Красавица и Ректор: расколдовать любой ценой - Анна Солейн

раз не к драконьим землям, а на юг, там находилась Гэлия, государство, дружественное острову, где у Клариссы жила родня: она хотела с ними увидеться.

Якоб был достаточно добродушным человеком, который сначала относился ко мне настороженно, но затем, кажется, что-то во мне его убедило сменить гнев на милость. По крайней мере, накануне дня свадьбы поздравлял он меня вполне искренне.

Джорджиана меня побаивалась, в основном из-за Черныша, который, конечно, не питал к ней теплых чувств, но и не обидел бы — я это чувствовала. Я ее не торопила: она вообще была тихой стеснительной девочкой, которая чувствовала себя спокойно только рядом с родителями и с Оливером.

В поместье прибавилось людей: родня, служанки, строители, которые реставрировали те помещения, которые долго не использовались. Мне это нравилось, хоть было и непривычно шумно и многолюдно. Почти все время до свадьбы я проводила с Аннет, которая в ускоренном режиме пыталась сделать из меня леди. Ну… что можно сказать. Я почти научилась различать вилки, а со всем остальным… ладно. Просто не буду сегодня ничего есть — и все.

Но мои проблемы не шли ни в какое сравнение с тем, что считавшиеся мертвыми Стортоны возвращались в мир. Сейчас, спустя много недель, шумиха уже более-менее улеглась, но долгое время это было новостью номер один.

Впрочем, сейчас я не могла думать ни о чем, кроме одного.

Сегодня был день моей свадьбы с Оливером! В поместье толпились гости, на мне красовалось потрясающее платье, светящееся миллионом крохотных огоньков, длинные перчатки до самых плеч, помолвочное кольцо Оливера. И я боялась спуститься вниз.

Хотя, я знала, где-то там внизу Ирма, и мачеха, и даже староста. И Дрангур. А вот все остальные… они меня пугали.

В дверь постучали, и я радостно воскликнула:

— Открыто!

Это наверняка Аннет, вернулась, чтобы дать мне последние наставления и поправить волосы. Но в дверях показался Оливер.

Он улыбался так широко и радостно, что у меня сердце кольнуло. Я в самом деле выхожу за него замуж? За Оливера Стортона, о котором даже боялась мечтать? За аристократа? Это в самом деле я?

— Я пришел проследить за тем, чтобы ты не сбежала, — сказал Оливер, закрывая за собой дверь.

Черныш поднял голову, окинул Оливера подозрительным взглядом и тут же улегся на лапы. Гримы, конечно, питались силой волшебников, но я ни разу не ловила за этим Черныша и надеялась, что заключенной у меня внутри русалочьей магии ему достаточно.

— И ты тут, бандит? — добродушно усмехнулся Оливер и потрепал Черныша за ухом. Он был единственным, кроме меня, кому грим позволял себя трогать. — Поторопил бы Унни, а?

— Я уже почти готова. Только послушай….

— Я не хочу ничего слушать. Я хочу наконец сделать тебя своей женой, — улыбнулся Оливер, беря меня за руки. — А для этого нам обоим надо спуститься вниз, чтобы мой отец провел церемонию.

— Там толпа народа, — жалобно сказала я.

— Несомненно, — Оливер поднес к губам мою правую ладонь.

— И многих из них я знаю. Они учились в академии.

— Да, так и есть.

— Оливер, я не могу! Они все считают меня… шлюхой! — выпалила я и зажала рот рукой.

Оливер отвел ее от моего лица и тоже поцеловал.

— Меня это не волнует. А тебя?

— Оливер…

— Дорогая моя, я уже все сказал. Я представил тебя королю и заручился его согласием. Я ради тебя пошел на конфликт с отцом. Я, в конце концов, просто слишком долго ждал.

— Но…

— Пойдем, Унни. — Оливер потянул меня к двери. — Давай мы сначала поженимся, а потом ты будешь думать о том, стоило ли это делать, правильно ли мы поступаем, не ломаешь ли ты мне жизнь и не стоило ли сбежать из-под венца.

— Ты невозможен!

Оливер остановился и улыбнулся еще шире, чем до этого.

— Просто я очень люблю тебя. Нас ждет прекрасная жизнь. И, ради всех святых, наслаждайся! Если, конечно, ты не передумала и не рассматриваешь всерьез кандидатуру того юноши, сына какой-то рыбины.

— Речного хозяина, между прочим, — проворчала я.

— Но я-то лучше, правда? — подмигнул мне Оливер, целуя в щеку.

За разговорами я сама не заметила, как мы подошли к дверям бального зала, где будет проводиться церемония.

— Накинь на лицо фату, — шепнул Оливер. — И представляй, что ты кто-то другой, неуязвимый. Я всегда так делал, когда юношей боялся появляться в обществе. Ну что, готова? Пойдем. Сегодня все будет прекрасно.

Ох, мне хотелось ему верить! Но дурное предчувствие меня не оставляло.

От волнения я не видела ни украшений зала, ни лиц гостей — все сплывалось в покрытый белой дымкой комок. Я делала книксены, здоровалась с кем-то, кому-то отвечала и изо всех сил старалась не прислушиваться к тому, звучат ли за спиной шепотки. Оливер прав, это неважно. Мы друг друга любим. И мы будем счастливы.

Но почему мне так не по себе? Как будто за мной наблюдают чьи-то глаза, злые, недобрые?

— Дорогая, ты принцесса подводного мира, ты ведь помнишь об этом? — улучив момент, шепнул мне Оливер. — Это я здесь должен бояться того, что отхватил слишком крупный кусок.

— Мне это не помогает.

— Тогда, может, поможет это?

Раньше, чем я успела что-либо возразить, Оливер схватил меня за талию и закружил. Нам позволялось делать это на людях, хоть это и считалось слишком бурным проявлением чувств.

Я засмеялась, потому что… Оливер в самом деле выглядел счастливым. И даже не рисковал превратиться в огромного кота. Он прав. Все будет хорошо, а то, что я нервничаю… это просто ерунда. Все невесты нервничают в день свадьбы, Кларисса говорила, что ее вообще подташнивало так сильно, что она боялась туго затягивать корсет.

Когда Оливер поставил меня на землю и