К.Л. Паркер - Миллион запретных наслаждений

Мои усилия оказались вознаграждены, когда я почувствовал, как ее стенки сжались на мне еще крепче, а движения сделались размеренными. Губы ее приоткрылись, глаза спрятались за опустившимися веками — она сосредоточилась на ощущениях. Лейни поднялась почти на самую вершину, но ее нужно было подтолкнуть. Ее тело я знал лучше своего и отлично понимал подаваемые им знаки. Ей было нужно, чтобы мужчина, которому она отдала себя добровольно, сам все сделал и взял свое.

— Давай, малышка, — подбодрил я ее. — Я жду этого!

Я сжал обе половинки ее идеально круглого зада, начал поднимать их и опускать. Я почувствовал, как ее ногти впились мне в кожу по обеим сторонам головы, а потом ее голова запрокинулась, тело сжалось, и она в оргазме простонала мое имя.

Я не терял ни секунды. Осталась одна вещь, которую я хотел с ней сделать с того дня, когда застал ее в комнате для отдыха, посреди хаоса, который она сотворила с помощью чертова пульта дистанционного управления. Обхватив рукой ее талию, я встал вместе с ней с кресла и поднес ее к бильярдному столу. Она же все это время продолжала двигать бедрами, охваченная оргазмом. Идти с нею на руках было совсем непросто, но все же я сумел добраться.

Свободной рукой я смел бильярдные шары и опустил Лейни на стол, ни на секунду не покидая сладкого кусочка рая у нее между ног. Потом осторожно подтянул ее бедра к краю, отвел назад колени и раскрыл полностью, держа ноги руками. А потом я резко вошел в нее.

— О боже! — воскликнула она, и я мысленно дал себе пинка под зад за то, что сделал это так грубо, особенно после того, через что она прошла.

— Черт, прости, киса, я… Я не хотел. — Никакие извинения не исправят того, что я натворил.

— Нет, это «боже, как хорошо», — сказала она, тяжело дыша. — Честно слово, я в порядке. Даже лучше, чем в порядке. Это что-то невероятное. Именно это мне и нужно, Ной. Не останавливайся, пожалуйста.

Я почувствовал одновременно изумление и облегчение.

— Ну, тогда тебе стоит за что-нибудь взяться, потому что сейчас будет намного лучше.

Лейни опустила руки и крепко вцепилась в край стола. Сразу после этого я поднял ее ноги так, что они обхватили мои руки. Потом я чуть отстранился и снова вторгся в нее. Тест-драйв показал, что подводных камней нет, поэтому я принялся быстро работать бедрами. Движения мои были настолько активными, что я даже начал задыхаться.

С каждым ударом ее груди подпрыгивали, с каждым неумолимым движением мои яички бились о ее ягодицы. Глубже и глубже входил я в нее. Лейни стонала и вскрикивала, металась из стороны в сторону, я чувствовал, что на лбу у меня выступил пот, но продолжал, забыв обо всем на свете.

А потом я посмотрел вниз, туда, где наши тела соединились.

— Черт, женщина, — прорычал я, не в силах отвести взгляда, — ты такая… моя.

Я бился об нее снова и снова, сильнее и сильнее, глубже и глубже. Мой толстый «дружок» растянул ее тугой вход, и это было самое эротическое зрелище из всех, что я видел в своей жизни. Пульсирующая кровь вздула на нем вены, кожа была покрыта ее влагой, та часть, которая входила внутрь, сделалась темно-розовой — так крепко сжимались ее стенки.

Все, что нарастало внутри меня, взорвалось, и я закрыл глаза, отдаваясь невероятному оргазму. Я зарычал, чувствуя, как пульсирую внутри нее. Ударив ее бедрами в последний раз, я достиг пика, излив семя в женщину, ради которой я был готов на все.

Отдав Лейни все, что мог отдать, я вышел из нее и отпустил ее бедра. И только теперь я заметил, как сильно ее держал.

— Вот дерьмо. Извини, теперь, наверное, синяки будут. — Я наклонился и поцеловал каждое красное пятно так, будто поцелуями мог их излечить.

Пальцы Лейни сомкнулись у меня на волосах, и я положил голову ей на грудь, прислушиваясь к ее сердцебиению. К своему удивлению, я заметил, что наши сердца бьются синхронно. Как бы сентиментально это ни звучало — мы с ней слились воедино. И я знал совершенно точно: как бы ни повернулось с Дэвидом Стоуном и с контрактом, ничто не сможет встать между нами.

Я действительно ради нее был готов на все. Даже если бы мне пришлось пожертвовать всем, покрыть себя позором в глазах общественности и спрятаться с ней в какой-нибудь заброшенной хижине на Аляске, когда все узнают, что она сделала, чтобы спасти мать.

Для меня не существовало никого важнее и нужнее.

10

МИССИЯ НЕВЫПОЛНИМА

Дэвид

Проклятье.

Я поднял глаза на свое отражение в большом зеркале на стене ванной. Мое прекрасное лицо выглядело деформированным, но, по крайней мере, я сумел смыть всю кровь и заклеить пластырем открытые раны.

Они не пойдут в полицию. В этом я не сомневался. Тогда им пришлось бы рассказать всю правду о себе, а я был совершенно уверен в том, что занятие проституцией и причастность к торговле людьми повлечет гораздо более суровое наказание, чем наказание за проступки, совершенные мной.

Но все должно было пройти не так.

Я все спланировал идеально, или так мне казалось. Шаг первый: огласить свое предложение шлюхе, пригрозив раскрыть их грязное дельце и положившись на ее природную страсть к наживе. Шаг второй, мой любимый: оттрахать ее до умопомрачения, сделать так, чтобы она поняла, чего лишается, отказывая большому папочке, одновременно дожидаясь, когда вернется Кроуфорд и застукает нас на горячем. И, наконец, главное блюдо: сесть, расслабиться и смотреть, как человек, который отравлял мою жизнь, уничтожает сам себя, осознав, что я отобрал у него еще одну ценность.

Но мой план неожиданно привел к странным результатам. Дилейн не приняла предложение, и это означало, что Кроуфорд не увидит, как мы кувыркаемся. Я не рассчитывал, что мне придется с ней по-настоящему драться, хотя не скажу, что я об этом пожалел. Она должна была понять, что это мир мужчин и ей надо знать свое место. Но потом явился Ной, и мне пришлось сворачивать лавочку.

— Членосос хренов, — усмехнулся я, глядя в зеркало, а потом пошел в кабинет и налил себе виски.

Побалтывая темно-янтарную жидкость в стакане, я подошел к окну и окинул взглядом город. Мой город. Он весь принадлежал мне или, по крайней мере, будет принадлежать.

Я сделал глоток и поморщился, когда стекло прикоснулось к разбитой губе. Капелька виски попала прямо на трещину, я ощутил ожог, чертовски больно… К боли прибавилось и осознание унижения.

— Проклятье! — взревел я и швырнул стакан в ближайшую стену. Осколки стекла посыпались на пол, а на белой стене появилось темное пятно.

Я тихо выругался и, решив оставить все как есть — уберут те, кто за это получает деньги, — снова повернулся к окну.