Бармен (ЛП) - Грей Рамона

— Ну и что? Твой член оказался слишком маленьким, и она разозлилась? — Джек одарил меня добродушной ухмылкой. — Не расстраивайся. Не у каждого такой чудовищный инструмент, как у Джека.

Он схватился за промежность, и несмотря на тоску, я не мог не улыбнуться. — Какой же ты мудак.

— Ага.

Я снова уставился на бутылку с виски. — Это было хорошо. Очень хорошо, понимаешь? Она может и была девственницей, но такой... невероятной.

Черт, прозвучало по-идиотски, но я понятия не имел, как еще объяснить все это. После третьего раунда Рейчел крепко заснула, а я бодрствовал и, словно влюбленный дурачок, просто пялился на нее. Я в нее влюбился и чертовски сильно, но понятия не имел, как все это остановить.

Да и не хотел останавливаться.

Я хотел Рейчел. Я любил Рейчел.

Я прочистил горло. — Как бы то ни было, она оказалась восхитительно вкусной, а на следующее утро я приготовил ей ванну и завтрак...

Джек рассмеялся и снова протянул мне бутылку пива. — Ты стал такой киской.

Я раздраженно посмотрел на друга, но он лишь снова добродушно улыбнулся. — Привет, добро пожаловать в клуб. На днях я, черт возьми, ходил по магазинам за шмотками для Лили. Держал ее чертову сумочку, и все такое.

Я рассмеялся, а Джек пожал плечами. — Приятно что-то делать для женщины, от которой без ума. Не так ли?

Я кивнул. — Я люблю ее, Джек. Я ее люблю.

— Да, это стало чертовски очевидно за последние три года. Так что же произошло?

— Заходила ее мать и сказала, что я сидел в тюрьме.

— Дерьмо. Как, черт возьми, она узнала?

Я пожал плечами. — Уверен, это оказалось не трудно. Благодаря интернету и желтой прессе. Копы уже давно пытались арестовать Тони, так что когда сделали это, все дерьмо всплыло.

— Тебя едва не поймали на крючок, — сказал Джек. — Черт возьми, ты же отсидел все четыре года.

— Да, но уверен, мое имя упоминалось, по крайней мере, в одной статье. — Я потянулся за бутылкой виски и налил себе рюмку. Задумчиво уставился на янтарную жидкость. — Как бы то ни было, мать Рейчел узнала, что я бывший заключенный, и рассказала ей.

— Что сказала Рейчел?

— Она хотела знать, правда ли это, и я ответил "да".

— И?

— И ушел.

— Что?

— Ушел. — Я изучал Джека поверх рюмки с виски.

— Почему?

— Что значит "почему"? Ты правда думаешь, что Рейчел захочет быть со мной после всего, что узнала? Выражение ее лица...

— А что с ним?

— Она была подавлена и потрясена.

— Рассердилась?

Я лишь пожал плечами. Честно говоря, понятия не имел, рассердилась она или нет. Из-за собственного гнева на мать Рейчел, стыда от того, что девушка узнала, какая я мразь, воспоминания о ее реакции оказались слегка расплывчатыми.

Или, возможно, все дело в виски.

Когда я поднес рюмку к губам, в дверь позвонили. Джек взглянул на входную дверь. — Ждешь кого-нибудь?

Я покачал головой. — Не обращай внимания.

— Тебе не нужно больше, — произнес Джек, вставая.

Возможно, мне это и не нужно, но я чертовски хотел набухаться. — Не открывай, — пробормотал я, когда в дверь снова позвонили.

Джек, показав мне средний палец, направился к двери. Я прижал стакан к губам, сделал глоток и тут же выплюнул виски на кофейный столик, увидев милое личико Рейчел в открытой Джеком двери. Джек ухмыльнулся ей, я вскочил на ноги и вытер рот.

— Привет, Рейчел.

— Эм, привет. — Она бросила на Джека нервный взгляд. — Ты, э-э-э, Джек, верно?

— Совершенно верно.

— Я искала Рена. Он дома?

— Прямо там. Заходи. — Джек отступил назад и улыбнулся мне. Я же судорожно сглотнул, наблюдая, как Рейчел заходит в мой дом. Захотелось немедленно подхватить ее на руки и отнести прямиком в спальню. Сколько раз я мечтал об этом моменте? О ней в моей постели, о ее запахе на моих простынях?

Член затвердел, я снова вытер губы, когда Рейчел слегка улыбнулась.

— Привет, Рен.

— Привет.

Она, прикусив губу и явно нервничая, взглянула на Джека. — Я просто зашла, чтобы... ну, если ты занят...

— Не занят. Я как раз собирался уходить. — Джек открыл дверь и исчез, прежде, чем я успел его остановить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Хм, привет, — пробормотала Рейчел. И осмотрела маленькую гостиную. — Мне нравится твой дом.

— Здесь не так хорошо, как у тебя.

— Нет, но мило. Очень мило.

Я лишь пожал плечами и уставился на лужицу виски на кофейном столике. — Хочешь чего-нибудь выпить?

— Нет, спасибо.

— Почему ты не на работе?

— Отработала до шести и отпросилась у Барб, ушла пораньше. Почему ты не на работе? Мэдисон написала, что ты не вышел.

— Не захотел идти туда, — ответил я.

— Можно мне присесть?

Я снова пожал плечами. — Если хочешь.

Ожидал, что она сядет в кресло. Но когда Рейчел присоединилась ко мне на диванчике, села рядом, так что от жара ее бедер я запаниковал. Попытался отодвинуться, но она опустила ладонь на мое бедро.

Я застонал, ничего не мог с собой поделать. Даже просто находясь рядом, так чертовски сильно возбуждался, что не мог нормально соображать.

— Рен, посмотри на меня.

Я не хотел, но заставил себя посмотреть на нее. В ее глазах отражалось тепло, а когда она скользнула ладошкой вверх по бедру, мои яйца напряглись. — Ты понимаешь, почему я пришла?

Я отрицательно покачал головой, словно загипнотизированный изгибом ее нижней губы, тем, как она смочила верхнюю губку, скользнув по ней кончиком языка.

— Я здесь, потому что так и не поблагодарила тебя за завтрак сегодня утром. Я здесь, чтобы пососать твой член.

— Что? — Мой голос охрип от недоверия. — Что ты сказала?

Она улыбнулась, показав белые ровные зубки, на этот раз облизнув нижнюю губку. — Пожалуйста, позволь мне пососать твой член, Рен.

А когда накрыла нежной рукой мою промежность и погладила эрекцию, с шипением выдохнул. Рейчел наклонилась, чтобы поцеловать меня, но я отшатнулся, схватил ее руку и сдернул с ноющего члена. — Остановись.

— Ты больше меня не хочешь?

Я возненавидел боль, промелькнувшую в ее голосе. — Нет. Боже, нет.

— Тогда в чем проблема?

Я недоверчиво уставился на нее. Что, черт возьми, происходит?

— Позволь мне пососать твой член, Рен, — повторила она. Мой член натянул джинсы, и я вздрогнул от столь болезненного давления.

— Что ты делаешь, Рейчел?

— По-моему, я совершенно ясно выразилась.

— Мы не можем.

— Почему?

— Потому что!

— Почему что почему? — упрямо продолжала она.

Точно так же упрямо скользнула рукой к члену.

— Рейчел, пожалуйста.

Должно быть, нечто в моем голосе расстроило ее, потому она убрала ладошку и скрестила руки на груди, смаргивая слезы. — Я сожалею о том, что моя мать вмешалась. Я забрала у нее ключ, чтобы подобного больше не повторилось. Если ты дашь мне еще один шанс, клянусь, она больше не помешает нам. На самом деле, я даже перестала с ней разговаривать...

— Рейч, — я взял ее за руки и слегка встряхнул, — это не имеет никакого отношения к тому, что твоя мать нам помешала. Все дело в том, что я бывший заключенный.

— О слава богу, — пробормотала она.

Я потрясенно моргнул. — Слава богу?

— Думала, ты отвергаешь меня, потому что нас постоянно прерывает моя мать, словно я наивная девочка-подросток. Но никак не из-за того, что ты бывший заключенный.

— Бывший заключенный? Рейчел, я сидел в тюрьме. Ты это понимаешь?

— Да. — Она бросила на меня обиженный взгляд. — Я не идиотка, Рен.

— Тебе не следует здесь находиться.

— Почему? Потому что ты бывший зек?

— Да!

Она закатила глаза. — Меня не волнует твое прошлое.

— Что?

Я осознал, что моя челюсть отвисла от изумления, и поспешно захлопнул рот, когда Рейчел захихикала и продолжила: — Закрой рот, Рен, иначе муха залетит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Она взяла меня за руку и сжала ее. — Так говорил мой отец. Честно говоря, я уже не очень хорошо его помню. Мне было восемь, когда он сбежал, и мама сожгла все его фото. Так что воспоминания о нем с годами становились все более расплывчатыми. От этого мне было плохо, понимаешь? Я ведь даже не помню его лица. Иногда вспоминаю звук его голоса, но даже он скоро исчезнет. — Она печально улыбнулась. — Мне все равно, что говорила мама, я ни в чем не виновата.