Роузи Кукла - Правильный выбор

И Володька стал все время в нашем доме пропадать, и они опять с сестрой обнимаются и целуются, словно ума лишенные.

Инессу спросила, а она в ответ только улыбнулась и говорит, что поумнела она за последнее время, но еще не настолько, сколько бы мне хотелось. А что, да почему, молчит. Я уже успокаиваться стала, а тут. О Боже!

В шкаф наш полезла, думаю, дай ко я ее гардероб проверю. Роюсь, роюсь и все никак не могу ее это сексуальное белье найти. Неужели думаю, за старое взялась! Только приди с гулянки, я тебе такую трепку устрою, сестричка!

А она как назло. Поздно, ночь уже на дворе. Наконец–то она объявилась! Ах, думаю, ну и клятая у меня сестричка. Сейчас я тебе устрою аутодафе! И даже не удержалась, не стала ждать, пока она в комнату зайдет, сама к ней вышла.

— Ну и что ты мне скажешь на этот раз, сестрица? — Говорю ей, а саму даже трясет.

— Ты о чем это? И что это за допрос такой? — Говорит с возмущением.

— Ну и наглая же ты Инка! Мало того что б…., так еще и лживая сучка! Вот ты кто!

— Наташка, ты чего, белены объелась? В чем дело?

Меня ее тон взбесил прямо и я ей.

— А ну, живо снимай с себя платье!

— Ты что? Что тебе надо? Отстань!

— Ах ты, гадина! — Говорю, а у самой даже руки трясутся.

— Раздевайся сей час же! Слышишь?

— А я и так разденусь. В чем дело? Ты хоть сказать мне можешь?

А я как рявкну на нее.

— Хватит мне зубы заговаривать. Живо! Все с себя снимай!

— Хорошо, хорошо. Только не ори так, Маму разбудишь.

— Ах, посмотрите на нее, она о Мамочке вспомнила, а как…! — Из–за двери просовывается голова Мамы.

— Девочки, что происходит. Только не надо ссориться. Прошу вас, родненькие, не ругайтесь девочки!

А я подскочила к сестре и за руку ее схватила.

— Живо раздевайся! Ну, же!

— Ну, хорошо, хорошо. Только без рук, ладно.

Инга стягивает с себя платье, и я вижу, что она опять в своем б… ком наряде.

— Вот, Мамочка, полюбуйся на свою пай девочку! Смотри, смотри! Тебе такой ее наряд нравится? Нравится, я тебя спрашиваю Мама?

— А ты, помолчи! Я с тобой еще поговорю. Помолчи! Ну, Мама?

А мамочка наша смотрит и ничего не понимает, а потом.

— Очень даже красивое белье и я бы сказала, что оно сексуальное даже.

— Ага! — Торжествую я. — Ну, сестричка, отвечай нам, для кого ты опять так вырядилась? Кого охмуряешь?

И для острастки, показать, что я вовсе не шучу, я ее схватила, и больно так стиснула руку.

— Больно же! Пусти!

— Пока не ответишь, не отпущу! Говори! С кем ты была? Где? И не дергайся, отвечай!

— Да с Володькой мы были. — Говорит тихо и виновато так.

— Врешь! Ведь врет она Мама, врет и даже не краснеет! Вот она школа.

— Какая школа, о чем ты, Танечка?

— А такая, мама! — И я уже открываю рот, как вижу, что Инга начинает смеяться.

Вы представляете! Я ее трясу, колочу как грушу, вывожу на чистую воду, а она решила надо мной посмеяться!

— Ой, и дура же ты сестричка! Полная и набитая дура! Мама, посмотри на нее!

— А что мне на нее смотреть. Дочка, как дочка! По моему, умная даже.

— Да какая же она умная, Мама! Она самая настоящая дура и к тому же глупая! Ты так ничего и не поняла! Я же замуж выхожу! А ты мне допросы устраиваешь.

— Как! За кого?

— Ну, что ты пристала, доченька, будто не знаешь? — Радостно улыбаясь подключается мама.

— Что не знаю?

— Да Володенька наш, Инессе предложил руку и сердце! Я сегодня тебе все пыталась сказать, а ты словно с цепи сорвалась. Потом, да потом! А когда же потом? Уже ночь на дворе и все соседи уже знают, а ты значит, сестра ее родная и в последнюю очередь узнаешь. Учиться тебе надо доченька у сестры, учиться уму–разуму.

— Поняла ты, сестричка, что тебе мама сказала. Учиться тебе надо уму–разуму у сестры твоей старшей. Так я говорю, мама?

— Все верно, правильно дочка. Молодая она у нас еще и жизни не знает. А что касается ума, то у сестры подучись. Ты не обижаешься, Танечка? Да на тебе лица словно нет. Ты не заболела? Или не рада?

Инга сразу же на меня такой взгляд метнула, что я.

— Да рада я, рада и от чистого сердца тебя поздравляю, сестрица! Дай я тебя поцелую! Что, нет! Ну, тогда не обижайся на меня, я тебя просто зацелую. Вот так! Вот! Вот! И еще, еще!!!

— Да отпусти ты меня. Мама, она бешеная какая–то! То раздевайся, а то лезет со своими поцелуями!

А я и впрямь лезу и, не обращая на нее никакого внимания, целую и тискаю сестру, как будто бы я и в самом деле в припадке. Но в припадке, безудержной радости!

Ну а начет ума–разума, сами решайте, стоит мне учиться у сестры или самой как ни будь обойтись.

Свадьба гуляла!

— Идем скорее, ну же! — И меня, уже в который раз затягивают в круг танцующих гостей. Я вся уже взмокла, разогрелась так, что чувствую, как по спине и моим ногам струйками катится пот. И пока я напрягаюсь, танцуя, извиваясь всем телом, в голове почему–то проскальзывают вот такие дурацкие мысли.

— А зря я не надела чулки, зря не послушала сестру, ведь мне бы действительно было бы легче.

И пока я кручусь среди танцующих пар, улавливая бешеный ритм музыки, то все равно ощущаю к себе некоторое недовольство. Особенно, от того, что меня все время тянут с собой танцевать, совсем не знакомые мне взрослые мужчины. Причем, я все никак не могу вспомнить, чьи же они родственники и с кем пришли. Ну и Котяра, конечно же, противный и назойливый, как осенняя муха, все пытается меня вытянуть с ним на танцы. А я ему, каждый раз резко отказываю. Нет и нет! Тоже мне кавалер, которого никак кроме как Котяра и не называется. Он каждый раз отходит от меня, но по нему не скажешь, что он выглядит обиженным. Вот же Котяра! А так, все вроде бы ничего, главное, что сестричка в полном восторге и мама.

А я? Я довольна? Вроде бы должна, но все же?

И потом это новое платье? Оно все–таки с синтетикой, а ведь меня так уверяли в обратном! От этой мысли меняется настроение и я, затормаживая свои движения, не оглядываясь ни на кого, выхожу из круга танцующих. Все! Вспотела, это не то слово! Мокрая просто насквозь. Но это не главное, главное в другом.

— Так, перед туалетной комнатой очередь и опять не пробиться.

Потому, бреду к выходу, на улицу, да и подышать надо бы, свежим воздухом и поразмыслить. Теперь мне надо побыть одной какое–то время. Поэтому я, не обращаю никого внимания на вопросы знакомых, куда это я, медленно уплываю от всего этого.

У меня так всегда. Когда нового всего, что происходит вокруг так много, то я невольно стараюсь притормозить, а иначе я не успеваю все осмыслить и разложить по своим местам и по полочкам.