Роузи Кукла - Гардемаринки-гарде!

— Все! Хватит! Я больше с тобой не сижу.

А тут и перерыв, славу богу. Но меня отвлекают. Зойка крутится, но подойти не решается. И уже в самом конце перерыва.

— Ты не хочешь?

— Пойдем. Только давай по быстрому!

А нам надо добежать до офицерского гальюна. А это довольно далеко. Мы явно не успеваем. К тому же уже звонок.

— А давай, чуточку опоздаем, зато прямо в этот гальюн. Ты постоишь, а потом я.

Эх, была, не была. Не опозориться же в самом–то деле?

Шумит вода, кабинки высоко подняты, и мне приходится по ступенькам карабкаться. Воздух прокурен насквозь.

— Давай ты!

Я захожу в кабинку и быстро приседаю. Мне уже еще чуть–чуть и все. И как только я начинаю, дверь нараспашку и ко мне влетает Зойка. Лезет прямо на меня и дверь за собой запирает.

— Тише….

А что тише? Я же ведь и так тише воды, ниже травы. Понимаю, что мы тут само захватчики. А что делать? Слышу, как рядом в соседней кабинке кто–то и оттуда такие звуки. О боже!

Я закончила и приподнялась, трусики спущены, а Зойка прямо на меня навалилась и прерывисто дышит. Я никак не могу из–за тесноты, подтянуть резинку. А Зойка, что учудила? Чувствую, ее руки на своей попке. Она ее своими горячими руками, мою голую и прохладную попку обняла, потому мне ее руки кажутся просто горячими.

Нет, жгучими! Обжигающими прямо!

А она ведь, не только попку, а всю меня к себе, теми, своими горячими руками притиснула до не приличия. Лицом к лицу и я уже чувствую, как она своим горячим дыханием меня словно обжигает. Хоть караул кричи, горю вся!

Там ее руки, сжимают мои распрекрасные подушечки, а тут она меня обжигает своим дыханием и так прижалась грудью, что я просто задыхаюсь! Еще секунд десять и я не выдержу, прямо так, со спущенным флагом пойду на капитуляцию. И я уже решаюсь, как тут ее губы впиваются прямо в мои. Я от этого растерялась, замерла. Ничего не могу сообразить, что и как. Хорошо, что сосед закончил свои дела и громко дверцей хлопнул. Я тут же ее от себя отталкиваю. И уже грубо и смелее.

— Ну же? Пусти! Чего ты? Что надо?

— Тебя!

— Что? Да ты выпусти пар, детка, а то опозоришься, вот что!

И потом ей грубо. — А ну давай, сс….!

Дверь нараспашку. Трусики до ватерлинии, юбку, на ходу поправляю и к выходу.

— Разрешите?

И только, когда за стол уселась в триста пятнадцатой аудитории, то поняла, что я и есть дура! Дура не набитая! А где же эта? Где же коза?

Так и не пришла она на лекцию. Я, от чего–то, спокойная вся, как памятник. С большим удовольствием на лекции просидела, кстати, и еще вопросы задавала. Но, ни разу себе не позволила о ней, этой козе вспомнить. Вернее, сама себе не давала даже мысли такой проскочить. И уже когда все к выходу, вижу, как она заходит. Все меня ищет глазами. А я специально так поступаю, раз и тут же на выход и по лестнице. Потом перед выходом, на улице.

— Взвод стройся! — Командую. — Правое плечо вперед, марш! — А сама рядом.

— В ногу, в ногу девочки! Левой, раз, раз. Левой, левой!

Теперь уже вижу, как она догоняет. Я громко так.

— Сафронова! За опоздание, два наряда вне очереди!

Слышу, как она радостно и звонко.

— Есть!

— Во, дает Коза!

— Разговорчики в строю? Левой, левой! Раз, раз!

Пусть подумает. Эти два наряда ей за выходку! Вот же что удумала? Коза она и в Африке коза. Иду рядом, а сама о ней подумала почему–то и на нее глянула. Она дерзко так и с вызовом глазами на меня стрельнула.

А глаза–то у нее и, правда, зеленые? Ну, Коза, так коза!

Не стала я разбираться с ней дальше, хотя видела, как она все ко мне хотела с переговорами, да объяснениями. Нет! Говорю себе. Я теперь точно, Железная леди! Пусть только подойти попробует!

Богдан Иванович вызвал с расспросами. Я ему опять в очередной раз с головной болью. Говорю, надо бы отделить часть территории ан улице, а то в кубрике просто сырость.

— Это от чего же? Все–таки старались, место вам выбирали и помещение сухое, теплое. Ты, давай не придумывай. Я сам зайду и все проверю. Поняла? Так и не возражать мне!

Потом смотрю, как у него лицо вытянулось и он мне, как зашел к нам в гости.

— Это еще что такое?! Что это за флаги расцвечивания?

А я, перед его приходом к девкам. Подговорила, конечно же, но объяснила и они каждая, кто трусики, кто лифчик простирали и на спинках кроватей повесили. В общем, картина красивая. Кубрик, а повсюду трусики, бюстики голубые, розовые и сиреневые. Да еще Коза свои трусики с кружевами вывесила всем на обозрение. Ну, разве не прелесть!

— Так, все понятно! Опять заговор?

А я все не успокоюсь.

— И надо обязательно мусорник с крышкой. У нас же ведь и критические дни бывают, а в общий мусор как–то не хочется складывать наши ……

— Так! Достаточно! Все ясно!

И уже за кубриком я его догоняю.

— Дядя Богдан? Богдан Иванович?

— Ну, что тебе еще надо? И так меня дураком выставила! Девчонка! Пацанка, беспризорная и та мне такую свинью не подложила бы!

Но остановился, а я к нему и внезапно, даже сама не поняла от чего так, взяла за руку и прижалась.

— Ну и что мне с тобой делать? — Говорит отходчиво. Обнял. — Ты вот, что? Давай сама или с подругой к нам в гости. Почему не заходишь? Хозяйка ждет, спрашивает, может, обидела чем–то?

Я головой мотаю отрицательно. А он видимо не понял и еще просит.

— Как ты посмотришь на то, чтобы к нам на недельку переехать и пожить у нас, пока мы с женой будем в отъезде. Ну, что ты, скажешь?

Видимо я так посмотрела, а он снова не понял.

— Ну, хорошо. Это приказ мой! Послезавтра, прибыть домой с вещами на первое время, да и с собой разрешаю кого–то из девчонок. Так кого?

— Вот и хорошо! Зойка, так Зойка. Ничего с твоей службой не случиться, надо ведь не только в казарме, тем более такой девице красивой?

— Ладно, ладно! Эх, брат не видит, какая ты стала ладная! Так и не возражать мне! Это не просьба, а приказание! Исполнять, мне! Кругом марш!

А потом в спину слышу.

— А ведь, красивая девка выросла. Прелесть!

А я и рада стараться, даже зарделась!

Прицепилась

— А это, что за ямка?

— Какая? Эта? Это… я даже не знаю. Давай лучше не о ямках, а вот хотя бы об этом.

— А этот бугорок как называется?

— Опять ты меня врасплох застала. Не знаю. Ты представляешь?

— Ты же меня уверяла, что это твоя коронка! Что ты все изучила настолько, что даже с закрытыми глазами.

— Точно! Только знаешь, что? Вот почему–то названия этому бугорку я не знаю. И даже не смогла прочитать о нем в литературе. А что он для тебя, что напоминает?