Luide - Любовь до гроба

— Мне не удастся снять эту вису, — наконец со вздохом заключила она.

Эрили нередко прячут подсказку в самом заклятье — считается, что это усиливает действие волшбы. Вот только разгадать шараду бывает непросто.

Вдруг госпожу Чернову озарила идея, она рассмеялась и повернулась к господину Рельскому. Ее глаза радостно сверкали, и мужчина невольно улыбнулся в ответ.

— Того, кто сей оберег разрушит! — повторила София триумфально. — Заклятие сработает, только если тронуть дверь.

— Значит, если найти другой ход… — медленно произнес мировой судья.

— Вот именно! — подтвердила госпожа Чернова и обратилась к слуге: — Любезный, какие стены между этими чуланами?

— Каменные, — мелко дрожа, признался дворецкий и без необходимости одернул пышную ливрею. Его безудержному воображению уже представлялось, как чужаки разбирают дом по камушку, чтобы добраться до сокровища.

— Отоприте соседнюю каморку и кликните людей с кирками, или что там еще нужно, — потребовала она.

— Нет нужды, — дракон остановил дворецкого, который уже взял старт. — Я сам, только откройте ближайшую дверь.

Молодая женщина вообразила, как вооруженный лопатой Шеранн в поте лица прокапывает лаз и разбирает кладку (ругаясь, на чем свет стоит), и прикусила губу, удерживая смешок.

Шеранна, похоже, нисколько не смущал предстоящий трудовой подвиг. Он дождался, пока дрожащий слуга выполнит приказ, затем сложил руки на груди и велел недовольно:

— Отойдите подальше!

— Зачем? — тут же спросила София, но тот так зыркнул в ответ, что она подчинилась без дальнейших расспросов.

— Что он собирается делать? — спросила она у господина Рельского, отступив к стене.

— Думаю, превращаться, — ответил мужчина, с любопытством наблюдая за драконом, который расхаживал у двери, нетерпеливо ожидая, пока люди уберутся подальше и предоставят ему свободу маневра.

— В кого? — оторопела госпожа Чернова.

Впрочем, мгновением позже молодая женщина и сама осознала глупость этого вопроса.

Шеранн тем временем убедился, что никто более ему не мешал, и плавно взмахнул руками. Мгновение — и перед ними уже возвышался алый дракон. Теперь подвал казался уже далеко не столь внушительным.

Более всего он походил на обычную ящерицу, зачем-то изваянную из цельной глыбы то ли рубина, то ли непритязательного граната (что много дешевле, хотя и не столь помпезно). Но внутри зверя будто пылал огонь, придавая всем граням воображаемого кристалла яркое сияние. Воистину, драконьи сокровища — это они сами…

Явно рисуясь, дракон повел крыльями, затем низко опустил голову, почти уткнувшись носом в пол, и прилежно принюхался, шумно втягивая воздух, будто служебная собака. Для полноты картины недоставало ошейника и поводка (впрочем, намордник также пришелся бы кстати).

— Что он делает? — почему-то прошептала София.

— Ищет, — объяснил очевидное господин Рельский, также отчего-то шепотом.

Этот облик Шеранна госпожу Чернову одновременно восхитил и ужаснул. Дракон был прекрасным и величавым, однако молодую женщину несколько нервировала мысль о том, что этот хищник мог в любой момент превратиться в зверя и растерзать ее. Одно дело — знать, что стоящий рядом мужчина способен обратиться в ящера, совсем иное — увидеть это воочию! В романах опасность представляется чем-то восхитительным и будоражащим кровь, в действительности же при виде огромного зверя любое разумное существо испытает необоримое желание спрятаться от него подальше.

Однако здравый смысл подсказывал, что в любом обличье Шеранн остается столь же разумным, что несколько успокаивало…

Пока София размышляла о своем двойственном взгляде на детей стихии, наличный представитель этого крылатого племени, кажется, принял решение. Он просунул голову в раскрытую дверь и осторожно дохнул.

Еще несколько минут Шеранн прилежно трудился, хотя гадалка решительно не понимала, что именно он делал и зачем.

Наконец он отодвинулся, с явным удовлетворением полюбовался на дело своих рук (или, точнее, пасти) и вновь повторил странный неуловимый жест (правда, в исполнении исполинского зверя это выглядело куда более пугающе).

Мгновение — и перед ними снова стоял Шеранн в привычном человеческом облике. Как ни странно, он был одет по всей форме.

— Можете подойти ближе, только осторожно! — бросил он.

Господин Рельский и госпожа Чернова с некоторой опаской приблизились и остановились чуть поодаль. Убедившись, что люди его послушались, дракон нырнул в сделанный проем между кладовками.

Молодая женщина присмотрелась, пытаясь понять, как он проделал лаз, и вскрикнула, поняв, что камень попросту проплавлен.

— Должно быть, из них выходят прекрасные металлурги, — негромко проговорил практичный господин Рельский, удерживая Софию, которая вознамерилась было последовать за Шеранном. — Он сказал ждать здесь. К тому же стена может быть еще горячей, вы можете пострадать.

Потекли томительные минуты…

Наконец из лаза вновь показался Шеранн. Он прижимал к груди увесистый том в темной кожаной обложке, отделанной потемневшей от времени медью.

— Госпожа Дарлассон будет счастлива, — с чувством произнесла София. Возвращение пропавшей книги наверняка смягчит сердце почтенной гномки!

Шеранн поднял глаза, полыхнувшие янтарным огнем, и прорычал:

— Нет!

— Что — нет? — переспросила госпожа Чернова.

Дракон лишь молча прижал покрепче к груди драгоценную находку.

— Полагаю, наш друг хочет сказать, что не намерен возвращать дневники в библиотеку, — раздался рядом голос господина Рельского.

София повернулась к нему. Мировой судья неотрывно смотрел на дракона, прищурившись и чуть подавшись вперед.

— Но почему? — она искренне ничего не понимала.

— Думаю, господин Шеранн многое от нас утаил, — с расстановкой произнес господин Рельский.

— Эта вещь принадлежит драконам! — огрызнулся тот и перехватил книгу поудобнее.

Но ведь… ведь Шеранн вообще не объяснял важности для него означенного дневника! Он заверил, что приехал в Бивхейм ради получения автономии, но какое касательство к этому имел потрепанный том?

— Мы на нее не претендуем, — ответил мировой судья, глядя прямо в глаза дракону, который был явно намерен сражаться за свое сокровище, — но с условием, что вы расскажете нам все!

Шеранн с минуту пристально смотрел на него, потом возразил:

— Это наше внутреннее дело!

— Полагаю, мы достаточно ввязались в это самое "внутреннее дело"! — заметил господин Рельский и нарочито безразлично развел руками, видя его колебания: — Я найду пути удовлетворить свое любопытство. К примеру, у меня есть несколько однокашников в парламенте, которые наверняка в курсе проблем драконов. Да и ваш дядюшка, Защитник огненных, думается, будет не столь скрытным — в конце концов, у нас есть общие предприятия…