След бури - Елена Сергеевна Счастная

А если причина всё же не в этом?

Хальвдан медленно приблизился к Кириллу и начал обходить сбоку, силясь понять его сегодняшний нездоровый вид.

— Ты долго будешь обхаживать эту палку? — он остановился и кивнул на посох волхва. — Или, как дряхлый старик, по-другому уже и ходить не можешь?

Князь свёл брови и опустил взгляд. С его лица вдруг спало выражение отрешённости, он резко развернулся, подошёл к столу, с видимым усилием положил посох и, вздохнув, сжал кулак.

— Доложишь о том, что найдёте в «Одноглазой вороне». Сразу же, — после недолгого молчания Кирилл махнул рукой, отсылая Хальвдана.

К вечеру приехал Асташ — скоро собрался. Заботы об ополчении можно и забыть на некоторое время, а вот стража нуждалась в старшем, хотя она была настолько приучена к дисциплине, что могла бы, верно, долго обходиться и без надзора. Только лучше не пускать всё на самотёк. А то потом придётся собирать осколки того, что останется.

Тысяцкий навестил Кирилла и задержался в замке, получив приказ разобраться со списками людей, которых собирались ему передать, прочитать записи Вигена и решить, нужно ли это ему после того, как пришлось столько возиться с ополчением. Тут дела совсем другие, Асташу непривычные. Может быть, даже и неприятные. С него Кирилл будет спрашивать так же, как и с предшественника. Ничего тут не попишешь.

Бегло показав Асташу покои Вигена, Хальвдан решил оставить тысяцкого в одиночестве — тем более тот, похоже, на лишние разговоры был сегодня не настроен. Едва запалив пару лучин на столе, тысяцкий сел за работу. И тут же вписался в комнату начальника стражи, точно жил здесь всегда. Немного постояв у него за спиной, Хальвдан тихо вышел. Он рад был скинуть с себя невольные обязанности, но одно дело, которое нужно было выполнить, ещё осталось. И отчитываться по нему придётся, раз уж влез. Хоть вид «Одноглазой вороны» вызывал уже едва ли не тошноту. Он прожил в Кирияте столько лет, но только за последние два дня побывал в премерзкой харчевне столько раз, сколько не был за всё это время.

Хальвдан взял с собой нескольких стражников и снова отправился к постоялому двору. Снег после заката подмёрз и сочно хрустел под копытами коня. Горожане с готовностью уходили с дороги и провожали любопытными взглядами. Наверняка, в Кирияте весь день обсуждали последние происшествия. Ещё бы! Погиб начальник стражи, а теперь воевода мотается по городу на один и тот же постоялый двор, как будто там ему бесплатно наливают. В такие моменты Вигена особенно сильно не хватало. Уж что, а слухи пресекать он всегда умел.

Коновязь «Одноглазой вороны», несмотря на вечерний час, оказалась пуста. Хальвдан оставил у дверей пару крепких молодцов, ещё двоих отправил на задний двор, а сам вошёл внутрь, прихватив с собой вчерашних спутников.

Зархана сидела за одним из столиков харчевни и тоскливо смотрела в стену, уперевшись подбородком в ладонь. Другой рукой с зажатой в ней тряпкой она вяло возила по столу. В тёмном углу сидел одинокий посетитель и шумно, так, что сводило скулы, хлебал какую-то жижу. Судя по запаху, щи с кислой капустой.

Хальвдан тихо присел рядом с хозяйкой и посмотрел ей в глаза. Зархана вздрогнула и швырнула тряпку на стол.

— Тьфу на тебя, воевода! — произнесла она с едва заметным ариванским говором. — Мало того, что всех посетителей мне распугал, так ещё и ходишь тут, как привидение! И не устал ведь. Алмара н`га тури л`асха[1]…

— Нет, не устал, — покачал головой Хальвдан, внимательно вглядываясь в лицо хозяйки, что тут же зарделось ярким румянцем. — Да и шлюхи твои пусть отдохнут хоть один вечер. Думаю вот, хватит сказки твои слушать, пора пойти самому всё посмотреть.

Зархана и бровью не повела — только сглотнула тихо, словно у неё в горле пересохло. Затем взяла со стола тряпку и махнула ей безразлично.

— Коли хотите смотреть, так и смотрите. Только ничего не найдёте. Нечего мне скрывать! А что люди болтают — то на их совести.

С людей за их болтовню не спросишь — это верно. А вот сама Зархана могла хорошо поплатиться за укрывание арияш. Лучшее, что ей грозит — это высылка из Кирията. А уж опустевшее место хозяйки постоялого двора скоро займёт кто-нибудь другой. Тут в желающих заработать денег отбоя нет. Дай только местечко потеплее.

И потому уверенность Зарханы в своей правоте кого-то и могла бы убедить в том, что она невиновна. Только, как говорится, доверяй, но проверяй. Хальвдан подозвал стражников и пошёл в полутёмный коридор, из которого доносились отзвуки разговоров поварих.

Они прошли до задней двери, попутно заглядывая в каждую попавшуюся на пути каморку. Под лестницей вспугнули притаившуюся там парочку. Девчонка отпрянула от рыжего, широкоплечего молодчика и прикрыла губы краем накинутого на плечи платка, пряча глаза. Хальвдан лишь смерил её взглядом.

Все углы двора были забиты мешками с зерном или грубо сколоченными ящиками с овощами. А то и вовсе непонятным тряпьём или хламом. Стражники бранились, во мраке стукаясь лбами о низкие притолоки или спотыкаясь. Но ничего, что говорило бы о присутствии арияш, не находилось. Комнаты, где останавливались постояльцы, оказывались либо пусты, либо по случаю промозглого вечера в них уже были люди. С виду — совершенно обычные путники. Они опасливо открывали двери и пропускали внутрь, терпеливо отвечали на вопросы и провожали удивлёнными взглядами. Все как один. И никто из них не походил на арияш. Хотя чего можно было ожидать? Вряд ли у кого-то на лбу будет написано, что он — убийца.

Наконец, после монотонных поисков, Хальвдан остановился в тупике, которым заканчивался коридор второго яруса двора и огляделся в последний раз. Стражники замерли у стены и молчали, только изредка переглядывались. Хальвдан вздохнул. И что теперь? Ни единого сокрытого прохода или комнатёнки им так и не попалось. А чем больше они будут здесь ковыряться, тем сильнее замылится глаз — а там и выхода с постоялого двора не найдёшь.

— Эй, парень! — крикнул один из стражников.

В дальнем конце коридора замер мальчишка, который то ли подглядывал и решил теперь незаметно улизнуть, то ли просто пробегал мимо. Хальвдан, прищурившись, оглядел его и махнул рукой,