Ульяна Соболева - Исчадие ада

Да там все разорвано, мать вашу…Все. Она сама слышала как лопалась ее плоть, она тонула в собственной крови…О боже…когда-нибудь Крис удастся это забыть?

Хорошо, она поедет. Пусть это побыстрее закончится, и тело снова начнет ей подчиняться. А с душой она как-нибудь справиться сама.

- Поедем, раз нужно.

Фэй улыбнулась и взяла руку Кис в свою.

- Ты очень сильная, ты настолько сильная, что мне иногда кажется, наши мужчины не сравнятся с тобой никогда. Мы поставим тебя на ноги снова, вот увидишь.

- Велес…как он? Я так хочу чтобы он пришел ко мне и боюсь…боюсь что он испугается увидев меня такой…такой раздавленной, уродливой.

Фэй снова улыбнулась и тут Крис обратила внимание, что на ее шее, на цепочке висит еще одно обручальное кольцо. Перевела взгляд на одежду – все черное, на лицо бледное и осунувшееся, и побледнела. Фэй в трауре?

- Криштоф погиб, - голос Фэй дрогнул, и она отвела глаза, - Миха убил его, когда пришел за Дианой. Мы похоронили его три недели назад. В тот самый день, когда ты пропала.

Крис сильнее сжала руку Фэй. Как трудно иногда говорить слова сочувствия и утешения они кажутся фальшивыми и пустыми, ничего не стоящими. Крис знала, насколько Фэй была счастлива с Криштофом, насколько счастливым был их брак. Даже страшно предположить какой мрак сейчас на душе у Фэй, как тяжело ей, и она все же находит в себе силы снова и снова нести добро всем им, поддерживать, утешать тогда как сама… О боже, если бы…если бы что-то случилось с Габриэлем…Сердце моментально болезненно сжалось.

- Я в порядке. Я знаю, где его душа, и я знаю, что ему там хорошо. Он приходит ко мне иногда за той чертой, куда вам нет входа. Он в моем сердце. Любимые не умирают, они просто перестают быть рядом. Но они живут в нашей памяти и в наших сердцах, и только мы можем убить их забвением или подарить им вечность.

Они несколько секунд молчали.

- Ты доберешься сама в ванную или тебе нужна моя помощь?

Крис не была уверенна, что сможет, но просить Фэй помочь ей помыться – это слишком. Тем более мысль о душе, о воде смывающей грязь с ее тела вдруг яростно запульсировала навязчиво возбуждая желание сделать это как можно скорее.

- Я справлюсь. Я постараюсь. И Фэй…пожалуйста…то что ты видела..никому хорошо? Они и так сильно страдали. Не говори.

Расстояние до ванной было чертовски огромным. Словно эта проклятая комната находилась на другом континенте. Крис не спеша передвигалась в сторону заветной белой двери, закусив губу, и только мысль о душистом мыле и воде давали ей силы. Она должна все с себя смыть и ей станет легче. Обязательно. Непременно. Иначе и быть не может. Но сделав еще один шаг, она упала. Твою ж мать…от бессилия задрожали губы и слезы застыли в глазах. Беспомощная жалкая униженная. Дверь приоткрылась, и Габриель нерешительно вошел в комнату, увидев Крис на полу, подбежал и поднял на руки. Господи сколько раз за последние часы он таскал ее на руках? Ведь он ранен, его запястья в бинтах и она чувствует запах его крови – раны еще не затянулись. Как же стыдно, что с ней нужно возиться как с маленьким ребенком. Как же паршиво.

- В душ? – спросил он.

Крис кивнула и стиснула челюсти.

- У меня есть идея получше, - сказал Габриэль, - подожди меня здесь.

Он осторожно посадил ее в кресло и скрылся за дверью. Она слышала шум воды, и видела клубки пара, вырывающиеся из-под просвета внизу дверей. Через несколько минут он вернулся и снова поднял ее.

- Думаю тебе нужно именно это.

О да, он набрал полную ванную воды. Теперь самая паршивая часть – она должна раздеться. Сама. Не хватало еще просить его о помощи.

- Спасибо. Я дальше…я сама.

Почувствовала, как он сомневается. Не решается уйти. Его синие глаза смотрят на нее открыто, предлагая помощь, предлагая себя на роль добровольной няньки. Еще чего не хватало. Она не настолько …она справиться.

- Все нормально. Я смогу.

- Если что я за дверью.

Она в этом не сомневалась. Никогда бы не подумала, что настолько остро будет нуждаться в чьем-то присутствии и поддержке и вдруг эта зависимость от него. Непреодолимое желание перекинуть все проблемы на чьи-то сильные плечи. Стать слабой, стать женщиной. Габриэль вышел, а Крис стащила платье через голову и швырнула на пол. Ей захотелось его сжечь. Немедленно прямо здесь и сейчас. Горячий пар приятно покалывал обессиленное тело. Повернулась к ванной и чуть не закричала увидев собственное отражение в зеркале. О боже…это она? Из зеркала на нее смотрело жалкое существо с ужасным лицом похожим на маску, разукрашенную светло-сиреневыми и бардовыми пятнами, со шрамом на губе. Она вздрогнула, вспоминая, как получила его, и почувствовала тошноту, подступающую к горлу. Мерзавец отрезал ей волосы. Сейчас на голове царил полный хаос, неровно подстриженные пряди, хаотичными волнами падали с разных сторон открывая шею покрытую синяками и ссадинами от ошейника. На собственное тело было страшно смотреть…но все же могло быть и хуже. Рубцы затягивались, оставались только синяки и следы от укусов. Миха любил пить ее в разных местах, но особенно его привлекала ее грудь, соски и низ живота. Он намеренно старался прокусывать одно и тоже место, чтобы причинить ей еще больше страданий. Слава богу, от его зубов остались только точки, едва заметные на бледной коже. Крис попыталась залезть в ванную и чуть не упала, колени предательски дрожали. Сделав несколько попыток, она от бессилия заплакала. Собственное тело отказывалось ей подчиняться.

- Ты в порядке?

Дьявол, вот как он чувствует, что нужен именно сейчас именно в эту минуту?

- Нет, я не в порядке…, - ответила Кристина и вытерла предательские слезы тыльной стороной ладони.

- Я могу помочь. Клянусь, я не стану смотреть на тебя.

Ее молчание сошло за согласие. Габриель за две секунды усадил ее в горячую воду, и она чуть не застонала от наслаждения. Он подал ей мыло и мочалку, стараясь не смотреть. Но она была уверенна – успел заметить и ссадины и гематомы и запекшуюся кровь. Хотел уйти.

- Что сейчас? В каком мы положении? Братство в безопасности?

Габриэль отвернулся к раковине.

- Да, Братство пока что в безопасности. Палачей больше нет. Мы их уничтожили.