Джуд - Драко Малфой и Солнечный путь

площадка…

Шеймус смолк. Януш по-прежнему молчал, глядя на него странным, непонятным взглядом.

- А что на это скажут твои родители?

Шеймус глубоко вздохнул.

- Я… постараюсь им объяснить…

- Незачем влипать в неприятности из-за меня, - возразил Януш.

- Я хочу, чтобы ты приехал! - в голосе Шеймуса прозвучала мольба. - Я действительно хочу, я… я повел

себя не очень хорошо, Януш…

Драконолог поднялся на ноги и подошел к юноше. Теперь Шеймус смотрел на него снизу вверх.

- Это моя вина, - произнес он ласково. - Ты точно хочешь, чтобы я приехал?

- Да.

- Шеймус… если я приеду, я расскажу твоим родителям правду. Что я люблю тебя. И хочу быть с тобой. По

возможности - вечно. Ты все еще хочешь, чтобы я приехал?

- Да, - произнес Шеймус, и в голосе его прозвучала улыбка. - Я очень хочу, чтобы ты приехал.

Руки Януша тут же обвились вокруг тонкой талии, сминая ткань футболки, и Шеймус чуть привстал на

цыпочки, чтобы дотянуться до губ драконолога. Джинни отстранилась от двери и тихо прикрыла ее за

собой.

Проходя по коридору в обратную сторону, она не выдержала и снова заглянула в ту самую спальню. Двое

все так же спали, но теперь обладатель русого затылка устроился головой на груди драконолога, и Джинни

смогла разглядеть его лицо…

Из драконария она вылетела с алыми щеками и яростными мыслями. Жизнь все-таки несправедлива - классные

парни либо геи, либо достаются дурам и стервам, либо твои братья. Краем глаза она успела заметить

по-прежнему прильнувших друг к другу Чарли и Блэйз. А иногда два последних пункта совпадают…

Чертов Лонгботтом!..

* * *

Из "Трех метел уходили уже все вместе, общей компанией. Гарри и Драко сразу отстали - сначала Сириус

ловил краем уха их негромкий разговор позади, потом вовсе перестал что-либо слышать. Рем обернулся

волком и развлекал девушек. Снейп и Сириус оказались вдвоем.

Они шли бок о бок почти до самого Хогвартса, шли молча, и впервые за многие годы их совместное

молчание не было тяжелым. Сириус вдруг понял, что улыбается. От счастья. От того, что у него теперь

есть все - счастливый крестник, не обремененный необходимостью бороться со вселенским злом, прекрасный

возлюбленный, даже сын… и еще брат. При этой мысли Сириус повернулся к Северусу - и увидел, что тот

смотрит на него.

- Ты знаешь, - задумчиво произнес Снейп. - А я уже забыл, как ты замечательно умеешь рассказывать

истории…

- О… - сказал Сириус.

- Не думай, что за этими словами скрывается что-то особенное, - предупредил Снейп.

- О… - еще раз сказал Сириус. - Я и не думал.

И они продолжили свой путь в молчании.

* * *

Бледная рука Драко лежала поверх уже успевшей покрыться загаром руки Гарри. В лунном свете кожа Драко

мягко сияла, и Гарри украдкой, из-под челки, любовался своим возлюбленным.

- Красиво… - задумчиво произнес Драко. Он смотрел на их скрещенные руки. В ответ Гарри поцеловал его

ладонь, а Драко приласкал лицо Гарри. Минуту спустя они уже лежали на прогревшейся за день земле.

- Мы отстали, - прошептал Гарри.

- Ничего, - пробормотал Драко. - Мы ведь не торопимся…

- Кто-нибудь поймает нас за гуляние после отбоя и снимет баллы…

- Кому они теперь нужны?

- Верно…

- Драко, - позвал Гарри три минуты спустя. - Ты уже пригласил кого-нибудь на выпускной бал?

- Нет, - слегка удивленно отозвался тот. - Я хотел пригласить Сольвейг, но она вроде уже с кем-то идет

- так я ее понял. Тогда я пошел к Грейнджер, но она тоже оказалась занята. А мелкая Уизли идет с

Финниганом. Даже Блэйз, и та мне отказала… А к Пенси я не обращался. Зря я стал геем, все девчонки

теперь меня не хотят…

- Просто они знают, что им не обломится, - усмехнулся Гарри. - И что ты решил?

- Что пойду один. Буду изображать из себя одинокого Демона.

- А… - Гарри застенчиво погладил руку Драко чуть выше запястья. - Ты бы не хотел пойти со мной?

- С тобой? - Драко положил скрещенные руки Гарри на грудь и оперся о них подбородком. - Официально?

Как пара?

- Ну да…

- Скандала не боишься, Поттер?

- Да все возможные скандалы уже были! - рассмеялся Гарри. - Ну, так что, пойдешь?

- Надо подумать, - Драко хитро прищурился.

- Ну пожа-а-алуйста!..

- Ладно, пойду. Но… - Драко поднял палец. - Я тоже хочу тебя кое о чем попросить.

- О чем?

С полминуты Драко молчал. Потом произнес:

- Я хочу, чтобы ты съездил со мной в Лондон.

* * *

Это было обычное кладбище, скучное, с рядом серых надгробий, среди которых изредка встречалась

парочка-другая не похожих на все прочие, но, как многие кладбища, привлекательное в своем

спокойствии.

Возле каменного креста, возвышающегося над свежим, еще не покрытым плитами и не огражденным холмиком,

стоял белокурый юноша. Ветер, только что пытавшийся оторвать ветви у кладбищенских деревьев, рванулся

было к нему, чтобы вырвать из тонких рук длинный белый шарф и унестись с добычей, но вдруг замер, то

ли пораженный невероятной красотой юноши, то ли выражением скорби и вины в его глазах, и послушно

улегся у его ног.

Юноша водил кончиками пальцев по гранитной перекладине, потом присел и осторожно, словно чего-то очень

хрупкого, коснулся букв на маленькой плите у подножия креста. Буквы складывались в слова: "Малькольм

Джулиан Бэддок, 15 мая 1983 года - 4 апреля 1998 года. Если не будете как дети, не войдете в царствие

небесное". Несколько минут блондин смотрел на эту надпись, словно надеясь прочитать в ней больше, чем

было написано. Его губы беззвучно шевелились.

Наконец он встал и нежно, словно укутывая ребенка, повязал на перекладину креста белый шарф. Ветер в

то же мгновение очнулся от забытья и схватился за концы шарфа, превращая его в свою игрушку.

А белокурый юноша повернулся и стремительно, словно убегая, зашагал прочь от могилы, к воротам, где,

прислонившись к кладбищенской стене, ждал его молодой человек с темными непослушными волосами.

Когда блондин подошел, тот отстранился от стены и взял друга за руки жестом сочувствия. Но тот мягко

отнял свои ладони и вышел за ворота. Чуть помедлив, темноволосый последовал за ним, нагнал, и вскоре

они зашагали рядом, плечом к плечу.

На ветру, как знамя, трепетал белый кашемировый шарф. Если приглядеться, можно было увидеть, что ровно

посередине его схватывает серебряное кольцо - переплетенные ветви, - со множеством мелких изумрудов -

листьев. Сорока, привлеченная блеском, слетела с ветви на добычу, но у самого креста вдруг закружилась

на месте, словно забыв, а зачем она, собственно, спустилась сюда, потом поднялась выше и медленно, как