Роузи Кукла - «Торпедные аппараты к бою»! Исповедь офицерши

Мы его, это место, открыли за пустырем, рядом с нашим двором. Развалка эта представляла собой стены от разрушенного в войну домика, да большой и просторный подвал под ним, это все, что осталась не тронутым еще после войны. Стояла она на таком неудобном и малодоступном месте, что ее не тронули, при строительстве и так она и осталась на отшибе, между небом и землей. Сначала там был наш штаб, а потом это место монополизировали мой брат и еще несколько хулиганистых мальчишек. Естественно, под угрозой расправы туда никому не было доступа. Эта территория считалась как бы тотемной.

Пока мы были малыми, то и шалости наши были малыми. Малыми, то малыми, а ко мне уже привлекалось внимание. Я-то одна среди них была девчонкой. Причем оторвой, возьми да выброси. Лет в семь уже пробовала курить, как братик. И матюгалась с ними наравне и даже не стеснялась и присаживалась писать. Да и они при мне так же уже не стеснялись, и писали прямо передо мной, вытянув свои хвостики. И как-то ко мне мальчишки привыкли, что я все время с ними да с ними и уже все разговоры у нас обо всем стали общими.

Пока была малой, то особенно на меня никто и внимание то не обращал, а потом подросла, оформилась. Грудь полезла, все зашевелилось во мне. И пораньше зашевелилась, чем даже хвостики у некоторых мальчишек, моих одноклассников и мальчишек в нашей компании. Пока рядом был брат, то ко мне не приставали, все были на равных. Он у нас был главным и пользовался авторитетом. Что скажет, то словно закон, никто ему не перечил. Хулиганили, конечно, и дрались. Не раз были приводы в милицию. Родителей в школу вызывали, все было. Как не сел никто из компании, я до сих пор не знаю. Видно все дело было в родителях. Они за нас горой. Да и кто бы мог подумать, что у офицера штаба, один из командиров флотской разведки, а тут растут такие детки, бандиты?

Но я не об этом, а о том, как я сексом стала заниматься. Тебе интересно, или мне не рассказывать? Чего ты молчишь? Ну, раз молчишь, то значит слушаешь.

Так вот, брат мой хулиганил поначалу и дрался отчаянно. Отец ему несколько приемов для самозащиты показал, а он их в каждой драке воспроизводил и все драки выигрывал. Я за ним была, как за каменной стеной. Поначалу, когда я малой была, ко мне никто и не подкатывал. Кому я была нужна такая. А потом, подросла, оперилась, округлилась, и уже тут у меня не было отбоя от поклонников. Но брат строго следил за моей девственностью. Никому ни, ни, даже если бы я попросила. Ну, а если кто ко мне подкатывал из не знакомых мне, то стоило мне только назвать своего брата, как тут же претендент сдувался и смывался.

Лет до одиннадцати я все с мальчишками гоняла. И на море не стеснялась, переодевалась при них, а когда уже не терпелось, то и присаживалась где-то рядом. Заметь. В море никогда не писали. Считали это все равно, как на корабле сесть на кнехт или плюнуть за борт. Кнехт это такая железная труба или две трубы с перекладиной, на которую концы, ну канаты, с корабля подают, и они с помощью их швартуются. Поначалу пацаны пытались посмеяться, а потом им брат показал, что это делать не безопасно. Кое, кто получил от него. Так, что вскоре все, что я делала, воспринималось ими так же естественно, как между ними самими. На развалку мы приходили после школы. Мои уроки заканчивались раньше, ведь я же училась в младших классах, а пацаны, приходили уже после своих уроков. Так, что у меня было много свободного времени. Для дури, конечно же. Ну, придешь, покуришь, пошляешься. Журналы всякие, взрослые полистаешь, а что еще делать?

Те журналы мы купили на барахолке и поначалу пацаны их из рук не выпускали, мне не показывали. Я брату пожаловалась, он разрешил. И вот, я специально, помню, даже с уроков удрала пораньше, так мне хотелось увидеть, что же это такое за порнография, о которой они все это время говорили?

Пришла. Никого. Спустилась в подвал и быстрее в тайник, туда, где все время лежали сигареты. Вытащила несколько журналов и уселась на свету. Мне не терпелось, и я давай их листать. Листаю, листаю, но ничего такого, что бы меня разбирало, не чувствую. Ну, вижу красивых женщин обнаженных, с красивой грудью и даже голых вообще, и мужчин красивых таких, мускулистых, что с ними. Все пристойно, сейчас бы я даже сказала, обычная реклама, а тогда, это называлось у нас, порнография. Вообще, выдавали желаемое за действительное. Или наоборот. Что-то я сама запуталась? А между тем у мальчишек уже не те хвостики стали, что были раньше. Вот это я и увидела вскоре.

Обычно они писали рядом, отвернувшись к стенке, и я особенно не обращала на это внимание, а тут как-то случайно глянула и обомлела. Вот это да! Как же я раньше такого не замечала? Впервые увидела, как пацан один, головку открыл, и я ее увидела. Да и член его уже не маленький был вовсе, а вполне себе ничего. Впечатлилась! Помню, ушла я сразу домой, после того. Не смогла оставаться с ними рядом. Как подумаю, что это же у них у всех такое, так у меня самой, все внизу живота поджимается, и рука так сама и лезет в трусы. Мастурбировала, конечно же. Брат меня научил. Во как!

Я его однажды, будучи еще совсем малой за этим делом застукала. Малая, малая, а пригрозила, что если он мне все не покажет, то я маме пожалуюсь. Вот он мне и показал. Посмотрела, как он со своим хвостиком обращается, и успокоилась тогда. Малая ведь еще была, не понимала, да не чувствовала. А потом подросла и как-то его прижала за это. Спали то мы в одной комнате, вместе. Вот я и подсмотрела за ним, как он руками там балуется. Мы с ним так дружили, что у нас с ним никогда не было никаких секретов. И на этот раз он поделился ими со мной. Я уже все о строении мужского члена с ним проходила до этого. Он мне показывал и я ему. Так, что когда он при мне головку то свою обнажил, то я посчитала, что это он меня раньше обманывал, скрывал от меня такое чудо. Я ему сказала об этом, а он мне тоже сказал, что и я так же скрывала от него и не все ему раньше показывала. Вообще, мы тогда по этому поводу даже поругались.

На второй день я сама дома осталась и перед зеркалом свою девочку разглядела внимательнее. А она подрастала, волосиками темными подернулась, и губки малые уже заметно подросли и торчали. А еще, я обнаружила, что над всем этим у меня так же все во внешнем облике изменилось. Теперь, сверху, между складочкой, над всей моей девочкой очень заметно обозначился такой заметный и выступающий маленький пальчик. Пощупала, и впервые отметила, что под ним трубочка вроде бы проходит. А я о ней раньше даже и не знала. Потрогала ее, а потом, чувствую, как там жилка, трубочка напряглась и хорошо прощупывается. Мне интересно стало, и я ее прижала пальчиками и стала перегонять, слева, направо. Случайно спереди задела и чуть не умерла. Так мне хорошо стало. Сердце зашлось. Это я на чудо свое к пальчику притронулась. С того времени я о них никогда не забываю. У меня сердечко прямо замирает каждый раз, и я улетаю.