Клетка для дикой птицы - Брук Фаст

отчаянная попытка потянуть время — подготовиться к любой новой форме жестокости, которой Ларч намерен меня подвергнуть. Я понятия не имела, чем заслужила его пристальное внимание. Неужели он как-то понял, что травма советницы Эдер — моих рук дело?

— Начальник просил видеть тебя в своём кабинете, — повторил Вейл. Его голос звучал грубо — на публику. — Немедленно.

— Конечно. — Я прочистила горло, вытирая вспотевшие ладони о комбинезон и расправляя плечи.

Вейл шёл за мной к двери. — Никому не покидать это помещение, — объявил он, обводя взглядом заключённых. — Я скоро вернусь. Мне нужно отконвоировать 224-ю.

По комнате прокатился хор «Есть, сэр», за которым последовал звук тяжёлой двери, захлопнувшейся за нами. Мы шли по тускло освещённому коридору; стук моего сердца отдавался в ушах громче, чем стук моих ботинок по цементному полу.

Когда я убедилась, что другие заключённые нас не слышат, я осмелилась прошептать: — Он бросает меня обратно в карцер? Если да, ты должен забрать Джеда, Момо и остальных и уйти отсюда без меня. Другого шанса у вас может не быть.

Мысль о разлуке с братом, с Вейлом и остальными отозвалась острой болью в сердце. Но этот осколок боли был куда лучше альтернативы — видеть, как они умирают. Я бы этого не пережила.

— Что? Рейвен, нет. Постой, — сказал Вейл. Мы остановились у входа в лазарет, и прежде, чем я успела задать вопрос, он толкнул дверь. Схватил меня за локоть, затаскивая внутрь следом за собой, и закрыл дверь, запечатывая нас. Замок щёлкнул.

В комнате стояла непроглядная тьма. Я не видела ни дюйма перед собой, и, если бы Вейл не держал меня, я бы наверняка налетела на один из стульев на колёсиках или шкаф с лекарствами.

— Что происходит? — спросила я. — Ты понимаешь, что опоздание разозлит Ларча ещё сильнее, да? Он был достаточно мстителен, чтобы добавить дни или недели к моему наказанию, если я заставлю его ждать.

Вейл притянул меня к себе, так близко, что я почувствовала жар, исходящий от его тела; пламя чувственно лизнуло мою озябшую кожу. Его запах наполнил воздух вокруг нас — облако мыла и свежей хвои. Мне захотелось зарыться в него — свернуться калачиком и притвориться, что мы далеко от Эндлока.

— Прости, — тихо сказал он. — Я думал, ты поняла. Никакой встречи с Ларчем нет. Мне нужен был правдоподобный предлог, чтобы вытащить тебя из мастерской, не вызывая подозрений у остальных.

Его слова лишили меня дара речи, мысли неслись вскачь, пытаясь догнать реальность. Затем из меня вырвался смешок. — Ты вытащил меня из мастерской, чтобы побыть со мной в тёмной комнате? Вейл, я тоже хочу побыть с тобой, но тебе не кажется, что это слишком рискованно, когда мы так близки к побегу? Нельзя привлекать к себе лишнее внимание.

Учитывая то, что мы делали вчера, с моей стороны было полным лицемерием говорить такое, но одно дело — быть близкими в его личной комнате, и совсем другое — вытаскивать меня из мастерской на глазах у свидетелей.

Вейл усмехнулся — низко и рокочуще. — Как бы мне ни хотелось провести с тобой больше такого времени, — он провёл рукой по моей талии и бедру, подчёркивая слова, и у меня перехватило дыхание, — дело не в этом.

Он щёлкнул выключателем на стене, заливая комнату резким флуоресцентным светом. Я моргнула, дезориентированная. Отвернулась от Вейла, чтобы скрыть румянец, заливший щёки от его слов, и оглядела комнату. Первое, что я заметила — камера в углу, к счастью, была выключена. Второе — столешница из нержавеющей стали на другой стороне комнаты.

На поверхности стояло устройство, от вида которого у меня кровь застыла в жилах.

Я вывернулась из хватки Вейла, поворачиваясь к двери. Мне нужно было убраться подальше от этой штуки.

Клеймо на столе вернуло меня в мой первый день в Эндлоке, когда Вейл прижал раскалённый металл к моей коже, оставив вечный шрам. Даже сейчас я слышала эхо своего крика и чувствовала, как расплавленный жар пожирает меня.

Прежде чем я добралась до двери, Вейл шагнул передо мной, преграждая выход.

— Эй, стой. Всё хорошо. — Голос Вейла был мягким и полным сожаления. Он взял моё лицо в ладони, заставляя посмотреть на него. — Ты в порядке. Я не позволю ничему случиться с тобой.

Его слова доходили медленно, и напряжение, скрутившееся в животе, начало отпускать. — Что оно здесь делает?

— Мне нужно, чтобы ты использовала его на мне.

У меня отвисла челюсть, но глаза Вейла встретились с моими, и он заговорил снова, прежде чем я успела. — Прошлой ночью я не мог уснуть. Прокручивал наш план, думал, как убедить лидеров поселения впустить нас. И я кое-что понял. Они никогда не пустят охранника из Эндлока на свою территорию.

Я прикусила губу, размышляя. — Мы можем солгать им и придумать тебе другую легенду. Тебе не обязательно себя калечить.

Взгляд Вейла скользнул к моему предплечью, где клеймо всё ещё отмечало мою кожу. Тень вины прошла по его лицу. Взяв мою руку, он посмотрел мне в глаза; его собственные были полны искренности. — Я так и не извинился за то, что сделал это с тобой, Рейвен. А мне жаль. Я бы хотел никогда не причинять тебе боли, и я бы всё отменил, если бы мог. Я бы забрал на себя всю боль, которую тебе причинили, если бы это было возможно.

— Тебе пришлось, — сказала я, смягчаясь. — Кто-нибудь заметил бы, если бы у меня не было клейма. Не то чтобы он орудовал клеймом ради удовольствия. Теперь я знала, что он ненавидел причинять нам боль.

— Вероятно. Но мне всё равно следовало попытаться найти обходной путь. — Он прочистил горло, переплетая наши пальцы. — Мне нужно, чтобы ты выжгла номер на мне. Если мы собираемся лгать лидерам поселения, наши истории должны быть безупречны. Отсутствие клейма, как у всех вас, может меня выдать.

Его взгляд был твёрд, решимость непоколебима. Как бы меня ни коробила мысль о клеймении его, о том, чтобы прижать этот пыточный инструмент к его прекрасной коже, я знала: в его словах есть смысл. Мы не могли дать им повода усомниться в нашей истории — это могло стоить нам жизни.

— Ладно, — согласилась я; голос дрожал, несмотря на мои попытки сохранять спокойствие.

Он отпустил мою руку и пересёк комнату, беря устройство. Подозвал меня, затем щёлкнул переключателем на боку клейма. — Ему нужно минуту, чтобы нагреться. После этого прижми его к моему предплечью секунд на пять.

Кивнув, я наблюдала, как он усаживается