Сказка на ночь (СИ) - Ангелос Валерия

Муж подступает вплотную. За секунду сокращает расстояние между нами. Обхватывает за талию и толкает на столешницу, заставляет распластаться на прохладной деревянной поверхности.

— Готова платить по счетам? — берётся за край моего платья и раздирает надвое, врезает ладонью по моей попе, вырывая из горла вопль.

Глава 19

— Рустам, прекрати, пожалуйста, — бормочу я. — Ты не мог поверить в такую постановку. Ты же сам прекрасно понимаешь, я бы никогда тебя не предала. Я бы не позволила другому мужчине до себя дотронуться.

— Моя любимая жена оказалась грязной шлюхой, — цедит Рустам сквозь зубы, разрывает тонкое кружево нижнего белья, словно марлю, сдергивает, бросает прочь. — Да, в такое тяжело поверить.

— Рустам, прошу, — всхлипываю, чувствуя, как меня душит немая истерика, я настолько шокирована происходящим, что больше и слова не способна выдать, рыдания забиваются глубоко в груди.

— Ты видела доказательства, — жёстко заявляет он. — Все против тебя. Фото. Видео. Мы это ещё не раз пересмотрим. Вместе. Клянусь. Я буду драть тебя прямо перед экраном. Во все щели. Буду раздирать дырки до крови. Мы даже покруче запись заделаем. Ты захлебнешься моей любовью.

— Нет, Рустам, я не… это же не ты! — восклицаю отчаянно. — Ты не можешь такое мне говорить. Только не сейчас. Не после всего, что нас связывает,

Треск пластика заставляет содрогнуться. Вероятно, муж наступает на какой-то предмет, когда подходит ближе. Ломает что-то из собственной канцелярии, которую прежде сбросил на пол, расчищая поверхность стола.

Я вздрагиваю. Нервно бьюсь и лихорадочно вырываюсь, когда громадный горячий член прижимается между ягодицами.

— Хочу взять твою последнюю девственность, — говорит Рустам.

Его голос меняется. Как будто становится мягче? Или это просто очередная иллюзия?

Ситуация кошмарная. Положения у меня хуже не придумаешь. Возможно, при другом раскладе я бы согласилась на такой эксперимент, не раздумывая. Но уж точно не готова к подобному тут и теперь, когда супруг в бешенстве. Его злоба ощутима физически.

Но ладони скользят по спине неожиданно нежно, пальцы поглаживают заледеневшую кожу, отправляя по телу тысячи обжигающих искр.

— Рустам, — вновь повторяю его имя, пытаюсь достучаться.

Он же просил доверять. А сам? Это неправильно. Несправедливо. Неужели он хоть на миг способен поверить в такую омерзительную и уродливую ложь?

Крупные ладони жадно сминают мои ягодицы. Горячий твёрдый член алчно трется о попу, явно желает протаранить насквозь. Тяжелые волосатые яйца впечатываются в лоно, обдавая огнём, заставляя дёрнуться сильнее.

Безуспешно пробую выбраться из-под мускулистого тела. От моих отчаянных попыток освободиться гигантский орган лишь сильнее деревенеет и одержимо пульсирует. Я только распаляю голод своими действиями.

— Рустам, — шепчу. — Прошу, не надо. Я не готова. Я не хочу. Я…

Слёзы вырываются наружу. Льют градом. Захожусь в рыданиях.

— Тише, — выдаёт Рустам. — Ты чего?

Он резко отстраняется и отрывает меня от стола, разворачивает лицом к себе, подхватывает под попу, держит навесу. Крепко сжимает в объятьях, покрывает мое лицо поцелуями.

— Принцесса, — хрипло бросает муж. — Не веришь мне. Ни черта не веришь. До сих пор.

— Это ты, — всхлипываю. — Ты не веришь. Думаешь, я изменяла. Думаешь, я могла быть с другим. Да меня бы стошнило от касаний другого мужчины. А ты подозреваешь в измене.

— Да? — выгибает бровь.

— Подожди, — даже плакать перестаю, долго смотрю на него и выпаливаю: — Ты что, разыграл все это?

Ухмыляется. Так красноречиво и выразительно, что меня затапливает ярость, с которой нереально совладать.

— Ах ты гад! — начинаю лупить его по груди. — Как тебе такое в голову пришло? Как ты мог?!

— Здесь прослушка, — продолжает насмехаться, глядя за моей реакцией, искренне забавляется происходящим. — Была прослушка. Я ее разнёс. В неконтролируемом припадке гнева. Вроде натурально вышло.

— Рустам, это жестоко, — выдаю сдавленно. — Почему ты сразу все не объяснил?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А как? — подаётся вперёд и прикусывает мою нижнюю губу. — Я действовал по ситуации. Но надеюсь, ты понимаешь, если бы измена реально произошла, я бы с тобой так мило не болтал.

— Мило? — поражаюсь.

— Я был сама доброта.

— Я не почувствовала.

Он целует меня так, что все мысли выветриваются из головы. Страстно. Жарко. Проталкивает язык глубоко в мой рот. Проходится по дёснам.

— А иначе, — нахожу в себе силы отстраниться. — Ну если бы я и правда переспала с другим, ты бы меня убил? Даже не разбирался? Не тратил время, подыскивая наказание?

Рустам стискивает мои ягодицы настолько сильно, что я вскрикиваю. Его возбужденный член упирается в лоно.

— Не знаю, — вдруг произносит супруг.

По его лицу видно, что ответ трудно найти. Кажется, впервые вижу в горящем взгляде тень сомнения. Улавливаю в каменных чертах долю замешательства.

— Мужика бы на куски порвал. Точно. Череп бы ему расколол как орех. Голыми руками. А с тобой… дьявол, реально не знаю. Но даже эти фото и чертовы кадры видео приводят в ярость. Заставляют слепнуть от злобы.

— Мы так и не узнаем ответ, — нервно улыбаюсь. — Я не умею изменять.

— Вот и отлично, принцесса, — говорит Рустам. — Не стоит дразнить мою темноту.

— А про мою темную сторону ты забыл? — спрашиваю надрестнутым голосом, гулко сглатываю. — Понимаю, ты привык все решать сам. Не хочешь меня впутывать в тонкости этих интриг. Но черт возьми, я уже втянута в историю с проклятым порно-роликом. Думаю, теперь можно открыть часть секретов. Или нет?

— Зачем? — мрачнеет.

— Ты ушёл вчера. Посреди ночи. Мы так ничего и не обсудили. А сегодня вообще интересно — представление с прослушкой. Шоу для твоих врагов, — судорожно выдыхаю. — И самое страшное — мне наплевать. Такое отношение не задевает. Больно. Жёстко. Но я терплю. Принимаю. Пытаюсь доверять, как ты и просил.

Он молчит. Обвиваю широкие плечи руками.

— А ты мне доверяешь, Рустам? Или считаешь, женщина не должна участвовать в войне? Я хочу быть твоей. Во всех смыслах. Не только в постели. Хочу помогать. Играть на равных. Хочу приносить пользу.

Муж опускает меня на пол. Позволяет встать на ноги. Снимает пиджак и расстилает на поверхности стола, после обхватывает мою талию, крепко сжимает, поднимает и усаживает сверху. Невольно ерзаю голой попой по гладкой ткани. Под горящим взглядом очень трудно соображать и складывать мысли в слова.

— Думаю, ты привык решать все за меня, — продолжаю тихо. — И в этом нет ничего плохого, ведь твой взгляд на любую ситуацию гораздо шире. С учетом деталей, о которых я и не подозреваю. Но мы должны действовать вместе. Хотя бы попробовать. Научиться в будущем. Или я окончательно в тебе расстворюсь.

Брови Рустама вопросительно изгибаются. Крупные ладони опускаются на мои плечи, стягивают остатки платья.

— Ты слишком сильный, — выдаю я, отчаянно стараюсь совладать с порочным томлением, которое завладевает каждой клеткой тела. — Ты сжигаешь меня. И я рада гореть. Но что если тогда перестану быть тебе нужна? Сломленная. Послушная. Покорная. Никаких лишних вопросов. Абсолютное подчинение твоей воле. Разве ты этого хочешь?

— Нет, — отрезает Рустам. — Никогда.

— Объясни мне, что вокруг нас происходит.

— Я говорил, будет грязь, — чеканит ровно.

— Помню.

— Я ждал другой удар, — тьма в его глазах сгущается. — Компромат из своего собственного прошлого. Фото или видео. Старьё, которое могут выдать за свежую измену. Скандальные статьи в газетах с признаниями моих бывших любовниц. Обвинение в изнасиловании.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты насиловал кого-то? — выпаливаю и тут же закусываю губу.

Рустам криво усмехается.

— Нет, но сейчас это модная тема. Домогательства. Так мужиков и обдирают. Кого разорят, кого в тюрьму засадят. Как повезёт.

— Без доказательств ничего не…