Год второго шанса (ЛП) - Соренсен Джессика

— Хочешь поспорить?

Я тянусь за своей сумкой на заднем сиденье.

— Эм… С таким выражением на твоем лице, нет.

Он подмигивает мне.

— Просто подожди. Никто тебя не побеспокоит. Я обещаю.

Киваю, желая ему верить. Однако я не уверена, что даже у Кая хватит сил убедить всю школу держать язык за зубами. Хотя сегодня он действительно выглядит мило, в потрясающих темных джинсах и серой рубашке с длинными рукавами. Его волосы растрепаны, но в самом сексуальном виде, так что, возможно, он сможет уговорить некоторых девочек в моей школе… и еще пару парней тоже.

Перекинув сумку через плечо, я выхожу из машины и жду Кая у входа. Ощущение его ладони на моей приносит мне намек на легкость, но мои ноги дрожат, как желе, когда мы пересекаем парковку и направляемся к школе.

— Все пялятся, — шепчу я, желая сжаться внутри себя.

Кай проводит большим пальцем по тыльной стороне моей ладони.

— Эй, я тебе говорил, что один парень придет посмотреть мою машину? Думаю, у него та же модель, и ему нужна куча деталей. — Он поднимает свободную руку со скрещенными пальцами. — Скрести пальцы, надеюсь это сработает.

Благодарная улыбка украшает мои губы, когда я понимаю, что он делает.

— Спасибо, что пытался отвлечь меня. И я буду держать все свои пальцы на руках и ногах скрещенными весь день. Может быть, даже мои глаза.

Он усмехается, мягко постукивая кончиком пальца по моему носу.

— Я бы предпочел, чтобы ты не скрещивала глаза. Они слишком красивые.

Мои щеки краснеют, как вишневые леденцы. Черт возьми! Смогу ли я когда-нибудь преодолеть это смущение? Это же просто комплимент, черт возьми.

Улыбаясь, Кай открывает школьную дверь и тащит меня за собой, когда входит в переполненный коридор. И вот так просто мое головокружение проходит, когда все поворачиваются, чтобы поглазеть, и начинают шептаться.

У меня такое чувство, будто я перенеслась в прошлое, в младший класс, когда Ханна распространяла обо мне слухи, и все смеялись и показывали пальцем.

— Дыши глубже, — шепчет Кай, держа мою руку в своей, действуя как спасательный круг. — Я здесь с тобой.

Я пытаюсь делать то, что он говорит, но мое сердце бешено колотится, затрудняя доступ кислорода.

Глубокий вдох. Медленный выдох. Вдох-выдох.

Однако к тому времени, как мы добираемся до моего шкафчика, я уже на грани обморока. Затем мое волнение увеличивается, когда замечаю листовку, приклеенную к моему шкафчику, с надписью «Какая мать, такая и дочь», написанной ярко-красными чернилами.

— Что, черт возьми, не так с людьми? — Кай сдергивает листовку с моего шкафчика, рвет ее на куски, а затем выбрасывает в мусорное ведро. — Серьезно, люди, живите своей гребаной жизнью.

Его вспышка привлекает внимание, и я ничего так не хочу, как убраться к чертовой матери из коридора в класс, где будет меньше людей.

Я быстро собираю свои книги, опустив голову, напоминая себе, что нужно вдыхать и выдыхать воздух из легких.

— Мы должны отвести тебя в класс, — говорит он, когда я закрываю свой шкафчик. — Мне нужно пойти кое о чем позаботиться.

— Ну вот, опять ты говоришь как гангстер, — пытаюсь пошутить я, но эпически терплю неудачу, звуча слишком жалко. — Пожалуйста, пообещай мне, что ты не сделаешь ничего, что навлечет на тебя неприятности. Я бы предпочла сама разобраться с этим, чем держать тебя всю неделю после уроков.

— Я буду стараться изо всех сил. — Он улыбается, весь в радугах от солнечного света.

Хотела бы я быть такой же. Прямо сейчас я — туман из темно-серых облаков, готовящихся к дождю.

— Эй, выше нос, хорошо? — говорит Кай, стараясь меня подбодрить. Затем он смотрит на меня, и я имею в виду, действительно смотрит на меня, прежде чем обхватить мою щеку и медленно наклониться, целуя меня прямо там, перед большинством старших классов. Когда он отходит, он подмигивает.

— Но я не могу обещать, что больше никто не попадет в беду.

Это почти заставляет меня улыбнуться.

Я никогда не сомневалась в силе убеждения Кая. В очередной раз в этом убедилась сегодня в школе, потому что то, что начиналось как дерьмовое утро, в конечном итоге превращается в сносный день.

Конечно, поначалу это не было заметно, но примерно на втором уроке таращащиеся на меня, как на сумасшедшую, взоры превращаются в редкие скользящие взгляды. Примерно на четвертом уроке я понимаю, почему.

Кто-то распустил мерзкий слух, что у Брэдона венерическая болезнь, которую он передал примерно пяти девушкам из старой компании Ханны. И я точно уверена, что знаю, кто пустил этот слух.

— Ты сделал это, не так ли? — спрашиваю я Кая, выходя из класса и обнаруживая, что он ждет меня. Он стоит, прислонившись к стене с учебником под мышкой и небрежной улыбкой на лице.

— Сделал что? — Он выпрямляется и прижимает палец к губам. — Я много чего сделал сегодня, так что тебе, возможно, придется быть более конкретной.

Я подтягиваю сумку повыше на плечо.

— Ты распустил слух о Брэдоне, чтобы отвлечь от слухов обо мне.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь. — Но хитрый огонек в его глазах говорит об обратном. — Но, если бы я действительно распространил слух такого масштаба, я бы позаботился о том, чтобы человек заслужил то, что получил.

— Итак, Брэдон заслуживает того, чтобы все думали, что у него ЗППП? — подозрительно спрашиваю я. — Я думала, он твой друг.

Он тянется, чтобы взять меня за руку, в его глазах вспыхивает гнев.

— Раньше был моим другом. Пару недель назад все закончилось.

Я мысленно повторяю то, что произошло пару недель назад. Одно воспоминание особенно бросается в глаза.

— Это имеет какое-то отношение к Ти?

Он пожимает плечами, когда мы неторопливо идем по коридору, протискиваясь мимо людей, которые сплетничают и смеются.

— Может быть.

Я придвигаюсь к нему на дюйм ближе, когда мы проходим мимо группы девушек, которые шепчутся и хихикают, бросая взгляды в мою сторону.

— Ну, если это правда — если это как-то связано с тем, что тебе сломали ребра, — тогда я согласна. Он действительно заслуживает того, чтобы иметь ЗППП.

— На самом деле у него нет венерического заболевания. Я только что это придумал.

— Знаю, но он заслуживает того, чтобы о нем так думали. И из того, что я слышала, он немного распутный, так что, — я поднимаю скрещенные пальцы, — будем надеяться.

Он хихикает, когда мы выходим из дверей на солнечный свет.

— Ты становишься такой же злой, как и я.

— Ах, черт возьми. — Я щелкаю пальцами, притворяясь озадаченной. — Думаю, мне придется изменить свой комикс и дать нам обоим новые имена.

— Хорошо, — говорит он. — Мне все равно не нравился Эгомэн.

Я толкаю его плечом.

— Но это было так похоже.

— Ни за что. — Затем его губы изгибаются в легкой улыбке. — Ладно, может совсем чуть-чуть.

Я начинаю улыбаться, но затем мой телефон вибрирует, и все мои улыбки испаряются, когда смотрю на экран.

— Это снова от неизвестного.

Кай останавливается, его рука напрягается в моей.

— Что там написано?

Делаю глубокий вдох и читаю вслух:

— Возможно, вы избавились от слухов, но мы еще не закончили. — Холодок пробегает у меня по спине. — Это становится действительно странным.

— Да. — Его челюсть сжимается, когда он смотрит в пустое пространство. — Но не волнуйся. У меня такое чувство, что через несколько дней это прекратится.

Мои брови хмурятся.

— Почему ты так думаешь?

Он пожимает плечами.

— У меня предчувствие.

Меня пронзает внезапная догадка.

— Подожди-ка. Ты знаешь, кто это?

Он избегает смотреть мне в глаза.

— Возможно.

Я жду, когда он объяснит, но его кажущееся вечным молчание начинает сводить меня с ума.

— Ты собираешься мне сказать?

Выглядя растерянным, он качает головой.

— Пока нет. Я хочу сначала поговорить с этим человеком и убедиться.

— Кай, я не думаю, что это такая уж хорошая идея. Что, если он… опасен?