Безумные Мечты (ЛП) - Шэн Л. Дж.

Дилан: Почему? Неправильные поступки всегда веселее.

Я поднес кулак ко рту и прикусил его, чтобы подавить стон. Сверился с часами. Десять минут до закрытия бара и выхода Такера. Хорошо. Мне нужно было отвлечься.

Райленд: Я думал, ты меня ненавидишь.

Дилан: Ненавижу. А еще я возбуждена и одинока. И я слышала, что «враги-любовники» - это лучший троп для секса.

Райленд: Не знаю. Никогда ничего не чувствовал ни к кому из тех, с кем спал.

Дилан: Это очень грустно.

Нет. Грустно было то, что мы не разговаривали лицом к лицу, и я мог видеть, как багровеет ее оливковая кожа, как тяжелые ресницы прикрывают щеки, а грудь поднимается и опускается в такт пульсу.

Райленд: Ты тоже.

Дилан: Прости?

Райленд: Ты тоже никогда не спала с любимым человеком, Космос. Я знаю, потому что ты сказала мне, что трахалась с Такером в тот день, когда я вел себя с тобой как задница (кстати, извини за это. А что мне оставалось делать? Сказать Роу, что мой член превзошел мой разум и я решил отхватить кусочек его сестры?). И я точно знаю, что после этого засранца у тебя больше никого не было.

Райленд: И ты не любила Такера. Все это знали. Даже ты. Он был просто способом скоротать время, которое осложнилось, когда ты залетела.

Я несколько минут смотрел на экран. Ответа не было. Я задел какой-то нерв. Я решил копнуть немного глубже.

Райленд: Он хотя бы был хорош в постели?

Без сомнения, я заслужил побои, которые Роу суждено было мне устроить. Я только что заработал первые несколько ударов, и я с радостью приму их, если это позволит немного продлить разговор. Это была моя версия «только чаевые».

Формально мы просто разговаривали. Никаких прикосновений не было. Пунктирная линия заплясала на моем экране, и я на мгновение забыл как дышать и моргать.

Дилан: На самом деле он оказался на удивление порядочным, поэтому я и оставалась с ним так долго.

Дилан: Дал БОЛЬШУЮ голову.

Мой взгляд остановился на мужчине за барной стойкой, и я представил, как он ест ее. Внезапно мне захотелось не просто немного поиздеваться над ним, а расчленить его на трехдюймовые куски и скормить животным из зоопарка.

Дилан: А что насчет тебя? Кто был твоей лучшей спутницей?

Райленд: Не думаю, что у меня когда-либо была лучшая. Все мои спутницы были одинаково адекватны.

Дилан: А говорят, что романтика умерла.

Райленд: Но это так, Космос. Подумай об этом. Все, что символизирует любовь - цветы, сердца, лебеди, голуби, - в конце концов умирает.

Дилан: Космос - это такое ужасное прозвище. Я понимаю, что тебе приходится это делать из-за фиктивной помолвки, но неужели нельзя найти что-то более милое?

Райленд: Например?

Дилан: Котенок? Малыш? Сладкий пирожок?

Райленд: Ты не котенок и не малыш (спасибо, блин). А еще я встречал лаймы слаще тебя.

Дилан: Что случилось с попыткой притвориться, что мы нравимся друг другу?

Райленд: На меня правила не распространяются.

Дилан: Почему?

Райленд: ПОТОМУ ЧТО ЭТО Я ЗДЕСЬ ПЛАЧУ ЗА РУКУ И НОГУ, КАСАБЛАНКАС.

Такер позвонил в подвесной колокольчик, сигнализируя об окончании службы, и я выскользнул со своего места наружу, чтобы подождать его. Прошло еще двадцать минут, прежде чем он появился из входа в бар с рюкзаком за плечами и кепкой, закрывающей глаза. Я без труда схватил его за воротник и потащил в переулок между «Алхимиком» и зданием бутика недвижимости. Я врезался в стену неподалеку с достаточной силой, чтобы создать удар. Его череп стукнулся о камень, и он изверг из себя удивленное:

— Черт, чувак, какого хрена?

— А то, что ты долбаный урод. — Одной рукой я схватил его за отвороты рубашки, а другой нанес удар в правый глаз. Я пропустил кулак через себя, прямо к его носу, услышав небольшой, но заметный треск. Ему придется вправлять его.

У Роу не было возможности сделать это, когда Такер сбежал из Стейндропа, так что я считал это личным одолжением. Я также хотел дать понять, что на Дилан больше не будет отпечатков пальцев и синих отметин.

— Это от Роу, — весело объявил я, наблюдая, как Такер застонал, потянувшись, чтобы зажать кровоточащий нос - следствие синяка под глазом, который я ему поставил. — А это от Дилан. — Я ударил его коленом в живот, не забыв при этом потоптаться по яйцам в надежде, что он больше не сможет размножаться. Это я считал государственной службой.

Такер перевернулся на спину, с его губ сорвался писк.

— Хватит! — Из его носа хлынула кровь, которая стекала по шее и рубашке. Он попытался оттолкнуть меня, но я только еще больше придавил его.

— Хватит, пожалуйста.

— И наконец, это от меня. — Мой кулак ударил его по щеке, отчего его голова откинулась назад и ударилась о стену.

Он рухнул на землю, как башня из LEGO, и схватился руками за лицо, чтобы защитить его. Он корчился на земле, как рыба в воде, жалко пытаясь подняться на ноги и убежать. Я подумывал пнуть его по ребрам, чтобы донести до него суть, но он выглядел таким жалким, съежившимся и хнычущим, что я решил не переусердствовать.

— Слушай, парень. — Он сплюнул грязь в гравий, зажмурив глаза, и в этот момент я понял, что он трус насквозь. Трус, который не вмешался, когда в нем нуждалась девушка, которую он оплодотворил. Трус, который даже не смог посмотреть мне в лицо. — Я понял. Вы помолвлены. Я видел кольцо. Она мне сказала. Но ты не можешь держать меня вдали от моего ребенка. Я знаю свои права.

Это заставило меня задуматься. Но, конечно, на Дилан было мое обручальное кольцо - почему бы ему не сделать такой вывод? И почему она должна была его поправлять? Я платил ей за то, чтобы она играла послушную невесту. К тому же новые отношения, брошенные ему в лицо, должны были доставить ему удовольствие. Это помогло нам обоим сохранить обман.

Я зацепился пальцем за рубашку Такера и поднял его на ноги. Он, пошатываясь, добрался до стены и прижался к ней, все еще вздрагивая.

— Расслабься. — Я поправил воротник его рубашки, который теперь был красным, а не синим, благодаря нанесенным мною повреждениям. — Я закончил излагать свои мысли. Хочу сказать, что я искренне не люблю, когда люди лезут в мое дерьмо. Дилан вернулась домой с синяками на запястье. Надеюсь, это первый и последний раз, когда ты запятнаешь то, что принадлежит мне.

Я намеренно использовал уничижительные слова. Такие мужчины, как Такер, отвечали только на токсичную мужественность.

Он резко дернул подбородком.

— Я никогда не хотел причинить ей боль.

— Хорошо. Отлично. — Я похлопал его по плечу, слишком настойчиво, и на моем лице расплылась безмятежная улыбка. — Случайности случаются. Я понимаю. Например, если кто-то снова посягнет на то, что принадлежит мне, даже если я их предупредил, я тоже могу сделать «упс», знаешь ли. Отрубить им пальцы, чтобы убедиться, что это был последний раз, когда они обидели женщину или проявили неуважение ко мне. Разумеется, теоретически.

Такер с досадой потер челюсть. К сожалению, он все еще был красив. К счастью, никакое красивое лицо не могло исправить уродство внутри.

— Чувак, я понял. Ты хочешь, чтобы я не приставал к твоей девушке, не обижал ее, не подводил. — Он изучал меня с молчаливой яростью.

Я бодро кивнул.

— Роу всегда говорил, что ты настолько туп, что не сможешь вылить мочу из ботинка, если инструкция напечатана на каблуке. Я не согласен. Не думаю, что ты тупее обычного, просто ты более злобный. Именно поэтому я посчитал нужным устроить тебе этот маленький прием, несмотря на то что Дилан умоляла меня забыть об этом.

— Значит... Дилан не посылала тебя бить меня? — Он пошевелил челюстью взад-вперед, зажав ее в кулаке, чтобы она не отвалилась.

— Конечно, нет. Сомневаюсь, что она вообще помнит, что видела тебя сегодня. — Я фыркнул, преуменьшая то, как меня разозлила перспектива того, что это дало ему надежду. — Я сам решил прийти.