Прописывая правила (ЛП) - Люкс Сагара

Часть меня понимает, что нужно предотвратить это, но давайте будем честными: это всё равно произойдёт. Сейчас или позже. Потому что она попросит меня об этом или потому что я сам этого захочу.

Я глубоко вдыхаю, прежде чем продолжить.

— Я хочу, чтобы ты была честна со мной, Александра. — Даже сквозь искажённый голос можно почувствовать напряжение, которое звучит в моих словах. — Почему ты хочешь встретиться со мной?

— Главный вопрос: только ли я одна хочу этого?

Опасная улыбка растягивает мои губы.

— Нет

— Значит, решено. — Её лицо вспыхивает ярким румянцем, и у меня перехватывает дыхание, потому что я понимаю, о чём она думает. — Мы встретимся.

— Нет, Александра. — Сомнение пересекает её взгляд. Самая тёмная часть меня реагирует, откликаясь. — Мы сделаем гораздо больше, но только если ты сможешь это заслужить.

— Как?

Я убираю руки от члена и возвращаю их на стол. Атмосфера становится более плотной. Когда мы будем вместе, она станет ещё плотнее. Но сейчас не стоит терять контроль над собой.

— Выйти в свет — это огромный риск для меня. Я пойду на него, только если ты сможешь дать мне взамен что-то столь же ценное. — Александра смотрит на меня с укоризной, но я продолжаю. — Мне нужен твой секрет.

Постепенно румянец исчезает с её лица. Если бы она не находилась в тёмной комнате, я бы поклялся, что она побледнела.

— Что за секрет?

— Способный погубить тебя.

Она убирает руки с клавиатуры. Создаётся впечатление, что она откидывается в кресле, хотя на самом деле она просто отклоняется назад.

— Ты читал моё личное дело. Ты уже знаешь обо мне всё.

— Не всё. — Когда я наклоняюсь вперёд, она стискивает челюсти. — Почему тебя отправили в Сиэтл?

Она пристально смотрит на меня.

— Потому что ты хотел, чтобы я была здесь!

Я медленно качаю головой, пытаясь её успокоить.

— Попробуй ещё раз.

Она старается сохранять неподвижность, не позволяя эмоциям вырваться наружу. Но ей это не удаётся. Её подбородок дрожит.

— Возникла проблема, связанная с делом, над которым я работала.

— Какого рода проблема?

Она делает глубокий вдох, прежде чем солгать.

— Проблема с общением. Мой начальник...

— Попробуй ещё раз.

Александра едва заметно вздрагивает, когда я прерываю её. Мне неинтересно слушать, как она пересказывает то, что написано в документах. История о том, что ей было приказано не вмешиваться, и она не послушалась, — полная чушь. Мне нужна правда, которая не указана в документах, секрет, который может её уничтожить.

— Расследуя дело о краже персональных данных, я случайно перехватила зашифрованные сообщения в скрытом чате даркнета. Мне удалось расшифровать их и обнаружить, что в них указаны очень конкретные даты и места обмена.

Прежде чем продолжить, она делает глубокий вдох.

— Эти люди торговали детьми.

Я сжимаю кулаки, но не выдаю никаких эмоций.

— Мир полон плохих людей.

Александра смотрит на меня так, словно хочет убить.

И это понятно. Я не принадлежу к числу хороших.

— Я передала все материалы своему начальнику, — продолжает она. — Он заверил меня, что вмешается, но когда я пришла на место обмена, то не обнаружила команды. Я позвонила ему, чтобы спросить, что происходит, и он приказал мне уходить.

— Почему?

— Ему требовались более весомые доказательства. Он был готов пожертвовать невинными детьми, лишь бы выйти на след организаторов преступной сети и пресечь её деятельность.

— А ты нет?

Александра опускает голову. Она прикусывает губу.

— Если бы я не вмешалась, то не смогла бы больше смотреть на себя в зеркало. Я сделала вид, что не услышала его приказ, и прервала обмен. Я провалила расследование, но мне удалось спасти Карлоса.

Я закрываю глаза и глубоко вдыхаю.

Вот. Именно поэтому я выбрал её.

Она спасла не ребёнка, а Карлоса.

В ней больше человечности, чем во мне.

«Ей следует держаться от меня подальше».

Эта мысль не даёт мне покоя — ни моему разуму, ни моему сердцу. Я знаю, что должен сказать, но не могу найти в себе силы. Я понимаю, что если она останется со мной, то я её уничтожу, но не могу заставить себя произнести эти слова.

— Официальная версия гласит, что я не слышала приказа.

— Но всё было не так.

Александра вздёргивает подбородок и выдерживает мой взгляд.

— Нет.

Она знает, что если этот секрет выплывет наружу, последствия будут очень серьёзными. Хадсон может решить вышвырнуть её из отделения в Сиэтле. Её могут перевести на бумажную работу, понизить в должности или, что ещё хуже, уволить. Ведь в её мире именно так поступают с теми, кто не играет по правилам.

«Но не в моём».

В моём аду те, кто не соблюдают правила, расплачиваются.

Иногда позором, иногда жизнью.

— Ты всё ещё хочешь встретиться со мной, Александра?

Тон, которым я задал ей этот вопрос, не оставляет места для сомнений. Если она попытается играть нечестно или попытается навредить мне, я отвечу ей тем же. И мне не будет стыдно. И без всяких угрызений совести.

Я улавливаю тот самый момент, когда она это понимает, потому что начинает дрожать. Её кожа покрывается мурашками, как будто ей холодно, а дыхание учащается. Но она не отводит взгляда от моего.

— Да.

Я тоже вздрагиваю, ошеломлённый решимостью в её голосе. Несколько недель я только и делал, что пытался проникнуть в её мысли. Я подталкивал её к тому, чтобы она ослабила свою защиту.

Думала обо мне.

Хотела меня.

Я наблюдал, как она раздевается под одеялом, засовывает пальцы между бёдер и кончает с моим именем на губах. Я боролся пока похоть брала верх над разумом, но не видел желания в её взгляде.

И не только.

— Когда мы встретимся? — Я не отвечаю, и она настаивает, едва повышая тон. — Когда?

Ненависть. Вот что сияет в её тёмных глазах. И это не вызывает у меня раздражения, а, напротив, усиливает моё возбуждение.

— Скоро, — шепчу я и заканчиваю звонок.

ГЛАВА 16

АЛЕКСАНДРА

— Ты выглядишь нервной.

Я бросаю на Грейсона испепеляющий взгляд. Вместо того чтобы понять намёк и держаться подальше, он скрещивает руки на груди и смотрит на меня с ещё большим интересом.

— Уточнение: ты не просто нервничаешь, ты выглядишь взбешённой.

— Потому что так и есть.

Я ощущаю, как изучая, его взгляд скользит по моему телу.

— Гнев — не самое лучшее чувство. Он затуманивает разум и чувства.

К моему сожалению, я с болью осознаю, что это так. В последние несколько дней, вернее, с тех пор как Аид намекнул, что мы встретимся, я не могу ни сосредоточиться на расследовании, ни отдохнуть. Я сбилась со счёта, сколько раз просыпалась посреди ночи от ощущения, что за мной кто-то наблюдает.

Я бы солгала, если бы сказала, что не мечтала обнаружить, как у изножья моей кровати он наблюдает за мной. Но Аид больше не входил в мою квартиру и не давал о себе знать.

Грейсон кладёт руку мне на плечо, возвращая в настоящее. Я едва заметно вздрагиваю, прежде чем повернуться и посмотреть на него. Он уже хочет что-то спросить, но тут из лифта выходит Ник с широкой улыбкой и огромным букетом.

— Доставка для Александры Дюпре!

Уголок губ Грейсона слегка приподнимается в ухмылке.

— Когда женщина злится, в этом всегда виноват мужчина.

Ник кладёт цветы на стол передо мной, а затем возвращается на своё место. Я смотрю на цветы, не двигаясь, моё лицо, как обычно, бледно. На цветах лежит белый конверт, на котором не указано имя отправителя, только моё.

«Александра»

На мгновение я слышу, как его голос произносит моё имя. У меня дрожат ноги, когда вспоминаю, как уникально он произносит букву «р».

Грейсон наклоняет голову в сторону и смотрит на меня.

— У твоего мужчины очень специфический вкус в цветах. Если бы я хотел извиниться перед своей девушкой, я бы послал ей розы или гиацинты. А не какие-то...