Александра Соколова - Мы разминулись на целую жизнь.

– И она проколола себе пупок! Представляешь?

– А потом еще…

Они опомнились только у Лизиного подъезда – остановились, резко прерывая хохот.

– Пойдем, – не задумываясь, предложила Лиза, – У нас переночуешь.

– Зачем? – удивилась Женя. – Я бы не хотела вам мешать.

– Да ладно тебе! Мы обе прекрасно знаем, что Кристине с перепоя всегда плохо. А еще хуже ей бывает наутро. Идем. У нас прекрасный диван в гостиной.

Болтая и смеясь, они поднялись по лестнице и завалились в квартиру.

– Мась, я не одна, – возвестила Лиза шепотом и добавила, – Жень, главное – тихо, ладно? Даша спит.

– Я тоже не одна, – Инна появилась в прихожей беззвучно, – Заходите.

– А с кем ты? – удивилась Лиза.

– С Лёшей, мась. С Лёшей.

г. Таганрог. 2006 год.

– Меня зовут Елена Славина. Я бронировала номер в вашей гостинице.

Молодая девушка за стойкой портье неискренне, но широко улыбнулась Лёке и быстро пробежалась по клавишам современного ноутбука.

– Номер полу-люкс, заказан на неделю с возможностью продления, – сказала она несколько секунд спустя, – Оплата кредитной картой. Заполните, пожалуйста, карточку постояльца.

Сжав зубы от раздражения, Лена принялась печатными буквами заполнять анкету. Удивительно, но, похоже, в этой гостинице не знали, что такое принтер. А как хотелось поскорее принять душ и лечь в кровать, чтобы успокоить сильнейшую, противную боль в спине.

– Спасибо, – девушка проверила все бумаги и выдала Лёке какой-то листок, – Ваш этаж – четвертый. Ваш номер – четыреста восьмой. Ключ у дежурной на этаже. Добро пожаловать в гостиницу «Таганрог».

– Благодарю, – прошипела Лёка и, подхватив вещи, быстрым шагом пошла к лифту.

Каждое движение отдавалось мучительной вспышкой боли. В лифте даже дыхание пришлось задержать – иначе Лёку бы просто вырвало. Как в тумане, она дошла до столика дежурной, вырвала ключ из её рук, и через несколько минут наконец-то оказалась в номере.

Ого! Это так они понимают название «полу-люкс»? Одна небольшая комната, полутораспальная кровать, стол с парой стульев, одна тумбочка под телевизором, и еще одна – рядом с кроватью. А шторы, шторы! Из какого бабушкиного сундука они вынули это старье?

Лёка материлась сквозь зубы, ожесточенно сдирая с себя одежду и оглядывая помещение в поисках двери в санузел. В глазах темнело от боли, руки не слушались, а мозг категорически отказывался функционировать в нормальном режиме. Наконец, на пол полетели последние детали одежды, и Лёка, покачиваясь, нащупала дверь.

Слава тебе, Господи! Слава всем ангелам в мире! В этом номере была ванная. Не пошлое корыто со шлангом сверху, а настоящая, советская, белая эмалированная ванна.

Теперь быстро. Отвернуть оба крана, воду погорячее. Чёрт! Интересно, зачем ванна, если нет затычки для неё? Шипя и подвывая, Лёка вернулась в комнату, подобрала с пола трусы и вынула из сумки большой пакет молока.

Вот так-то лучше – кусок мыла, завернутый в трусы, вполне заменит пробку. А молоко можно пить прямо из пакета – ведь стаканы в этом так называемом отеле тоже отсутствуют как класс!

Лёка опустила свое тело в горячую воду и застонала в голос. Она чувствовала, как каждая мышца расслабляется, унося в прошлое невыносимую боль. Молоко довершило дело – одного литра хватило, чтобы желудок тоже пришел в себя и прекратил реагировать на каждый вздох приступами тошноты.

– Кайф, – прошептала Лёка и глубоко вдохнула. Теперь она готова была смириться со всем, с чем угодно. И пережить что угодно. До нового приступа, конечно же.

Она пролежала в ванне больше часа – пока боль не перестала напоминать о себе даже мимолетными вспышками. Пользоваться гостиничными полотенцами не решилась – вышла в комнату обнаженная, мокрая, оставляя за собой небольшие лужицы. Прямо посреди паласа встряхнула головой, словно собака, разбрызгивая вокруг капли воды. Надела халат, и забралась в постель.

Пришло время для ежевечернего ритуала. Ритуала, без которого уже два года не обходилась ни одна ночь, ни единый отход ко сну. Пришло время разговора с Сашей.

г. Санкт-Петербург. Апрель 2004 года.

Лёка задышала часто-часто, пытаясь успокоиться. Опять он лезет не в свое дело. Кто дал ему такое право? Видимо, всё это было большой ошибкой. Не нужно ей было возвращаться в этот долбаный город. Не нужно. И уж тем более не нужно было просить встретить и садиться в эту долбаную машину.

– Ты снова хочешь натворить дел? – говорил тем временем Сергей, притормаживая на светофоре. – Полжизни спустила в задницу, еще хочешь? Скажи мне, ну что такого в том, чтобы жить как все?

– То, что я не хочу жить как все, – прошипела, едва сдерживаясь.

– А как хочешь?

– Откуда я знаю?! Если бы знала – не вернулась бы просить совета.

– Чего? – изумление на лице Сергея было настолько искренним, что Лёка даже испугалась. Он говорил, не поворачивая к ней головы – смотрел только на дорогу. Но даже напряженный профиль выглядел угрожающе. – Ты что, всерьез веришь, что приехала сюда за советом? Нет, деточка, ты приехала сюда для того, чтобы снова поставить нас всех раком и показать, какая ты особенная. Чтоб мы подтвердили это. Чтобы целовали твою уникальную задницу и говорили, что твоя жизнь прожита не зря. Ты же, твою мать, уникальная!

– Я же, твою мать, запуталась! – закричала Лёка. – Ты что, не слышишь меня?

Сергей не ответил. Он нажал кнопку стеклоподъемника и опустил стекло. Закурил. И вывернул руль. Под шум клаксонов других автомобилей, «Тойота» остановилась у обочины.

– Выходи, – помолчав, сказал Сергей.

– Что? – удивилась Лёка. – Почему здесь?

– Нипочему. Просто выметайся и иди куда хочешь.

– Серега… Зачем ты так?

– За шкафом.

Лёка помолчала, вглядываясь в снующих туда-сюда прохожих. Из неё как будто запал вынули – всё, что горело и плавилось внутри, вдруг остановилось.

– Ты можешь хотя бы объяснить, за что? – тихо попросила она.

– Могу, – сказал, как отрезал, Сергей, – Но не хочу. Я же уникальный, а ты – фуфло. Я во всем всегда прав. И не буду делать того, что мне не нравится.

Долгие минуты они смотрели друг другу в глаза. Молчали. И оба боялись опустить взгляд. Наконец, Лёка улыбнулась растерянно и протянула руку.

– Мир?

– Конечно, – ответил рукопожатием Сергей и тоже расплылся в улыбке, – Поехали.

Он привез Лёку в пустую квартиру своего приятеля – тот уехал из Питера в командировку и попросил присматривать за цветами. Это была небольшая «хрущевка», с несвежим ремонтом и веселенькой люстрой на потолке единственной комнаты.

– Яна в курсе? – с порога осведомилась Лёка, осматривая немудреное убранство своего нового временного жилища.