизни других, получится.

— Да? Ну, я думаю, тебе показал достаточно. Как знаешь. — бросает равнодушно Саша, а затем уходит, оставив нас вдвоем.

Я тихо выдыхаю. Блин, я хотела отдохнуть на даче и поесть. Это все. Когда я уже начну спокойно жить?

— Нафиг ты сказанул про «первую любовь»-то? — бормочу я, забирая с крыши машины свои салаты, а затем смотрю внутрь. Фу… Там комары утонули. Я выкидываю их вилочкой, и под весьма неприязненным взглядом профессора, откусываю кусочек рулетика. Он так смотрит за этим недовольно. Хочется аж побесить подольше.

— Вкусно, Цветкова? — игнорирует он мой вопрос.

— Очень. Что у тебя с рукой, все-таки?

— Порезался на кухне.

Я опускаю вилочку в салат и возмущенно смотрю на него.

— Ты не умеешь готовить. Блин, я ведь не Саша, а твоя девушка. Какого черта ты ведешь себя со мной так же, как и с ним?

Он едва приподнимает брови в ответ.

— Цветкова, разве так же? Я ведь с ним не спал.

Тьфу ты, блин.

— Просто ты мне врешь. На работе у тебя какие-то неизвестные мне проблемы, с рукой неизвестно что… — я вижу, как закатываются глаза у профессора и хочу кинуть в него вилкой. — Эй, вообще-то, я к тебе с душой, так сказать, нараспашку, а ты что?

— Запахни обратно. — равнодушно отвечает он, и я поджимаю губы. Ну не сука ли? — Где-то я слышал пословицу, что даже мужу всю задницу не показывают. Не помнишь такую, Екатерина?

— Впервые, блин, слышу. — бормочу я, а он закрывает дверь машины и ставит ее на сигнализацию.

— Твой узкий кругозор меня иногда поражает. Пойдем обратно.

— Ага. — мрачно отвечаю я. Это бесполезно. Он даже для меня, человека, которого называет девушкой, не хочет демонтировать эту чертову стену.

Остаток вечера проходит относительно спокойно, не считая того, что Анечку вместе с родителями отправляют на такси обратно в город, а Саша почти все время жрет взглядом профессора с таким видом, будто вот-вот откроет рот и выдаст что-нибудь опять. Из бани потихоньку начинают возвращаться гости, снова садясь за стол. Затем тетя Лара садится напротив, и как Саша профессора, начинает прожигать меня своими глазами.

Боже. Салат поперек горла от ее лица встает.

Мама тоже вскоре возвращается, и, о боги, улыбается Владу. Я замираю с вилкой с наколотым на нее шашлыком и подозрительно смотрю на профессора. Что он там сделал за несколько минут, пока они с мамой остались без меня? Она ведь весьма подозрительная женщина…

— Кать, где папа-то и брат твой? — не дает мне подумать об этом мама, и я отмираю.

Где-где… над гастритом папиным издеваются в домике.

— Не знаю.

— Как ему не стыдно? — всплескивает руками мама. — Так и прокукует черт знает где, с Владом не познакомится.

Плохо, что ли? Хорошо же. Я еще не знаю, как папа отреагирует на парня, который на семь лет старше меня. Я уж не говорю обо всем остальном… не знаю, сможет ли Влад прикинуться классным для моего папы.

— Ладно, пойду поищу. — подводит итог мама и уходит. Совсем в другую сторону от дома. Мда. Сыщик из нее очень плохой.

Мама находит папу только под конец этого странного вечера, когда уже часть гостей уходит в домик, чтобы поспать, а часть разъезжается по домам на такси. Я думала, что мы с профессором успеем смыться под шумок, но папа выходит с грустным видом из дома, подгоняемый ругающейся мамой, когда я напоследок подъедаю салат с кальмарами, а профессор наблюдает за этим с непонятным лицом.

— Ой пап, привет. — говорю я, желая заранее настроить знакомство на хороший лад. — Ты как? А это мой парень, Влад.

Папа молча с мрачным видом кивает, затем молча подходит к Владу, протянув ему руку. Они обмениваются рукопожатиями, папа хлопает его по плечу, а затем отворачивается и, взяв вилку, лезет в тот же салат с кальмарами, который доедала и я.

— Сережа, куда! — кричит мама. — Нельзя, там чеснок и майонез! Я же тебе приготовила салатики с отварными овощами и мяском…

— Да елки-палки, Алла, ну невкусные они! — выходит из себя папа, пока я медленно осознаю свою ошибку и поднимаю ладошку лодочкой к лицу, а затем дышу на нее. Как чеснок? Боже, почему я его не заметила?

— Это тебе так кажется! Привык все вредное наворачивать, говорила тебе питаться нормально. Ты с парнем Кати познакомишься или нет?!

— Я уже познакомился, нормальный парень. Ромка рассказал, что заботливый.

Я поворачиваюсь в сторону домика и замечаю брата, который курит у двери. Заметив мой взгляд, он ухмыляется и машет мне ручкой. Он рассказал отцу, что профессор — заботливый? Господи, что за биполярка у моего брата.

Мама стоит с потерянным видом и смотрит на папу.

— Ну пообщаться ж…

— Да неинтересно молодежи с нами общаться, Алла. Пусть без нас развлекаются, оставь их в покое.

— Сереж, ты что, пьян?

Папа забирает молча кальмаровый салат и, развернувшись, пытается уйти. Кажется, мама по этой попытке побега понимает, что что-то не так, и возмущенно смотрит ему в спину, а затем переводит взгляд на меня. И он становится виноватым.

— Катюш… ладно. Давайте завтра утречком нормально познакомимся, как проснёмся. Извините уж за это.

— Завтра я не могу, я тут не останусь. Мне ж в институт. — отвечаю я.

— Забыла, точно. Тогда приезжайте на неделе к нам на ужин. Влад, извини. Ладно, давайте. Сережа! — кричит она, развернувшись и быстрым шагом направляясь вслед за папой.

Да уж…

Как только они уходят, брат, отлипнув от стены дома, подходит к нам.

— Скажи спасибо любимому братику. — предлагает он мне, а у меня брови ползут вверх. — Что рожи корчишь? Это я устроил. Накормил и напоил папу, а то б пизды вам обоим дали. Знаешь, какой он злой был?

— У него гастрит. Тебе не стыдно?

— Я ему таблетки купил и привез. Нормально все.

Боже… мой брат — это нечто.

— У тебя раздвоение личности? — интересуюсь я, пока профессор, видимо, почуяв дым от брата и испытав никотиновую ломку, тоже достает сигареты и закуривает. — Кто-то еще вечером выпендривался насчет моего парня.

— Да я посмотрел и подумал, что все норм. Если честно, я б не выдержал на даче у родителей девушки тусить, тут нужно быть реально в отношениях заинтересованным. Норм все, короче, ладно. Но все равно. — брат смотрит на профессора, а потом делает дурацкий жест — тычет в сторону своих глаз двумя пальцами и показывает ими на Влада. — Я буду следить за тобой, учти.

Тот, прикрыв глаза, чуть вздергивает брови. Без слов становится понятно, что он думает об этом блондинистом придурке.

Да уж. Получается, пока Саша грудью пытался защитить меня от профессора, науськанный моим братом, этот блондинистый дурак уже сто раз поменял свое мнение. Вот будет ему сюрприз потом.

— Ты что, тоже пьян? — интересуюсь подозрительно я.

— Ага, чуточку. Подкинете? Я у тебя, короче, переночую, мне завтра от тебя на подработку ближе ехать.

Боже. Я тяжело вздыхаю. Это был самый бестолковый вечер в моей жизни. Мне кажется, я даже и пяти минут наедине с профессором не провела сегодня. Но, может, оно и к лучшему, потому что все равно б мне вечером ничего бы не светило из-за чеснока в салате.

— Сгоняю за одной штукой только, подождите. — бормочет брат и убегает в дом.

Пока мы ждем его уже в машине, я задумчиво кидаю взгляд на профессора. Это, кстати, правда? Что если не заинтересован в отношениях, то не выдержишь тусить на даче с родителями девушки?