Девушки бури и тени - Наташа Нган

А затем раздаётся шум ещё сильнее — на этот раз позади нас. Съезжая с дюны, я осознаю, что вокруг нас роятся демоны, которые, похоже, появляются из-за гребня у нас за спинами. На несколько тошнотворных секунд я уверена, что это неожиданная засада; что это ещё одна часть королевской армии. Затем я понимаю, что этот рёв, крики и боевые кличи принадлежат Амалам. Кошачьи демоны, ревущие, как их бесстрашный генерал, присоединяются к нашей атаке, увеличивая наши ряды по меньшей мере на сотню.

Меррин парит над головой, держа в когтях вторую доску.

Прибытие воинов-Амалов наполняет меня такой надеждой, что на мгновение страх превращается в пыль. Но он возвращается с новой силой, едва мы достигаем первых рядов солдат.

На мгновение наступает тишина.

Затем ночь взрывается звоном металла.

Наши стороны сталкиваются с силой и яростью, воздух наполняется глухими ударами сталкивающихся тел.

Время прерывается, соскакивает с секунды в секунду, всё происходит, как в отрывистой съемке: сотрясающий удар моего клинка о другой, испачканные слюной губы раздвигаются в боевом кличе, лезвия вонзаются в твёрдые мышцы, треск сухожилий и тяжесть моей залитой кровью руки, когда я снова и снова оттягиваю кинжал назад, погружая, а затем вырывая его из открытой плоти.

Скрежет металла о металл звенит у меня в ушах.

Воздух – это шквал мелькающих лезвий.

Горячая кровь брызжет мне в лицо.

Мы с Майной сражаемся спина к спине, подчиняясь инстинктивному ритму, как будто работали вместе подобным образом тысячу раз. Она встречает натиск солдат, а я сражаюсь один на один с теми, кто проходит мимо неё. Невозможно разглядеть остальную часть нашей группы среди беспорядочного потока тел и клинков. Каждый крик боли мог быть одним из них, каждый новый глухой удар – падением тела на землю.

Когда я вытаскиваю оружие из груди невысокого, но мускулистого человека, похожего на кабана, на меня набрасывается жилистый демон-рысь. Его уши с кисточками отведены назад. Мелькают резцы, два набора острых, как бритва, лезвий.

– Умри, кееда! – рычит он и заносит саблю над моей головой.

Я вскидываю клинок обеими руками. Металл визжит, когда наши клинки сталкиваются. От этого звука у меня звенят зубы. Ноги скользят по песку, пятки глубоко зарываются. Вены вздуваются на покрытых шерстью висках рыси, когда тот опускает саблю.

Из моего горла вырывается рычание. Я сжимаю кинжал дрожащими руками, пытаясь удержать клинок солдата. Даже несмотря на чары своего оружия я чувствую, как руки слабеют.

Освещённый пламенем силуэт Меррина проплывает над головой. Недалеко от нас раздается ещё один тошнотворный глухой стук; в воздухе раздаются новые крики боли.

Демон-рысь силой отвёл мои руки к груди. Толстый конец его сабли касается моего левого плеча, сначала нежно, как поцелуй, затем покусывает – поцелуй с зубами.

Медленно, очень медленно лезвие погружается. Мышцы ноют от усилий, когда я пытаюсь удержать его. Но демон слишком силён, и его сабля проникает всё глубже.

Боли пока нет, только сильное давление.

А затем давление возвращается к норме.

Солдат-рысь с бульканьем падает в сторону. Кровь хлещет сбоку из его шеи, а голова медленно отрывается от того места, где лезвие Майны оставило глубокую кровавую рану.

Первой падает его голова, секундой позже – тело.

Я смотрю, тяжело дыша, его горячая кровь брызжет мне в лицо.

Майна уже развернулась, её мечи-близнецы вращаются в яростном металлическом вихре вокруг тела. От неё исходит магический треск. Хотя солдат за солдатом гибнут вокруг неё, на смену им приходят новые.

У меня как раз хватает времени, чтобы прижать руку к плечу, почти удивляясь тому, что она становится влажной и красной. Я чувствую шорох воздуха над головой.

Я уклоняюсь в сторону. Лезвие проходит так близко, что срезает прядь моих волос. С рычанием я разворачиваюсь, нанося удар. Мой кинжал попадает солдату — высокому, широкоплечему демону-псу – в верхнюю часть левой руки, вспарывая рукав его чёрной солдатской бацзюй.

Он отвечает шквалом поспешных ударов. Металл сталкивается, мы пишем песню своими ударами и контрударами, тяжёлое дыхание создает уродливый ритм.

Солдат-пёс неумолим. Хотя я и пытаюсь наносить смертельные удары — Цаэнь всегда учил меня наносить точные и быстрые удары, чтобы экономить энергию, — это невозможно. Он смеётся, его клинок танцует в воздухе, отбрасывая меня назад.

Нога наступает на тело на песке позади меня.

Я оступаюсь о комковатую массу, теряю равновесие и вижу, что машу руками, падаю назад и растягиваюсь на земле.

С уродливой ухмылкой пёс-солдат подпрыгивает в воздух…

Направляет острие своего меча вниз…

Яркая струйка крови вырывается из его живота, прежде чем он успевает пронзить меня.

Тело солдата плавно переламывается пополам.

Его ноги и бедра падают на землю. На одно долгое, сюрреалистическое мгновение кажется, что верхняя половина его тела парит надо мной, подвешенная в воздухе, покрытое коричневой шерстью лицо демона смотрит на меня сверху вниз с торжеством.

Я отталкиваю локтем его меч как раз перед тем, как на меня приземляется его разрубленный торс. В промежности и ногах становится тепло. Сначала я думаю, что описалась. Потом понимаю, что это кровь солдата.

Я сбрасываю с себя его тело, меня тошнит.

Когда я, пошатываясь, поднимаюсь на ноги, увязая в пропитанном кровью песке, передо мной встаёт огромный демон.

– Тебе же приказывали не убивать девушку, – рычит генерал Ндезе.

Он пинком разбрасывает разрубленные половинки пса-солдата. Кровь капает с изогнутых серповидных лезвий его оружия.

У меня леденеют вены. Я пробую поспешно развернуться, делая круг с высоким ударом ногой, но генерал Ндезе отбивает мою ногу, словно муху.

Демон-крокодил выше меня более чем в 3 раза. У него огромная фигура, созданная из напряжённых мышц и тёмной кожистой оболочки. От света костра у него светятся глаза, обрамляя его силуэт мерцающим золотом. Его иссиня-чёрная мантия почти в идеальном состоянии, подолы рукавов загнуты назад с нелепой асимметрией, толстый узел на талии удерживает рубашку, как кулак. Он смотрит на меня сверху вниз, рот кривится от отвращения. С его похожих на бабочек лезвий капает кровь.

Он улыбается.

– Леи-чжи, – приветствует он.

И бросается прямо на меня.

35.

Я бегу.

Склоны дюны – это кладбище, заваленное трупами. Продвигаясь вперёд, я смутно осознаю, что мы выполнила план Ловы по разделению массы солдат на более мелкие группы, с которыми легче справиться. Битва бушует вокруг меня в рёве пламени и звоне мечей. Я перелезаю через упавшие тела. Проваливаюсь в залитый кровью песок. Я не оборачиваюсь, чтобы