Любит - не любит (СИ) - Еникеева Диля Дэрдовна

Если их дежурства не совпадали, и они долго не виделись, Ольга сама звонила и просила о встрече. Иногда Гена соглашался, и она ехала к нему, иногда отказывался, мотивируя тем, что занят.

Потом до неё стали доходить слухи, что её любовник не оставляет без внимания ни одну смазливую медсестру, и каждое дежурство кто-то удостаивается его внимания. Ольга ревновала и, презирая себя, приходила в отделение поздно вечером, чтобы застать любовника с очередной пассией, или подкарауливала её после работы, чтобы получше рассмотреть и с огорчением убеждалась, что все они молоденькие, свеженькие, не чета ей, увядающей женщине.

Она стала устраивать любовнику сцены ревности, требуя, чтобы он прекратил связь с другими. Гена удивленно смотрел на неё и пожимал плечами: «А с какой это стати?» Он считал, что они ничем не связаны, кроме постели, а она рассчитывала на большее.

Несколько раз Ольга решала порвать с любовником, даже перешла работать в другую больницу, чтобы не видеть Гену, но её решимости хватало ненадолго. Она постоянно думала о нем, вспоминала, мучилась ревностью и, не выдержав, сама звонила ему, умоляя о встрече. Ольга обещала, что больше не будет ревновать и следить за ним, но все опять повторялось.

В конце концов любовник объявил ей, что она ему надоела своими слезами и упреками, он её больше не хочет, у него есть девушка, на которой он намерен жениться. Ольга пригрозила, что наложит на себя руки, если он её бросит. На что Гена равнодушно ответил: «А мне это по фигу. Травись или вешайся, раз жить надоело».

Отчаявшаяся женщина пыталась покончить с собой. Основным мотивом было не истинное желание умереть, а надежда разжалобить и вернуть любовника. Позже, когда её жизнь уже была вне опасности, она сама сознавала, что совершила глупость.

Для мужа Ольги её поступок был полной неожиданностью. Он ни о чем не догадывался и ничего не замечал. Нам удалось скрыть от него истинную подоплеку случившегося, и поступок Ольги ему объяснили депрессией в связи с ранним климаксом.

Секс и любовь — это очень близко стоящие вещи, и чем более зрелый человек, чем более он эмоционален, тем меньше между ними дистанция. Человек с нормальной эмоциональностью, который поначалу ищет во внебрачной сексуальной связи только лишь полового удовлетворения, рано или поздно привязывается к своему партнеру, дающему возможность испытывать физическое наслаждение. В большей степени это свойственно женщинам. Но и мужчина может не только привязаться, но и полюбить партнершу, с которой все начиналось с физической близости. В данном случае идет речь о психически здоровых людях. А те, кто любить не способны, могут удовлетвориться и чисто сексуальными отношениями.

Кирилл, уверенный в себе, красивый мужчина, большой охотник до женщин. Он пользуется большим успехом среди представительниц прекрасного пола. Любовниц у него было — не счесть. Он и сам не помнит, сколько именно. Любая красивая или чем-то привлекательная женщина не оставалась без его внимания.

Его жена Тамара — милая симпатичная женщина, эмоционально теплая, улыбчивая и доброжелательная. Мужа просто обожает, вся расцветает, когда он возвращается с работы. Кирилл её нежно любит, но увы! — таковы мужчины! — постоянно изменяет ей. Она об этом даже не подозревает.

У них двое детей, которых оба очень любят, и вполне благополучная семья. Ни скандалов, ни выяснений отношений, очень доброжелательная атмосфера. Друзья любят бывать у них в гостях, Тамара — гостеприимная хозяйка и прекрасная кулинарка.

Кирилл — отличный танцор, особенно танцев в стиле «ретро» — фокстрот, танго, но с хорошей партнершей станцует и рок, и ламбаду. Тамара не ревнует его к партнершам по танцу. Когда муж под звуки музыки выводит очередную даму на середину зала и потом легко, уверенно и пластично ведет её в танце, Тамара не сводит глаз со своего красавца-мужа, откровенно восхищаясь и любуясь им. Как говорил мне сам Кирилл, никто из его многочисленных женщин не умел так искренне восхищаться, как жена, с которой они прожили в согласии 19 лет.

Однажды в отдел, которым руководит Кирилл, пришла группа студентов-практикантов. Взглядом опытного сердцееда он сразу выбрал подходящий объект для будущего романа — самую привлекательную девушку, стройную блондинку с чуть высокомерным выражением лица и капризно надутыми губами. Ему всегда очень нравилось добиваться благосклонности таких надменных красоток, которые, на первый взгляд, кажутся неприступными и холодными, а потом становятся совсем иными.

Как всегда, Кирилл не строил далеко идущих планов. Основной интерес — познать новую женщину. Своеобразный рефлекс академика В.И.Павлова «Что такое?» в очеловеченном варианте, свойственный многим мужчинам. Сексуальное любопытство в Кирилле очень сильно.

В любовных интрижках его привлекал только секс. Если партнерша в постели была скучной, однообразной, он с нею быстро расставался. Иногда после первого раза не было второго. Ему нравились либо темпераментные, изобретательные женщины с большим сексуальным опытом, либо неопытные партнерши, но хорошо обучаемые и отзывчивые на новые ласки.

Но в данном случае «нашла коса на камень». Клара — так звали его новую пассию, — оказалась такой же сексуальной потребительницей, как и сам Кирилл. Ее тоже мужчины интересовали лишь в качестве сексуальных партнеров. 20-летняя девушка имела десятки любовников и не скрывала это от Кирилла. Помимо него у Клары было ещё несколько сексуальных партнеров. Она не собиралась с ними расставаться и не скрывала, что намерена заводить новых.

Поначалу Кирилл «не брал это в голову». У него много женщин, а у Клары мужчин, — ну и что? Она молода, привлекательна, изобретательна в сексе, им обоим хорошо в постели, — казалось бы, чего ещё нужно?

Но большинство мужчин действуют по принципу: «Женщина уходит — надо удержать». Такова уж их психология. Мужчина — завоеватель. Настоящий мужчина, конечно. Он не может сдасться без боя и признать свое поражение, он должен непременно добиться своего. И чем труднее и упорнее борьба за женщину, тем больше мужчина её ценит.

А Клара ускользала. Не привязывалась к нему эмоционально, как другие его любовницы, а демонстрировала полнейшее безразличие. Когда Кирилл звонил, она могла спокойно сказать, что занята, у неё вечером свидание с другим. Кирилл, всегда считавший себя неревнивым, мучился бешеной ревностью и, к своему стыду, даже пытался следить за ней. Видя, как Клара садится в машину к другому, он аж скрипел зубами от бешенства. Но ничего не мог с нею поделать.

Кирилл не любитель выяснять отношения, но тут не мог удержаться от упреков, на что Клара лишь пожимала плечами и холодно говорила, что она сексуально свободная женщина, обета верности никому не давала и живет, как ей нравится. Она непременно хочет сохранить свою свободу, поэтому не намерена ни выходить замуж, ни связывать себя какими-то обещаниями. Он пытался с этим смириться, уговаривал себя, что Клара тоже всего лишь одна из многих женщин, с которыми он спал, — но ему это не помогало.

Он решил сменить тактику, стал нежным, ласковым, задаривал её подарками, чтобы как-то привязать к себе или хотя бы усидеть искорки благодарности в её глазах. Клара смотрела на него удивленно, отказывалась от подарков и отвечала, что не привыкла брать плату за секс. В отчаянии Кирилл даже как-то вскричал: «Да при чем тут плата за секс! Я же люблю тебя!» — и тут же сам растерялся и смутился. Слово «люблю» он говорил только жене и детям. В ответ Клара невозмутимо парировала: «А я тебя нет».

Другой на его месте, возможно, смирился бы и отступил. Ну, не любит, и бог с ней. Лучше расстаться и утешиться с другой. Или продолжать ни к чему не обязывающие отношения. Но не таков был Кирилл. Он привык всегда добиваться своего и в этой борьбе для него и был самый азарт.

Он решил взять её осадой, звонил каждый день, подкарауливал возле дома и института. Как-то он увидел Клару с молодым человеком, подошел, молча взял её под руку, усадил в свою машину и увез. Но не тут-то было! Строптивая девушка некоторое время насмешливо смотрела на него и через несколько минут приказала: «Останови машину». Сам не понимая, почему он ей подчиняется, Кирилл притормозил. Клара вышла из машины, помахала ему ручкой, спокойно обронила: «Пока, дарлинг, я позвоню», — и ушла.