Земля магических аномалий - Анна Панкратова

были печати. Теперь, если одну душу заберет хаос, остальные лишатся печатей и уйдут вслед за первой. Помогло заклятие, что оставило печати во время взрыва.

Дело оставалось за малым – сломать печать на душе Тома. Тут все тоже оказалось не так сложно – всего-то надо магией отсечь часть души, где она находится. Да, очень больно. Да, это убьет. Но… алхимики уже мертвы.

Хантер вжал ладонь в грудь Тома, закрыл глаза, не желая видеть лицо старого друга. Под рубашку залезла нежная ладонь Софи, погладила спину, делясь любовью и теплом, подбадривая и давая разрешение. Реджина вырастила ногти и вонзилась в вены на руке Тома.

– Простите, – тихо сказал Том и заорал.

Хантер не открывал глаз, пытался сосредоточиться на касаниях Софи, ведь резал чужую душу. Наверное, высшая магия выбрала его именно за этим – чтобы он закончил то, что начал его друг.

Том упал. Стало тихо. А туман Давины рассеялся, показывая обычное озеро источника жизни. Хантер вдохнул полной грудью, понимая вдруг, что дышать стало куда легче.

– Фон еще высок, – сказал он. – Лучше уходить.

Реджина с грустью посмотрела на Тома, закусила губу, но все же кивнула. Они скинули его тело в источник, который тут же утащил его на дно, как добычу.

Они поднимались в тишине. Победа была омрачена вкусом смерти.

Едва они вышли за купол, Софи оказалась в объятиях плачущей Эвелин. Она часто дышала, сгорая от восторга и ужаса одновременно. Хантер непонимающе оглянулся, а потом понял, в чем дело.

Череп Мары держала юная девчонка, смутно напоминающая богиню смерти внешностью. На вид совсем подросток, растерянный, едва осознающий, что происходит. Но одно было видно уже сейчас: ее магия горела от любви.

– Новая муза любви! – с восторгом сказала Реджина, подтверждая догадку. – Первый раз вижу рождение музы!

Девушка несмело подошла к Реджине, коснулась ее груди.

– Боюсь, я не знаю, как меня зовут, – сказала она. – Но я чувствую здесь столько любви…

Муза перешла к Хантеру и Софи, широко улыбнулась, а в глазах ее заблестели слезы.

– Я не помню вас, но моя магия – да.

Муза провела по щекам Хантера и Софи, опаляя жаром. Слезы покатились по ее щекам.

– Спасибо, что вы умеете любить так сильно.

Хантер и сам не сдержал слез, притянул Софи к себе и крепко обнял.

И Хантер был так благодарен миру, что он отправил его в лапы богини смерти, которая сумела направить его на путь любви, а не мести.

Эпилог

Хантер вышел на палубу и нашел Софи, что любовалась приближающимися скалами в рассветных лучах солнца. Она улыбнулась, едва он обнял ее, прижалась к его груди спиной.

– Почти на месте, – сказала она, кивая на мерцающие вдали Врата. – Волнуешься?

– Говорят, там уже выпал снег, – пожал плечами Хантер и вытянул руку, показывая Софи плитку шоколада – в этот раз с орехами.

– Ты на всю поездку шоколадками запасся? – Она повернулась, не в силах скрыть счастливую улыбку, разорвала обертку и вдохнула аромат.

– С запасом.

– Ты хочешь, чтобы я была толстой, да? Любишь полных?

– Люблю тебя. Любой.

Софи откусила от плитки, запихнула кусок в рот Хантера, который и правда взял с собой сладостей на всю дорогу от земли магомалий до Врат в Соларис, чтобы радовать любимую.

– Мне понравилось на Луорах, – сказал Хантер. – Я подумал, как найдем родителей Эви, мы могли бы… арендовать там квартиру. Моих накоплений хватит, чтобы найти жилье на первое время. Я найду работу, докажу свою профпригодность, начну хорошо зарабатывать.

– Построим свой дом, – мечтательно сказала Софи. – На берегу океана.

– Если ты, конечно, согласна сначала ютиться в маленькой квартире.

– Грег, – она расстегнула верхние пуговки его рубашки, чтобы положить руки на голые плечи и поделиться эмоциями, – мне кажется, ты не до конца понимаешь, что я бывшая принцесса. У меня есть деньги. Дом уже на продаже. Половина принадлежит Эви, но вторая – моя.

– Софи… – Хантер тяжело вздохнул, видя, как она закатывает глаза, предвидя, что он скажет. – Я не посмею брать твои деньги. Я – мужчина в семье.

– Ой, какие мы гордые! – усмехнулась она. – «Я – мужчина, я – добытчик!»

– Я хочу обеспечивать тебя. И буду. – Хантер провел по ее щеке. – Ты хотела пойти учиться в университет – вот и возьми деньги с продажи дома. А на нашу жизнь заработаю я. Или уже передумала учиться?

– Ни за что! Меня лишили школы, но университет я не пропущу. Да и меня нервирует, что ты умнее меня.

– Слышал, в Соларисе тоже хорошее образование.

– Там холодно, – отрезала Софи. – Ни за что.

– Может, тебе понравится снег.

– Ни за что, мистер Голд! Я была рождена в тропиках, в тропиках жить и буду.

Он рассмеялся, но не думал спорить – ему все равно, где жить, если рядом Софи.

Они вернулись в каюту, чтобы переодеться в теплые вещи. Софи долго разглядывала одежду из странных материалов, что им дала Реджина, заявив, что там, куда они едут, как раз пришли холода. В итоге она надела брюки и блузку, а сверху – пальто из грубой ткани.

Хантеру повезло больше, ведь мужская одежда не отличалась от того, к чему он привык – брюки да рубашка. Хоть и ткань была совсем непривычной. Поверх он тоже выбрал черное пальто, отчего Софи пришла в восторг, заявив, что он выглядит в нем еще сексуальнее, чем в костюме.

– Грег… – заговорила Софи, когда вышла из ванной. – Тут… эм… Короче, я истекаю кровью! Я умираю!

Хантер напрягся, уже начал оглядываться, чтобы найти обидчика, но заметил нервную улыбку Софи, как блестели ее глаза.

– Это еще менее приятно, чем мне рассказывали, – заявила она, подходя ближе. – Но… Шестьдесят процентов в нашу пользу победили.

Хантер не нашелся, что ответить, просто крепко обнял Софи, не зная, как сдержать слезы – он был готов смириться с тем фактом, что у них никогда не будет детей, но всегда хотел снова стать отцом.

– Чем помочь?

– Ничем, я знаю, что ждать и что делать. – Софи игриво щелкнула его по носу. – Просто терпеть мои недовольства, потому что из меня кровь выливается! И зелье мне снова давать. Еще рано думать о детях.

На палубе ждали Финн и Эвелин. Сестры обсуждали странную одежду, пока судно не спеша приближалось к переходу, и теперь их было легко различить, ведь Эвелин подстригла волосы до каре.

Оказавшись за Вратами, они замолчали. Капитан – член ордена разума – спустился с кормы и велел