Певчая птичка Филина (СИ) - Романовская Кира

— Понял-принял, шеф.

Филин давно для себя вывел формулу успеха вынюхивания самых страшных секретов, их выбалтывают в самых незначительных, казалось бы, разговорах.

Надя нервно переставляла на столе солонку и перечницу, поправляла салфетки, пока Филин шел к её столику через зал. Её нервозная привычка так и осталась при ней спустя двадцать лет, занимать руки, когда нервничает.

Он был слегка удивлен её внешнему виду — темно-синий деловой костюм, в разрез пиджака которого было видно, что на ней нет рубашки, и, кажется нижнего белья. Алые губы, идеальная укладка, сладковатый парфюм будто манил его в сети женской привлекательности. Надя была ровесницей Филина, однако, выглядела она на десяток лет младше. Или он всё ещё смотрел на неё любящими глазами?

— Здравствуй, Ласточка, к чему такая спешка? — улыбнулся Святослав, садясь напротив.

— Булат, я хотела бы сразу обозначить наши отношения, — дрожащим голосом сказала Надя.

— Какие отношения? У нас ни личных, ни деловых, — усмехнулся Филин, вальяжно откидываясь спиной на стул и стреляя глазами на ножки официантки, которая проходила мимо.

Ему стало казаться, что Надя пользуется своим давнишним положением любимой девушки, надо бы охладить её пыл.

— Тогда не называй меня, пожалуйста, Ласточкой. Я уже не та Надя, которую ты знал.

— Но ты всё ещё Лебедева, муж ведь даже твою фамилию взял, почему?

Надя замялась, прикусывая губу, Филин-то знал почему, а вот, что скажет она. Правду?

— Он не хотел, чтобы его ассоциировали с позором, который навлек на их семью отец. Он был ужасным человеком, хорошо, что он никогда не выйдет из тюрьмы. Я ни разу не видела его, но, иногда, в моменты, когда мой муж злится, я будто вижу в нём чудовище его отца. Убийца и насильник…

— Так что ты хотела мне сказать, Надя? — устало сказал Филин, будто она его утомила.

— Ты так и не сказал, поможешь ты мне или нет? Я и так живу, как канатоходец, который идёт над пропастью без страховки, меня скоро подтолкнут и я упаду, — чуть ли не плача, сказала Надежда. — Мне нужно быть готовой и надо поторопиться, он уже нашёл мне замену и новую маму нашим детям.

— Странно, я видел вас дважды и выглядели вы очень счастливой и крепкой парой, — прищурился Филин.

— Он умеет это только показывать, но на деле… — Надя дернула себя за лацкан пиджака, будто отвлекая Филина от созерцания собственной груди. — Муж меня всем показывает, как какую-то красивую картинку его семейной жизни. Мы сегодня были на деловой встрече, где я должна была улыбаться, когда его партнеры мне смотрят в декольте. Он всегда так делает, когда хочет меня унизить. Муж теряет ко мне остатки уважения, а, значит, мои дни сочтены. У него есть женщина, и она заменит мать моим детям.

— Знаешь её?

— Нет, он хорошо ее прячет на Родине, постоянно к ней уезжает, а вчера я услышала, как он с ней разговаривает по телефону, она… — Надя запила следующие слова глотком воды. — …беременна. Он обещал ей, что ребенок родится в браке, у меня мало времени.

— И денег. У тебя мало денег, Надя, — резко высказался Филин. — По брачному контракту ты останешься нищей.

Надя нахмурила брови, но ничуть не удивилась его словам, она неожиданно тепло улыбнулась ему.

— Мне говорили, что ты знаешь всё обо всех, но я не верила, теперь верю. Но ты ошибся, у меня будут отступные, довольно приличные, но только, если и дети останутся у него. А я не могу этого допустить! Понимаешь?! Не могу! Если мои девочки останутся с ним — я с ума сойду от страха за них! — воскликнула Надя, потеряв контроль. — Они своенравные, очень сильные характером, у них своё мнение на всё, а он такого не любит! Он их сломает! Понимаешь?! Меня не получилось, а они всего лишь маленькие девочки, пусть считают себя большими, но они мои малышки!

Надя пустила материнскую слезу, прикладывая салфетку к глазам. Филин поверил в её любовь к её детям.

— Мне не нужны его деньги, я сама заработаю, себе и дочерям, я успешный архитектор. Уж троих детей я прокормлю! Я смогла отвоевать себе право строить карьеру только потому, что ему нужна была успешная жена, которой можно похвастаться! Я всего лишь хочу свободы и я готова за неё заплатить!

— Знаешь, Надюша, я так часто слышу это от замужних женщин, которых временами потрахиваю, — медленно цедя каждое слово сказал Филин, замечая мелкие изменения в мимике женщины напротив. — Они хотят свободы, но при этом им как будто напрочь отшибает память, что они сами себя посадили на цепь. Не их мужья, а они — собственными руками! Ты вышла за него замуж, Надя! Ты! И не надо мне тут сказки рассказывать, что он сначала был не таким. Ты вышла за него в двадцать пять лет, не девочка и не дура, ему было сорок два, взрослый мужчина, которого уже не переделать. Ты никогда не была дурой, а он, тем более не дурак. Твой муж работает на нашу оборонку, поставляя электронику. При этом он гражданин другой страны. Надо быть изворотливым мужиком со стальными яйцами, чтобы такое проворачивать. Я в такие игры не играю, у меня обычные яйца Филина.

Надя поникла своей блондинистой головой, Филин будто бил её учебником её собственной истории по голове, и она опускалась всё ниже.

— Всё правда, про меня, и про него… — тихо сказала Надя. — Он любил меня, очень любил, а я видела в нём мужчину, за которого хотела бы выйти замуж, надежного, упорного, сильного. Но у него прошли ко мне чувства, и я для него ненужная вещь. Игрушка с которой надоело играть и показывать друзьям, чтоб завидовали.

Надя резко подняла на Филина взгляд и в её глазах полыхнул огонь:

— Мои дочери не игрушки! Я буду за них бороться и если надо жизнь отдам, но с ним не оставлю! Они мои девочки! Мои! — ударила она себя в грудь. — А не того мужчины, который способен ударить и унизить женщину. Я не позволю ему распоряжаться их судьбой! Он уже присмотрел им женихов со своей Родины! Я не позволю, даже если мне придется их украсть и скрываться! Они сами будут выбирать свою судьбу и выйдут замуж за любимых мужчин, а не…

— Ты за такого вышла, не забудь им об этом сказать, — усмехнулся Филин.

— Вышла, и я об этом не жалею. Жалею лишь, что мир так устроен, что когда любовь проходит, на её место приходит жестокость.

— С чего ты это взяла? — приподнял бровь Филин.

— С того, что у меня целых два подтверждения, — гордо подняла голову Надя и поднялась сама, чтобы уйти. — Мой муж и ты. Только он издевается в открытую, когда мы вдвоём, а ты скрываешь жестокость за улыбкой, которую я когда-то любила. Извини, что отняла твоё время, оно стоит дорого, я знаю. Напиши мне, сколько я должна тебе за беспокойство, я оплачу наличными. Боюсь держать деньги на счетах и живу на чемоданах. Прощай, Булат.

— Не называй меня так, Надя, между нами ведь ничего личного. Я теперь Святослав Филимонов — гений, плейбой, миллионер, филантроп…

— И железный человек. Всегда это первым говори, когда с женщинами знакомишься, чтобы не строили воздушных замков, которые ты одним словом сдуешь, — холодно сказала Надежда, подхватила свою сумочку и пальто, быстро покинув помещение.

Филин просидел в молчании и своих мыслях долгие минуты. Он всё думал, это Надя заигралась или он сам себя переигрывает? Но голос Моржа упорно звучал в его голове:

«Люди говорят правду, когда меньше всего себя контролируют. Ложь всегда говорят с каменным лицом. Выведи человека из равновесия и ты увидишь, какая тварь прячется под этим камнем»

Святослав активно пользовался многими приемами манипуляций над человеческими эмоциями и чувствами. Где-то подливал огонь, где-то добавлял немного льда. Обычно, люди были довольно примитивно устроены и Филин раскусывал их быстро, как гнилые орехи. Но иногда попадались очень крепкие, такие ему нравились больше всего. От орешка Наденьки у него до сих пор припекало где-то в районе груди. Как же его достали эти чертовы собственные чувства! Манипуляций, чтобы от них избавиться он пока не знал, значит, надо им поддаться и посмотреть, что будет дальше. Явно ничего хорошего.